Трикс. Дилогия - Лукьяненко Сергей Васильевич (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗

– Надо было заполнять чернилами, – не глядя на пергамент, сказал чиновник.

– Почему вы сразу не сказали? – оторопел Щавель. – Или когда увидели, что я пишу карандашом?

– Я не обязан смотреть, чем вы пишете! – вспыхнул младший церемониймейстер. – И все объяснять тоже не должен. Вы могли спросить, я бы ответил!

– Хорошо. – Щавель встряхнул пергамент. – Слово – рабочий инструмент мага, и не важно, как оно записано – карандашом, чернилами или кровью сердца! Слово несет в себе смысл, который не меняется от формы. Повинуясь воле могущественного мага, слова на этом пергаменте изменили свое начертание – и превратились из карандашных штрихов в чернильные линии – из самых лучших чернил, что существуют в мире, созданных из глубоководной твари каракатицы и отборных квасцов!

Чиновник с легким любопытством глянул на пергамент. Строчки и впрямь выглядели написанными чернилами.

– Волшебник, значит… – пробормотал он. – И впрямь… Так. Цель визита – аудиенция. Это как-то странно звучит!

– Почему? – напористо спросил Щавель.

– Ну… в анкете же спрашивается, какова цель вашей аудиенции, а вы отвечаете – аудиенция!

– И в чем я соврал?

– Но это же не ответ!

– Почему не ответ? Если бы я написал «аудиенция?» с вопросительным знаком, то это был бы не ответ. Это был бы вопрос. Если бы я написал «аудиенция…» с многоточием, то это был бы не ответ, а размышление о цели визита. Но я написал – «аудиенция». И поставил точку. Я дал ответ!

Во взгляде чиновника появилось что-то, напоминающее уважение.

– Скажите, а вы не хотели бы поступить на государственную службу? – спросил он. – Барон намерен очень широко внедрять практику столовластия в жизнь баронства, а потом – и всего королевства. Я могу вас уверить – за нами будущее!

– Будущее – за магией! – твердо ответил Щавель.

Чиновник снисходительно улыбнулся:

– Ну да, да. Конечно же. Но все-таки подумайте, у вас есть все задатки столовластца. Кстати, жалованье очень неплохое, за проживание в трактирах платите лишь половину цены, через три года – жилье от казны. Начиная с определенного поста получаете право на служебную карету с колокольчиком…

– С колокольчиком?

– Ну да. При звоне колокольчика вас все обязаны пропускать. Я вас уверяю, не пожалеете!

– Я подумаю, – кисло ответил Щавель.

– Думайте, но не затягивайте, – кивнул чиновник. – Вам наверх по лестнице, там покажете вот этот пропуск охране, вас проведут в тронный зал. Аудиенция начнется через десять минут.

Заполненную Радионом анкету он, не глядя, смахнул в ящик своего стола.

– И зачем я это все писал? – спросил Щавель.

– Все будет изучено в надлежащее время, не беспокойтесь, – улыбнулся младший церемониймейстер. – Поспешите на прием.

Поднимаясь по лестнице, Щавель был задумчив и серьезен. Лишь когда охрана провела их в тронный зал, волшебник несколько приободрился.

Тронный зал действительно впечатлял!

Он был большой, круглый, с изящным троном положенного для барона размера и низенькой скамеечкой напротив, с богатым узорчатым ковром на полу, с куполом, расписанным яркими картинками. На картинках мчались по арене быстроногие кони, вцеплялись друг другу в загривок яростные боевые псы, мудрые седобородые люди склонялись над какими-то затейливыми играми, гладиаторы рубились на сверкающих мечах…

– Общее направление интересов подтверждается, – пробормотал Щавель, задрав голову. – Азарт…

– Это плохо? – спросил Трикс.

– Что? Нет-нет. Это не плохо. Все волшебники – люди азартные…

Распахнулась одна из ведущих в круглый зал дверей – и герольд торжественно объявил:

– Его высокоблагородие благородный барон Исмунд, заботливый покровитель народа и верный слуга Короны!

Щавель и Трикс согнулись в поклоне. С мимолетной обидой Трикс подумал о том, что это барон Исмунд должен был бы кланяться ему, со-герцогу… но задавил эту мысль и отвесил поклон даже чуть ниже, чем требовалось по этикету.

