Легенда о Чудограде. Книга первая. Властитель магии. Часть вторая. Союз пяти мужей (СИ) - Шихматова Елена
— Тогда мы как можно скорей должны вернуться! Людям понадобится наша помощь. И я, конечно, не стратег, но я думаю, людей можно объединить на этой волне: борьба против захватчиков.
Данислав кивнул.
— Да, хотя безусловно найдутся те, кто поверит а безвозмездную помощь. А она, если и существует, то не на государственном уровне.
— Зачем так строго? Думаю, исключения и здесь бывают.
— Не в Союзе пяти мужей точно.
— Да, с этим я согласна. Только поедем верхом, а то я всю обувь угробила на местных дорогах.
— Нам и так придется ехать верхом, если не хотим перетянуть со сроком жизни наших денег.
— Да, надо успеть подготовить известный город к обороне.
Дан лукаво улыбнулся.
— А я-то думал у нас полно времени! Я ведь собирался осмотреть местные достопримечательности. Нет, често!
— Ты уже достаточно насмотрелся, хватит.
И они оба весело рассмеялась, в то время как вокруг них всем было не до смеха. На границе земель патира Севера уже собирались военные из двух соседних земель, их командиры ждали только приказа выступать. Меж тем в Амарахабе после ожесточенных столкновений повстанцы захватили власть в городе, понимая, что просто так патир не подарит им целый город, они готовились к встрече карательного отряда, потому приняли решение переправить за реку детей, стариков и беременных женщин, остальные должны были встать на защиту Южной Жемчужины, так они назвали новое государство, в честь прежнего названия этой области, сохраненного в преданиях. Пока новое государство состояло всего из одного города, который вот-вот могли отобрать обратно. Как и говорил Намиб двум патирам, возглавила сопротивление Дарина, в руководстве рядами повстанцев ей помогал Анвар, тот самый бывший священнослужитель Анвар, которого Дан и Амалия отправили в Велебинский Посад, но он решил остаться в родном городе и молодая женщина из господ, Дезмина. В Амарахаб, следуя указанием голоса, постепенно прибывали все новые люди, такой наплыв беглых рабов стражники, которые остались верны режиму патира и ушли за пределы города, не могли сдержать или пресечь. Заполнив все пограничные тюрьмы, они вынуждены были признать свое бессилие.
Вместе с людьми в Амарахаб стекались известия о восстаниях рабов по всей стране, о бегстве рабов, одиночных и массовых, а также о выступлениях женщин, многие из которых покидали свои дома. В основном, ряды беглых женщин состояли из молоденьких незамужних девушек, но были среди них и замужние, оставляя детей, они уходили из дома. Местные руководители не знали, что им делать с этими бунтовщиками и бунтовщицами, сначала они ждали указаний из центра, потом посылали запросы с просьбой выслать им инструкции, но никаких распоряжений так и не поступило, Намиб молчал, а ближайшие помощники патира не могли ничего предпринять без его соизволения. Одним словом, оснований для военного вмешательства со стороны соседних государств было более чем достаточно. Хотя Намибу доложили, что войска патиров Запада и Востока давно были собраны и ожидали только приказа выступать, он закрыл на это глаза и подписал соглашение о принятии помощи, в обмен на которую Хаким и Фарид ничего не просили, но с оговоркой: помощь будет оказываться до того момента, как будет нормализована жизнь в землях патира Севера, если же сам Намиб захочет воспрепятствовать этому, патиры берутся проявить большую самостоятельность. С чего бы ему противиться? Решив, что такое предположение звучит глупо, Намиб сделал вывод, что в большей самостоятельности не будет необходимости. Не доверяя первым помощникам, он не стал советоваться с ними и просто подписал договор.
Вместо нескольких дней гонцы добрались до границы вдвое быстрее, и вот уже на на второй день после подписания договора, пять тысяч воинов патира Востока и столько же патира Запада отправились в наступление. До Амарахаба они планировали добраться самое меньшее — за неделю.
Дан и Амалия собирались отправиться в обратный путь сразу после завтрака. Они знали, что патир подписал соглашение, об этом еще рано утром сообщил раб из дворца одному своему местному товарищу, тот передал новость своему хозяину, а уж к девяти утра об этом знала вся гостиница.
