Дети Армагеддона - Брукс Терри (бесплатная библиотека электронных книг TXT) 📗
И тем не менее.
— Мы что-то ищем? — спросила она Эйли с плохо сдерживаемым раздражением.
Магическое создание тряхнуло головой, ее переливающиеся голубые волосы мерцали в угасающем дневном свете.
— Теперь уже недолго, Анжела.
«Отлично, — подумала девушка, — просто лучше не бывает». Она с неохотой потащилась дальше, храня мрачное молчание.
Уже почти стемнело, когда они подошли к комплексу складов. Он располагался у перекрестка той грунтовой дороги, по которой они шли, и мощеного шоссе, идущего с востока. Солнце скрылось за холмами, небо приобрело серый и унылый вид. Обычно здесь были потрясающе красивые закаты, но сегодня происходило лишь угасание света, и не более того. Анжела взглянула на запад, внезапно подумав об Анахейме и разрушенном компаунде, о том, что пожар и столбы дыма будут видны даже сквозь тьму. Затем она переключила внимание на складской комплекс.
Прежде она видела много подобных сооружений. Ряды низких зданий из металлических листов, обращенных фасадом к шоссе, за ними тянулись длинные ряды деревьев. Большая часть складов была опустошена или разбита, остатки хранившихся товаров кучами разбросаны по земле. Мебель, одежда, книги, хозяйственные товары — все, что можно вообразить, — изломано и раскидано по территории комплекса. Анжела подумала. «Интересно: а что же забрали?» В этом мире, где источники энергии примитивны и труднодоступны, а транспорт и торговля, по сути, уничтожены, чем оставленное хуже похищенного?
Ответ, конечно, мог быть только один. Оружие. Что еще в этом мире может пригодится людям, которые продолжают убивать друг друга.
Анжела догнала Эйли.
— Это оно? То место, куда нам надо попасть?
Эйли повернула к ней детское личико и окинула Анжелу безмятежным и бездонным взглядом. Затем, ни слова не говоря, она направилась к дальней части комплекса, минуя кучи хлама. Анжела пожала плечами и двинулась следом. В конце концов, она уже зашла слишком далеко.
Когда они добрались почти до конца комплекса, бродяжка свернула вдоль длинного ряда выпотрошенных боксов и лавировала между разбросанными и втоптанными в грязь товарами, пока не добралась до самого последнего строения. Здесь, как и везде, похозяйничали мародеры: замки на дверях разбиты и содержимое разграблено. Анжела вопросительно посмотрела на Эйли. Бродяжка ответила ей мимолетной улыбкой, вошла внутрь и уверенно двинулась к задней стенке бокса, у которой валялась груда пустых коробок.
— Смотри, Анжела, — указала она.
Анжела уставилась в полутьму. Ничего она там не видела. Эйли быстрым движением руки поманила ее поближе, так чтобы свет падал в левый нижний угол стены, и теперь Анжела увидела коробку замка, заделанного в стену. Это дверь, сообразила девушка, — дверь, замаскированная под стену. Эйли улыбнулась, подошла к замку и дотронулась до него. Внезапно замок щелкнул и ригель отодвинулся. Эйли сделала еще одно быстрое, почти незаметное движение — и вся стена скользнула вверх, открывая тайное помещение.
Анжела заглянула внутрь, и у нее перехватило дыхание. В полутьме стояли две огромные, покрытые чехлами машины, одна больше другой. Там, где брезент не достигал пола, сверкали громадные колеса. Анжела подошла, стянула чехлы и отступила.
Ее взгляду предстали два трехосных транспортера класса ATV. Большие лакированные машины, способные передвигаться по любой местности и развивать скорость до шестидесяти миль в час по ровной дороге. Та, что поменьше — «Меркурий» 5-й серии, побольше — «Харлей Краулер», обе моделей «Флекс» или «Сим». «Меркурий» — более быстрый и маневренный, «Харлей» более защищенный. Анжела видела такие машины только в детстве, когда жила с Джонни.
