Магический спецкурс - Летняя Лена (книги без сокращений TXT) 📗
Он резко повернулся, и я, наконец, увидела его лицо. И внезапно поняла, что он не злится. Я все еще не могла определить, какое именно чувство заставляло его убегать от меня, как от рогатого демона, но определенно не злость. Обида? Разочарование?
— Мне плевать, спали вы с ним или нет. — Норман попытался сказать это спокойно, но не справился с голосом. — Как вы верно заметили однажды, я вам не отец, чтобы следить за вашей нравственностью. Я вам не муж и даже не любовник, чтобы требовать верности. Я вам никто. Вы не обязаны отчитываться передо мной. Не обязаны оправдываться. С кем вы проводите свободное время и что делаете в его обществе, меня никоим образом не касается.
И тут меня осенило. Я поняла, какое чувство сейчас плескалось в его глазах. Не обида и не разочарование, а ревность. Обыкновенная мужская ревность, которой он то ли стеснялся, то ли боялся, не давала ему снова прийти в спокойное, невозмутимое состояние.
Это открытие вызвало противоречивые чувства. То, что он ревнует, означало, что какие-то романтические чувства ко мне у него все-таки есть, хоть он их и отрицает. И это вселяло надежду, пусть я пока и не очень понимала, на что, собственно, хочу надеяться. В то же время ревность всегда считалась плохим советчиком. А мне сейчас было нужно, чтобы Норман сохранял трезвый ум.
— Вижу я, как вам наплевать. — Я постаралась сказать это спокойно. — Если вы такой, когда вам наплевать, страшно представить, что происходит, если вам не наплевать.
Я неуверенно улыбнулась ему, надеясь, что его хладнокровная натура возобладает. И оказалась права: он глубоко вдохнул, медленно выдохнул, смущенно потер лоб рукой, словно прогоняя из головы лишние мысли. Через пару секунд передо мной снова стоял невозмутимый профессор Норман, готовый к конструктивному общению.
— Простите мою вспышку, — виновато попросил он. — Я не имел на нее права. А вы действительно не обязаны мне ничего объяснять. И оправдываться тоже.
— Я знаю, — заверила я его с нажимом. — Ян, послушайте, будь все это правдой, я бы вам так и сказала. Честно. Но между нами ничего не было. Он врет, и надо понять, почему и зачем он это делает.
— Зачем — как раз понятно. — Норман вздохнул и поморщился. — Он хотел вывести меня из себя, что ему прекрасно удалось. Вопрос только в том, хотел ли он меня разозлить из-за нашей давней взаимной неприязни или чтобы помешать моим поискам.
— Интересно, как он собирается потом оправдываться?
Норман посмотрел так, что мне стало не по себе.
— Думаете, он уверен, что ему не придется? Что я уже никогда его слова не опровергну?
— Вероятно, — Норман мрачно кивнул. Немного помолчав, он поинтересовался: — Почему вы так уверены, что он врет? Вы вспомнили что-то еще?
— Немного. Я помню, что мы действительно какое-то время сидели вместе на ступеньках, разговаривали. Ему и правда удалось развеселить меня…
— Конечно, он же такой забавный, — раздраженно процедил Норман. В его тоне снова прорывались ревнивые нотки.
Я улыбнулась и покачала головой. Наверное, именно эта ревность, которую он все пытался, но никак не мог скрыть, побудила меня сказать:
— Знаете, Ян, я бы тоже предпочла, чтобы вчера на той лестнице сидели вы. Чтобы вы разговаривали со мной. У вас бы куда лучше получилось меня успокоить и развеселить. Я уже не говорю про то, что ваше приглашение на кофе я бы точно не отвергла. Даже если бы вы пригласили меня на прокисшее молоко, я бы все равно пошла с вами. Но у вас же принципы. Вы спокойно дарите девушке для защиты артефакт, который стоит целое состояние, готовы ради нее сражаться с монстрами, даже умереть, но потом… — Я слишком разволновалась, и голос в конце концов меня подвел. — Потом вы просто делаете вид, что ничего не произошло. И избегаете лишних встреч. Вывалив на мою голову правду о том, кто я, вы клянетесь защитить, объясняете это каким-то непонятным искуплением — и все! И теперь вы злитесь на меня за то, что я разговаривала с Нотом и смеялась над его шутками? А какой у меня был выбор? От вас-то приглашения на кофе не дождешься.
