Мы, аристократы - 4 (СИ) - "Бастет Бродячая Кошка" (электронные книги без регистрации TXT) 📗
И тут я ощутил, как под перчаткой нагревается перстень, сигнализирующий о ядах. Что бы там ни было в яйце, оно было отравлено.
Трибуны разрывались от криков, приветствуя меня на подлёте. Слизеринцы трясли зелёным плакатом с лозунгом 'Поттер рулит!' и размахивали зелёными флажками с гербом Слизерина. Остальные факультеты шумели даже громче - сегодня я представлял не Слизерин, а весь Хогвартс.
В оставшиеся до финиша секунды я решал, что делать с яйцом. Я не знал, как поведёт себя его подозрительное содержимое, если его разбить перед судьями конкурса, но тянуть и выяснять это было некогда - Виктор был недалеко позади и мог опередить меня со сдачей иглы. Была не была, я затормозил 'Стрелу' у судейского стола, положил яйцо на стол и вскрыл заклинанием Секо. Яйцо распалось на две половинки - и перед судьями предстала золотая жирно поблёскивающая игла.
Пока члены жюри смотрели на иглу, я наблюдал за их реакцией. Если они знали, что содержимое яйца опасно, это должно было хоть как-то проявиться на их лицах. Каркаров и мадам Максим выглядели недовольными, раздосадованные моим успехом, Крауч сидел как чопорная статуя, а Людо Бэгмен засиял и потянулся к игле. Дамблдор вздрогнул и едва заметно отшатнулся, но тут же овладел собой.
- Гарри, ты сделал это! Ты первый, Гарри! - воскликнул Бэгмен и занёс руку над иглой.
- Стойте! - я быстрым движением остановил её. - Не прикасайтесь к игле, она испачкана!
Бэгмен посмотрел на меня непонимающе, но руку убрал. Приезжие директора что-то отметили у себя в бумагах, а Крауч, перед которым лежали судейские часы, записал время моего финиша.
- Мистер Поттер, чем вам не нравится ваша игла? - сухо поинтересовался он.
- Я вообще не люблю иглы, смазанные ядом. Да и кто их любит?
Каркаров и мадам Максим одинаково изменились в лице.
- Мальчик шутит? - пробормотал директор Дурмстранга, кинув тревожный взгляд на озеро, где еще гонялся за уткой Крум.
- Мальшьик ошьибаеться, - с надеждой в голосе сказала директриса Шармбатона.
- Как вам будет угодно, только не трогайте иглу руками, - сказал я. - Впрочем, на ваше усмотрение, я предупредил.
- Гарри, маль... - я глянул на Дамблдора так, что старик осёкся. - Мистер Поттер наверняка что-то напутал, но иглу нужно взять на проверку.
- В Министерство, в Отдел Тайн, - с нажимом сказал я. - Мистер Крауч, мистер Бэгмен, вы можете это устроить?
- Зачем беспокоить занятых людей по пустякам? - успокаивающе сказал Дамблдор. - Северус всё проверит, он в этом разбирается. Игорь, Олимпия, не волнуйтесь, это недоразумение.
Он свернул один из листов пергамента совочком и подцепил на него иглу.
- Если это недоразумение, возьмите её рукой, - предложил я, но старик сделал вид, что не услышал меня. Не касаясь иглы, он тщательно завернул её в пергамент и положил перед собой.
В этот момент над судейским столом завис ворон и выпустил из клюва свою иглу. Она упала на стол, а ворон отлетел на шаг назад и обернулся Крумом.
- Виктор, ты в порядке? - обеспокоенно спросил Каркаров.
- Да, - подтвердил тот, не понимая причины его беспокойства. - Но сегодня Гарри был сильнее.
Мне так и не удалось добиться расследования насчёт иглы. Раз ничего не случилось, никто из судей, кроме Дамблдора, не проявил ни малейшего желания разобраться с моим сообщением. Всем было всё равно, а я не мог отобрать иглу у директора и начать добиваться истины в другом месте, потому тогда не смог бы доказать, что не отравил её сам. Старый хитрец хорошо знал меру человеческого наплевательства и не стесняясь, у всех на глазах забрал единственное доказательство покушения.
Ничего не поделаешь, придётся и это оставить. Пока.
Судьи объявили оценки, сначала мою, затем Виктора. Бэгмен, Дамблдор и Крауч поставили мне высший балл и немного скинули Круму, Каркаров снова сильно подсудил своему подопечному, но мало на что повлиял, будучи один против троих. Мадам Максим выбрала нейтралитет и поставила нам одинаковый балл, но в целом разброс был невелик. Этот конкурс я выиграл с преимуществом в четыре балла, но в общем зачёте всё еще отставал от Виктора на один балл. Но один балл - пустяк, я уже научился выигрывать.