— Как ты нашла их?
Эйли едва заметно повела плечом.
— Нам надо ехать на север, и я смотрела, пока не нашла их. Их владелец, который теперь уже никогда не вернется, спрятал их за ложной стеной. У обеих полная заправка.
Анжела подошла к машинам и проверила двигатели.
Действительно, большие энергоблоки находились на месте, полностью заряженные и готовые к использованию. В каждой машине находилось по три таких блока. Даже одного из них хватило бы для достаточно долгого пути.
— Какая тебе нравится? — Эйли улыбалась, ее детское личико неожиданно отразило возбуждение. — Мне хотелось бы знать, что чувствуешь, когда ведешь такую машину.
Анжела немного подумала и остановилась на «Меркурии». Скорость и маневренность. Меньший расход энергии, поскольку машина легче.
— Эта.
Анжела вытащила из «Харлея» энергетические блоки и спрятала их за грудой обломков в боксе, расположенном через несколько зданий от этого. Она давно научилась не оставлять ничего, что враг мог бы использовать против нее. Потом она вывела «Меркурий» наружу, подключила первый энергетический блок и запустила двигатель. Мотор немедленно заработал, издавая звуки, сравнимые с урчанием огромной кошки. Анжела устроилась на мягком сиденье и подождала, пока Эйли сядет сзади. Она знала, что делать. Джонни научил ее.
— Куда едем? — спросила Анжела.
Эйли указала на север от перекрестка.
Анжела провела «Меркурий» по складскому двору, осторожно объезжая груды обломков и мусора, и выехала через обрушившиеся ворота. Когда она достигла дороги, то краем глаза уловила контур фигуры, стоящей в полумраке на обочине дороги, под старым массивным мамонтовым деревом. Анжела пристально вгляделась — но фигура исчезла, и девушка обнаружила, что разглядывает почтовый ящик на столбе. Она сощурилась и заморгала. Интересно, что это было на самом деле?
Воспоминания о прежних днях внезапно всплыли у нее в голове.
Она живет на улицах Лос-Анджелеса, все еще в латиноамериканском квартале. Джонни убит три года назад, а она уже больше не ребенок. Она — молодая женщина, намного более сильная и сообразительная, и намного более опытная. С тех пор как Джонни учил ее защищаться, ей пришлось пройти через множество испытаний, и его уроки каждый раз спасали Анжеле жизнь. Все, кто живет по соседству и кого она считает своими, теперь знают ее; Анжела — одна из тех, у кого ищут покровительства и защиты. Она вызывает страх и уважение, она представляет собой силу, с которой следует считаться.
Анжела ходит по улицам, которые сама выбирает, но никогда не придерживается определенной системы. Как солдат, она патрулирует их и днем и ночью. Даже мутанты держатся от нее подальше. Они не боятся ее, они просто не желают становиться на ее пути. Договор простой: Анжела не трогает их, они не трогают ее. Некоторые, несколько самых безрассудных, время от времени проверяют границы ее возможностей. Они нападают на ее людей; они пытаются ограбить склады продовольствия. Результат всегда один и тот же: Анжела выслеживает их и ликвидирует.
Ее жизнь заполнена событиями — но по большей части бессмысленна. Анжеле никогда не победить в этом сражении. Их слишком много, а она одна. Однако это все, что она знает и все, что она может придумать. Поэтому девушка продолжает жить, как жила.
Пока однажды, когда Анжела прогуливается по улицам — исследуя, наблюдая и ожидая нападения, — она не сталкивается с тем, кого прежде никогда не встречала. Сперва девушка даже не понимает, что она видит. Перед ней возникает фигура человека, но ее контуры размыты и колеблются словно рябь, бегущая по воде. Анжела не отводит взгляд и продолжает концентрировать внимание — и в конце концов человек обретает определенную форму.