— Вот идиот! Подписал договор, не раздумывая!
Мало ли что он там шептал на ухо жене, никто не должен был обратить на это внимание. Никто, кроме одного человека. Встав из-за дальнего столика, он неспешно подошел к молодым людям и попросил разрешения сесть рядом.
Что? — не понял Дан. — Здесь полно свободных мест.
— А здесь разве все занято? — настаивал на своем мужчина и, наклонясь к молодым людям, негромко добавил. — Не груби мне, Данислав, если не хочешь, что я начал говорить во весь голос, — с этими словами он четко, резко и очень быстро схватил юношу за руку и повернул запястьем вверх.
— Ну, может, и не занято. Чего вы хотите?
Мужчина улыбнулся и, отпустив его руку, занял свободный стул.
— А ты не узнаешь меня.
Дан пригляделся — в лице мужчины определенно было что-то знакомое, но он не помнил, где и когда видел его раньше.
— Впрочем, тебя я тоже узнал с трудом, ты очень изменился.
— Я не помню вас, поэтому скажите: кто вы и что вам нужно?
— Что мне нужно? О! Если бы ты знал, сынок, что мне нужно! Но я хочу слишком многого, однако часть из того я определенно могу получить, если найду властителя магии, — последние слова он произнёс шепотом, значит, все-таки не собирался выдавать их, по крайней мере сразу.
Переведя взгляд на Амалию, мужчина внимательно, изучающего посмотрел на нее, но так как видел он фактически только глаза, то сполна получил гнева и недовольства в свой адрес в одном ее взгляде.
— Похоже, жену ты выбрал подстать себе, я даже так вижу, что она такая же вспыльчивая и резкая. Не пора ли повзрослеть, вам обоим?
Дан, которому крайне не нравился этот разговор, еще раз пригляделся. Неужели это…
— Вы! Но это невозможно! Вы же не…
— Тише, не надо привлекать внимание, и вообще, давайте лучше пообедаем у меня дома, а то здесь слишком много шансов выступить впоследствии на публике. Прошу вас, — встав, он указал рукой на дверь, — идемте.
— Нам нужно сначала забрать вещи.
— Хорошо, иди, — мужчина вновь сел, — а твоя жена пока составит мне компанию.
Если бы Амалия не привыкла за это время молчать на людях без соизволения на то со стороны мужчины, она бы уже высказала все, что думает и могла подумать об этом человеке. Сейчас сжав кулаки, она с яростью посмотрела на нежеланного собеседника.
— Мы вернемся, — сухо ответил Дан, — даю слово, и не нужно брать в заложники мою жену.
— Что ты! Кто ее берет в заложники?! Я здесь один, к тому же я прекрасно понимаю, что ты уже не тот мальчик, который прятался при виде полотенца. Иди, не тяни время.
— Я скоро вернусь, — сказал Дан Амалии на древнем, — если что, кричи.
— Хорошо.
— Что это за язык? — сразу с любопытством спросил мужчина.
— А что ты за темная лошадка, которая чего-то хочет от моего мужа?
— А ты знаешь, что женщина в Союзе…
— Муж разрешил мне говорить, когда уходил, разве ты не слышал?
— Сомневаюсь, что он говорил об этом, но допустим.
— Так что тебе нужно?
— Тебе! Ой, как грубо! — мужчина покачал головой. — Нет, жену он точно выбрал под стать себе. Ну хоть в чем-то он остался прежним, а то даже цвет глаз изменился, не говоря уже о других внешних изменениях. Как давно вы знакомы? Ты в курсе, что он не всегда был таким красавчиком?
— Представь себе, да, — зло прошептала Амалия.
На них стали оборачиваться, кто-то вообще без стеснения переключил на них свое внимание, поэтому они оба смолкли и, когда вернулся Дан, все трое молча покинули гостиничную столовую. Мужчина повел их через центр, поэтому волей-неволей молодые люди еще раз, но теперь в непосредственной близости рассмотрели делегацию гостей, прошли мимо хорошо знакомой им оградым вокруг замка патира и части особняков потомственных аристократов.
— Наделали вы тут шума, ребята! До сих пор стража в замке в двойном составе дежурит.