Я наконец заставила себя заткнуться, понимая, что несколько перегнула палку. На лице Нормана раздражение уже давно сменилось удивлением. И даже после того, как я замолчала, он не сразу нашел что сказать.
— Знаете, кофе противопоказан магам, — заметил он после продолжительного молчания. — Дестабилизирует магический поток.
— Господи, Ян, да при чем здесь вообще кофе?
Кажется, это замечание окончательно сбило его с толку. Он тряхнул головой, на мгновение прикрыв глаза, а потом решил, что пора бы уже вернуться к более важным вопросам, а этот оставить на потом.
— Ладно, с кофе потом разберемся. Что было дальше? Вы разговаривали с Нотом, но чем на самом деле закончился ваш разговор?
— Не знаю, — вынуждена была признаться я. — Дальше ничего не помню, но точно знаю, что я никуда с ним не ходила и между нами ничего не было.
Он смотрел на меня со смесью надежды и сомнения. Сомнение, к сожалению, побеждало.
— Как вы можете это знать, если вы не помните?
Я открыла рот, но тут же закрыла его. Как объяснить ему, что причина моей уверенности в нем самом? Я могла придерживаться сколько угодно свободных взглядов на отношения полов, стараясь соответствовать современным стандартам общества, в котором выросла, но спать с одним мужчиной, мечтая о другом, точно не стала бы.
Однако признаться в любви одному преподавателю, доказывая этим, что не спала с другим, я не могла. После такого признания я уже никогда не смогу смотреть ему в глаза, лучше уж мне тогда действительно оказаться мертвой. А намека в моей страстной тираде он, судя по всему, не уловит.
— Я это просто знаю, — как можно увереннее заявила я. — И если у вас есть ко мне хотя бы капля уважения, вы должны мне поверить.
На лице Нормана отразилась внутренняя борьба, но в конце концов он кивнул.
— Простите меня, Таня. Я действительно проявил к вам неуважение, безоговорочно поверив Ноту. Постарайтесь вспомнить что-нибудь еще. Может быть, вы вспомните, когда и куда пошли потом? Возможно, что-то случилось с вами, когда Нот ушел и вы остались в одиночестве.
Я снова прикрыла глаза, стараясь уловить за хвост ту пару вспышек, которые промелькнули у меня в голове во время разговора Нормана и Нота.
Мы сидим на лестнице, Нот что-то рассказывает, активно жестикулируя. Задевает стакан, который я держу, и лимонад выплескивается мне на джинсы.
— Простите, я увлекся, — смеется Нот.
— Ничего страшного, нас уже научили решать такие проблемы.
Я ставлю стакан на ступеньку между нами и направляю магический поток на очищение и высушивание одежды. Нот снова протягивает мне лимонад, и я машинально делаю несколько больших глотков.
Нот начинает рассказывать другую историю, я наслаждаюсь его легким, веселым тоном, но слова пропускаю мимо ушей. Мои мысли сейчас совсем в другом кабинете и с другим, преподавателем. А голос Нота звучит все дальше и дальше…
— Таня! Таня, очнитесь!
Окрик Нормана вытащил меня из воспоминания. Я вновь ощутила ужасный холод и, кажется, даже задрожала, а потом открыла глаза. И обнаружила, что лежу на полу. Норман застыл надо мной в странной позе, как будто хотел меня поднять, но вспомнил, что не может ко мне прикоснуться. На его лице читался неподдельный ужас.
— Что случилось? — спросила я, садясь и стуча зубами от холода.
— Вы… упали, а потом… начали становиться прозрачной. Почти исчезли. Только когда пришли в себя, снова стали выглядеть по-прежнему. Что с вами было?
— Не знаю, — я пожала плечами. — Каждый раз, когда пытаюсь вспомнить, со мной происходит это. Становится холодно, и я как будто проваливаюсь в сон. В остальное время я ничего не ощущаю: ни текстур, ни запахов.
— А в такие моменты?
— Чувствую холод. И запахи.
— Почему вы раньше мне этого не сказали? Какие запахи вы чувствуете?