Теперь девушка пристально изучает его. Он стоит в полумраке на противоположной стороне между зданиями. Он большой, но вид у него не угрожающий. Анжела не может объяснить почему, но чувствует это. Она не может разобрать его черты и подходит к нему, чтобы рассмотреть, что он делает. Он ничего не делает. Он стоит на месте и ждет.
— Ангел с улиц, — приветствует он девушку низким рокочущим голосом, который раздается из таких глубин организма, что вообще непонятно, как он попадает наружу. — Сегодня ты гуляешь по сумраку или по свету?
Неожиданно для себя Анжела улыбается.
— Я всегда хожу по свету, амиго. Quien esta? [12]
Он выступает из полумрака, и теперь девушка видит, что это коренной американец, [13] у него кожа медного цвета и высокие выступающие скулы, черные блестящие волосы заплетены в косу. Он одет в тяжелые ботинки и военную форму — такую она раньше никогда не видела; на его плечах нашивки со сверкающими стрелами и крестами. В одной руке он держит длинный черный посох, от верхушки до основания изрезанный странными символами.
У него теплая улыбка.
— Меня зовут Два Медведя, маленький ангел, — говорит он ей. — На языке моего народа — О'олиш Аманех. Я из племени Синиссипи, но весь мой народ ушел, они мертвы уже несколько сотен лет. Я последний. Поэтом сейчас я стараюсь завершить свои дела.
Анжела кивает.
— И для этого ты здесь?
— В частности. Я прибыл прошлой ночью из других, менее дружественных мест в поисках укрытия. Те, кто ищут меня, очень настойчивы. Им не нравится, что я единственный в своем роде. Они предпочли бы, чтоб меня не было.
— Лос-Анджелес не слишком дружественное место, амиго, — говорит девушка, по привычке оглядываясь. — Возможно, оно так выглядит; однако те, кто здесь живут, сейчас просто отдыхают перед следующим нападением. Это Уроды худших видов. Гангстеры. И такие, про которых я даже не знаю, как они называются. Ты мог бы поискать более спокойное и уютное местечко.
— Мог бы, — соглашается он. — Я поищу, когда уйду отсюда. Но сначала мне нужно поговорить с тобой. Я пришел также и для этого.
Анжела старается не показать удивления. Интересно, каким образом он узнал о ней.
— Как хочешь. Но лучше не здесь. Ты голоден? Ел сегодня?
Он качает головой, и они направляются в одно место, где, как она знает, должна быть еда. Они выносят пакеты на небольшую открытую площадку и садятся на каменные скамейки, чтобы поесть, пока солнце, такое раскаленное, что может расплавить железо, медленно опускается в лабиринт зданий, лежащих между ними и океаном.
— Кто тебя преследует? — спрашивает девушка большого человека после нескольких минут сосредоточенного пережевывания пищи. Она украдкой смотрит на него. — Кто на это осмелился?
Он польщен и улыбается.
— Их намного больше, чем ты думаешь. В основном демоны — и выродки, которые им служат. Ты знаешь о них?
Анжела не знает, и поэтому он рассказывает ей о Великих Войнах и об источнике разрушения, который переменил жизнь всех людей. Он говорит о Слове и Пустоте и о битве, которую они ведут с начала времен. Он объясняет, что жизнь — есть равновесие между добром и злом, и оба они вечно пытаются склонить чашу весов на свою сторону.
— У каждой из сторон есть служители, с помощью которых она добивается цели. Пустота использует демонов — темных бездушных монстров, жаждущих лишь разрушения и убийств. У Слова есть Рыцари, защитники, призванные рассеять демонов. Когда-то они почти победили. Но люди оказались непредсказуемыми и непостоянными — и в конце концов пали жертвой собственной победы, своими руками взрастив демонов Пустоты. Теперь люди опять гибнут, и цивилизация погибает вместе с ними.