– Гости! Замечательно! Как я рад гостям… тем более путешественникам… тем более – волшебникам! – воскликнул барон. – Да выпрямляйтесь же, выпрямляйтесь! Оставим эти церемонии в прошлом, будем современными людьми!

Барон был невысоким, плотненьким, с чисто выбритым лицом, добрыми лукавыми глазами и широкой улыбкой, открывающей великолепные белые зубы. Одет он был вольно, с легкой нотой самаршанского стиля, выражающейся в широких шароварах и свободной рубахе навыпуск. Впрочем, возможно, он просто любил просторные вещи, как все толстяки.

– Радион Щавель, – представился волшебник. – Мой ученик Трикс Солье.

– Солье? – заинтересовался барон. – Не родственник ли почившему со-герцогу?

– Сын, – коротко ответил волшебник.

– Какой ужас! – воскликнул барон. – Наследник трона вынужден скитаться, зарабатывая на жизнь магией… Он тебя не обижает, мальчик?

Трикс помотал головой.

– Ну и славно, – кивнул барон. – Чем обязан вашему визиту, господин Щавель?

– Мы направляемся к его величеству королю, – торжественно сказал волшебник.

– Очевидно, в поисках справедливости? – спросил барон. – Очень разумно, одобряю!

Он потер руки и уселся на краешек трона. Помолчал секунду и поинтересовался:

– А чем я обязан визиту?

– Прискорбные обстоятельства пути, – сказал Щавель. Барон сразу погрустнел. – Мой гнедой сломал ногу.

– Какой кошмар! – воскликнул барон. – Мне очень жаль, что ваш гнедой сломал ногу!

– Ну, если точнее, то не сломал, – уточнил Щавель. – Ушиб. Но пришлось его продать. А путь до Столицы долог…

– Вы хотите денег, – вздохнул барон. – Деньги… – Он поднялся и зашагал взад-вперед у трона. – Нет, вы не подумайте, денег у нас много. Даже очень. И помочь знаменитому волшебнику Черемше…

– Щавелю! – не выдержал волшебник.

– Ах, простите. – Барон махнул рукой. – Я всегда был слаб в ботанике. Помочь волшебнику – долг каждого государственного мужа. Вы ведь так охотно откликаетесь на наши скромные просьбы, поддерживаете нас во всех тяготах государственной службы, причем совершенно бескорыстно…

Щавель как-то неловко затоптался на одном месте.

– Молчите-молчите! – воскликнул барон. – Не надо взаимных комплиментов, это все пустое… Видите ли, в чем дело, друг мой. Неправильно будет, если барон станет давать деньги просто так. В то время как дети трущоб голодают, в то время как мастеровые ютятся в маленьких хижинах, в то время как мастерицы-златошвейки молят о новом доме родовспоможения… Что скажут о бароне, который запросто раздает золотые туда-сюда?

– Я был бы счастлив предложить свои… наши услуги вашему высокоблагородию, – выдавил из себя Щавель.

– Золото? Бессмертие? Прогноз погоды? – заинтересованно спросил барон.

– Ну, есть некоторые неподвластные нам области магии… – промямлил Щавель.

– Да, да… Маги предпочитают швырять огненные шары, испепелять города, призывать монстров… – кивнул барон. – Что ж. Тогда… предлагаю поиграть. Пусть случай нас рассудит!

– Шахматы? – с надеждой спросил Щавель. – Или карты?

– О нет!

Барон взмахнул рукой и указал на три одинаковые двери, ведущие из зала.

– Это моя любимая игра, – сказал он. – За этими дверями… эй, герольд, распорядитесь! За двумя дверями будут стоять козы. За третьей – карета. Ну, карета туда не влезет, там будет лежать колесо от кареты. Принесите колесо, быстро! Вы укажете на одну из дверей. Если там будет коза – вы на год останетесь у меня в услужении. Если карета…

– То есть колесо, – мрачно уточнил Щавель.

– Верное замечание! – согласился барон. – Если колесо, то я дам вам свою личную золоченую карету, охрану, повара с запасом продуктов… эх, даже вина из собственных подвалов! И вас отвезут в Столицу.

Щавель нахмурился и сказал:

– Боюсь, господин барон, что на таких условиях…

– Вы ошеломлены моей добротой! – воскликнул барон. – И, конечно же, не рискнете нанести мне оскорбление, отказавшись!

Щавель замолчал. Барон расплылся в улыбке.