Флёр Делакур всё еще проходила конкурс, она ныряла под водой в поисках своей щуки. Несколько минут спустя она поймала рыбину, но не смогла догнать утку, улетевшую от неё в Запретный лес. Безнадёжно отстав от нас, вейла отказалась от преследования и сошла с прохождения. Её оценки были невелики, она скатилась далеко на третье место и, скорее всего, выбыла из конкурентов.
Сегодня я был героем Хогвартса. Ко мне отовсюду были обращены только улыбающиеся лица. По пути с трибун до Хогвартса за мной следовала галдящая восхищённая толпа. Где бы я не появился, мне навстречу радостно кивали и провожали меня взглядом. Ко мне стремились подойти поближе, потрогать, похлопать по плечу, потрясти за руку, словно желая, чтобы отсвет моего успеха упал и на них. Даже злейшие враги простили меня на сегодня.
Я размахивал толпе в знак приветствия вскинутыми над головой руками. Я кивал и улыбался во все стороны как заведённый. Я отвечал на приветствия и поздравления, словно лучшим друзьям после долгой разлуки. Я героически отсидел торжественный ужин во главе стола, сначала в Большом зале, потом в слизеринской гостиной.
Я ни на секунду не обольщался любовью толпы. Я уже знал, что такое проиграть.
21.
Не помню, когда я был так же популярен в Хогвартсе, как после второго конкурса турнира. Разве что в первые дни учёбы, когда на людях наконец-то появился широко разрекламированный Мальчик-Который-Выжил, но отношение ко мне тогда и сейчас всё же различалось - на этот раз я победил на глазах у всех. Я публично доказал, что способен побеждать.
Но толпа забывчива. Любимцу публики мало проявить себя однажды. Чтобы о нём помнили и чтобы им восхищались, он должен побеждать, побеждать и побеждать. Стоит ему споткнуться однажды - и в нём уже разочарованы. Споткнётся дважды - и на него выливаются потоки презрения от тех, кто не побеждал ни разу.
Я никогда не понимал признание общества как самоцель. Если оно чем-то и ценно, то только как средство. Помня, что мне еще не удалось помириться с Октавией, я понадеялся, что статус победителя поможет мне смягчить её обиду. Теперь я стал посвободнее и у меня нашлось время выловить её в одном из коридоров, но девчонка даже не стала разговаривать со мной.
Поразмыслив, я понял свою ошибку - в том коридоре не было зрителей. Я смирился с капризом Октавии, в следующий раз отловив её уже на глазах у пары сплетниц. На этот раз она снизошла до общения со мной и тон её был условно-дружелюбным, несмотря на пренебрежительную гримаску, державшуюся во время всего короткого разговора. Нас видели, но не слышали, а девчонка во что бы то ни стало хотела добиться своей публичной и безусловной победы надо мной.
- Я не вижу, чтобы ты искренне раскаивался, Поттер, - твердила она. Я прикинул, как может выглядеть искреннее раскаяние в понимании Октавии - записки с просьбами о прощении, которые можно невзначай забывать на виду у подруг, поджидание её на виду у всех, следование за ней с виноватым видом и смиренное выпрашивание приватного разговора - и понял, что на это я не пойду. Условия были слишком жёсткими, и я отложил примирение в надежде, что со временем Октавия пересмотрит их.
Кроме того, я перенёс отказ Греев опекуну в брачных переговорах из списка моих неудач в список моих удач.
Насколько я мог замечать на занятиях и в Большом зале, Невилл всерьёз объявил войну за свою независимость. Рональд и прежде не особо цеплялся за Лонгботтома, поэтому сейчас с облегчением отстал от него, зато Гермиона вцепилась в него клещом. Она не видела и не желала видеть, что от неё хотят отделаться и посылают чуть ли не открытым текстом - большего Невиллу воспитание не позволяло. Её громкий и уверенный голос стал частенько доносить до окружающих фразы вроде 'Как это ты не будешь есть капусту? Это же полезно!' или 'Почему ты мне его не дашь, Невилл? Мало ли, что ты не хочешь, я же должна проверить твой обзор!'. Невилл не уступал, в полной мере проявляя то самое упрямство, благодаря которому он попал в Гриффиндор. Даже выражение его лица стало заметно твёрже.
