Трон Торна - Воронин Дмитрий Анатольевич (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗
А тем временем упомянутый наглец медленно двигался вдоль стены по направлению к лестнице. Похоже, намеревался защитить свою подругу… Пустое, он сможет лишь немного оттянуть неизбежное. Но Тарсис был рад этому, к тому же от смертельной игры со столь прекрасным и достойным противником он получал удовольствие — а в его жизни удовольствий было не так уж и много.
Он снова бросился в атаку, на этот раз целя в горло. Изодранная, запятнанная кровью рубаха вряд ли послужит надежной защитой против клыков, способных пробить сталь.
Но на пути клыков оказалась не сталь — противное, прокопченное, сальное дерево. Зубы вампира глубоко погрузились в щит, а в следующее мгновение рыцарь выпустил эту уродливую деревяшку из рук — и, увлекаемый весом падающего щита, Тарсис на мгновение замешкался.
Рон ударил мечом изо всех сил, сжимая эфес двумя руками, зная, что вряд ли еще раз подвернется такой случай. Казалось, вампир был обречен — даже эти живучие твари могли быть убиты, особенно если тело рассечено надвое. И все же невероятным, воистину нечеловеческим усилием вампир сумел извернуться — он уже не мог уйти от удара, но сталь клинка встретили его жуткие когти.
С противным скрежетом меч пробороздил по когтям, отсекая их все одним махом, рассекая руку, перерубая кости… но вся сила, вложенная в этот удар, иссякла, погашенная превратившейся в измочаленный обрубок рукой вампира. Рана, которую клинок по инерции оставил на теле Тарсиса, была не то что не смертельной, она даже не была опасной.
Вампир взвыл, одним движением выдрал увязшие в старом дереве клыки и отпрыгнул в сторону. Мгновение он рассматривал свою изуродованную руку, затем устремил налитый кровью взгляд на человека:
— Сейчас я уйду, воин. Знаешь, почему?
— Потому что иначе ты сдохнешь, тварь…
— Нет, ты ошибаешься. Я уйду, потому что ты меня разозлил. Я вернусь… тогда, когда ты не будешь этого ожидать. Ты не умрешь, воин, я знаю наказание, которое будет для тебя хуже смерти. Ты станешь одним из нас. И ты, и эта сука, твоя подружка. И даже этот драный эльф. И вот тогда я послушаю, что ты запоешь. А пока…
Рон шагнул вперед, со свистом ударил меч. Ему не стоило делать это с такой уверенностью, почему-то он счел, что сейчас вампир станет легкой добычей. Увы, это было не так, и в этот раз лезвие не достигло цели — вампир, может, и был ранен, но проворства не утратил. Его уцелевшая рука ударила по кисти Рона, сжимающей меч, и оружие полетело в угол. Два пальца на правой руке рыцаря были сломаны, к тому же когти глубоко разорвали плоть. Опять брызнула кровь.
— Ты безоружен, — прошипел Тарсис, кружа вокруг Рона. — Ты безоружен и беспомощен, рыцарь. Ты сильный воин и умеешь драться. Это хорошо… Я не стану тебя убивать сейчас. Я вернусь позже… а ты будешь ждать… каждый день ты будешь думать обо мне и каждую ночь будешь слушать тишину… но ты не услышишь моих шагов, человек.
Позади вампира с легким скрипом открылась дверь. Высокий воин в тяжелой кольчуге из мелких колец, с набитыми бляхами из красной меди, стоял в дверях и целился в вампира из арбалета. Рон вспомнил, что трое из баронской дружины не остались ночевать на постоялом дворе, отправившись в город навестить каких-то своих знакомых. Вот один из них и вернулся.
— И ты туда же, щенок! — фыркнул Тарсис, растопыривая когти на здоровой руке. — Прочь с дороги!
Тренькнула тетива арбалета, вампир изогнулся, уворачиваясь от тяжелого болта. Расстояние было слишком мало, и все же ему это почти удалось. Однако раненая рука, которой понадобится много времени, чтобы вновь стать целой и невредимой, дернулась не ко времени, и массивный стальной стержень прошил культю навылет, помчался дальше и глубоко увяз в бревенчатой стене.