Анжела не знает, верить ему или нет. Конечно, можно решить, что в его рассказе столько же правды, как и в любой сказке. Но сама манера изложения придает рассказу вес истины, и девушка осознает, что верит этому человеку, несмотря на все оговорки. Слова индейца дают правдоподобное объяснение всеобщему безумию, творящемуся в мире. Анжела всегда знала, что происходит нечто более страшное, чем кажется на первый взгляд, что войны между нациями и народами, между разными религиозными конфессиями — лишь части какого-то процесса, смысл которого ей не дано понять.
— Я служу Госпоже, которая суть голос Слова, — продолжает Два Медведя. — Она велела мне найти тех, кто попытается еще раз восстановить равновесие. Долгое время это было невозможно: злоба и ярость столь возросли, что превозмочь их не стоило и пробовать. Но теперь прошло достаточно времени, и у нас есть шанс. Хочешь ли ты служить Слову?
Анжела застигнута врасплох и удивленно глядит на него.
— Мое место здесь, с моими людьми, — отвечает она.
— Твой народ не ограничивается теми, кто живет в этом маленьком районе большого города, — возражает индеец. — Твой народ — это люди во всем мире, близкие и далекие. Если ты понимаешь это, ты должна будешь понять, что мир не ограничивается твоими соседями. Равновесия, восстановленного в одном отдельно взятом месте, недостаточно, чтобы что-либо изменить. В конце концов, ты потерпишь неудачу и твой маленький мир станет частью большого безумия. Его уничтожат.
Анжела знает, что он прав. Последнее время ее мучают такие же мысли. Она сражается в заранее проигранной битве, потому что большой мир продолжает вторгаться сюда. Но Анжела боится потерять даже эту цель — ведь это все, что у нее осталось.
— Чего ты хочешь от меня? Что я должна делать? — спрашивает она.
Большой человек склоняется к ней.
— Госпожа нуждается в твоей помощи. Она хотела бы, чтоб ты стала Рыцарем Слова. Она хотела бы, чтобы ты вступила в ряды ее служителей и посвятила свою жизнь восстановлению равновесия. Она хотела бы, чтобы ты сражалась с демонами и их слугами, против зла, которое они насаждают. Она вручает тебе это.
Два Медведя поднимает черный посох, который покоится рядом с ним на скамье. В первый раз Анжела видела его мельком и уже успела забыть о нем. Теперь она видит его вблизи, видит, что вся поверхность посоха покрыта глубокой резьбой, орнамент на отполированном дереве как-то особенно светится. Анжела никогда не видела ничего подобного. Эта вещь манит, притягивает к себе как ничто другое. И когда Два Медведя протягивает ей посох, она берет его с тайной надеждой, что, может быть, он предназначен для нее.
— Храни его так, чтобы он всегда был с тобой. Это — твой меч и твой щит. Он охранит тебя от того, за чем ты гонишься — и от того, что, в свою очередь, преследует тебя. Это талисман магической силы. Никто не устоит против него. Но его сила не бесконечна, она напрямую зависит от твоей собственной силы. Если ты устала, то и он также устанет. Если ты беспечна и неосторожна или тебя покинуло мужество, то ты все равно подвергаешься опасности, даже с посохом.
— Что же он делает? — спрашивает Анжела индейца.
— Ты поймешь, когда воспользуешься им. Твоя интуиция подскажет тебе.
Анжела все еще не может решить, согласна ли она, но когда Два Медведя рассказывает ей о лагерях рабов, об уже начавшихся нападениях на компаунды и об участи людей, попавших в плен, девушка делает выбор. Когда он встает, чтобы уйти, Анжела уже держит посох в руках, хотя ее новая жизнь лишь неясно брезжит на краешке сознания — загадка, которую однажды, когда наступит время, она должна будет разгадать.
Девушка смотрит, как удаляется большой человек, как он ступает в полумрак между зданиями, на то самое место, где она впервые заметила его массивную неподвижную фигуру. Потом ее внимание отвлекает какой-то шум, и она инстинктивно оборачивается на звук.
Когда Анжела поворачивает голову обратно, его уже нет. И что-то в том, как именно он исчез, — возможно, стремительность — наводит ее на мысль, что на самом деле его никогда здесь и не было.