Тарсис взвыл — за считанные минуты его, высшего вампира, ранили дважды! Он бросился к обидчику, глаза пылали бешенством. Одним страшным ударом он вырвал молодому воину кадык, разорвав, как простой пергамент, кольчужный воротник. Юноша с хрипом повалился на порог, а Тарсис перепрыгнул через упавшее тело и исчез за дверью.
К тому времени как проснулись люди, погруженные вампиром в магический сон, Рон уже почти не мог стоять на ногах. И все же потерять сознание он позволил себе лишь тогда, когда удостоверился, что Айрин, целая и невредимая, открыла глаза.
Ильтар, второй раз подряд попавший под действие магии, винил во всем случившемся себя, хотя в этом суде он был единственным обвинителем. Все остальные, в том числе и Айрин, прекрасно понимали, что никто не мог ожидать вампира под маской несчастной, измученной, рыдающей девушки. А без должной защиты спастись от навеянного вампиром колдовского сна было невозможно. Да и то сказать, а стоило ли волшебнице, ночующей в обычной гостинице, создавать вокруг себя мощный барьер защитных заклятий.
Если бы магическое кольцо, защищавшее от чар, могла бы носить женщина, оно оказалось бы на пальце Айрин в тот же момент, когда Рон увидел ее в Лебединой башне. Просто из предосторожности. Но, увы, эта безделушка подчинялась только мужчинам, поэтому Рон оставил кольцо на своем пальце, пообещав себе отныне спать вполуха, и прислушиваться к каждому шороху не только ночью, но и солнечным днем. В том, что вампир наверняка попытается выполнить свое обещание, он не сомневался.
В таверне этой они провели еще два дня — Сейшелу необходимо было время, чтобы оправиться от ран. Несмотря на все магические способности Айрин и Ильтара, он приходил в себя медленно — сказывалось и то, что совсем недавно он получил ничуть не менее тяжелые раны. Магия лечила быстро, но полное выздоровление тела требовало немало времени.
К исходу второго дня Рон заявил, что вполне способен сесть на коня и отправиться дальше. Ильтар слабо возражал, но его голос потонул во всеобщем одобрении — да и сам эльф не слишком-то рассчитывал на задержку, понимая, что сейчас, может быть, дорог каждый час. Деревню они покинули утром следующего дня. Рон старался держаться бодро, но эльф не раз замечал, как друг временами закусывает губу от боли.
О том, что случилось тем сонным утром, по взаимному молчаливому согласию, не вспоминали. Все, что нужно, было уже сказано, и на этом следовало закончить. Если вампир вернется, он будет достойно встречен. Если же нет — то и слава Торну. Отряд, потерявший одного бойца, смог бы, пожалуй, справиться с вампиром, но это принесло бы новые и новые жертвы.
Примерно к середине дня навстречу все чаще стали попадаться люди. Среди кучек народа, двигающихся по тракту, основную массу составляли крестьяне с женами и детьми, иногда с нехитрым скарбом, а иногда и с пустыми руками. Попадались и мастеровые. Рон молча проезжал мимо этих людей, но когда его взгляд упал на широкоплечего седого мужика, бредущего по пыльной дороге босиком с видом унылым и печальным, он не выдержал:
— Эй, человек! Куда идут все эти люди? Что-то стряслось?
Мужик долго непонимающе смотрел на обратившегося к нему рыцаря, затем, старательно подбирая слова, прогудел низким, хриплым голосом:
— Дык эта… ваша милость не знает, поди… тута армия, стал быть, императорова, супротив мертвяков дралась… ну дык гвардейцы-то того… разбежалися, однако… да и многих там побили из них-то… вот мы и уходим, кто куда, стал быть.
Огорошенные этим известием, столь «понятно» изложенным, Рон вместе с Айрин и бароном учинил настоящее дознание, опросив не менее трех десятков человек, в том числе одного бывшего солдата. Парень, к стыду своих родителей струсивший на поле боя, бросивший оружие и теперь стремящийся убраться куда подальше, под грозным взглядом барона дрожал как осиновый лист. Тот между тем и не пытался беречь чувства солдатика и прямо-таки исходил праведным гневом.
— Императорская армия бежала с поля боя! Кто-то из стратегов обязательно назовет это планомерным отступлением для перегруппировки войск, кто-то наверняка начнет распространяться насчет выбора более удобной позиции, навязывания противнику боя на выгодных для Империи условиях и прочей чепухи. Все это будет сказано, все это будет написано, и все это будет ложью.
