Новый стандарт - Юрин Денис Юрьевич (читаем полную версию книг бесплатно txt) 📗
Денаторит амиона хловицонтия (или ДАХ) – сложное химическое соединение, изобретенное Мартином Гентаром незадолго до его исчезновения и, как следствие, недоведенное до ума. Маленькие зеленые таблетки, названные морронами «ДАХ», или шутливо «антикровосос», были одним из излюбленных тайных средств борьбы Легиона с докучливыми вампирами. Вещество изменяло запах, не тот специфический аромат, исходящий от неимеющего привычки мыться грязнули, а запах самой крови, по которому обычно вампиры находят жертву на расстоянии нескольких сотен метров. Человек или моррон, проглотивший таблетку, становился невидимым, точнее, неосязаемым для вампира, исходящие от его крови флюиды ничем не отличались от запаха березового сока, еловой смолы и прочих растений и неодушевленных предметов, находившихся поблизости. Вторым, но не менее важным свойством вещества являлось целенаправленное воздействие на обонятельные рецепторы самого моррона, которое выражалось в избирательно усиленном восприятии отдельных групп запахов. Иными словами, Мартин нашел способ не только маскироваться от врага, но и обнаруживать присутствие вампиров примерно в радиусе километра. Нос моррона превращался в своеобразный радар, способный определить не только ориентировочное местонахождение кровососущего противника, но и его возраст, вес и даже степень сытости.
Хотя массовый выпуск препарата был успешно налажен последователями Гентара, далеко не все члены клана решались им пользоваться. Виной тому были болезненные побочные эффекты: быстрое обезвоживание организма, повышенное артериальное давление, отслоение участков кожи и т. д.
Дарк сидел за рулем и жадно пил воду из пятилитровой канистры, парочка уже опустевших фляг лежала на заднем сиденье. У моррона был жар, пот валил градом, лицо опухло, а белки глаз приобрели нездоровый желто-зеленый оттенок. На обвисшей коже лица и рук выступили темно-фиолетовые прожилки, сложившиеся в замысловатые каббалистические узоры. За чудесную способность приходилось платить большой ценой. Естественно, ожидавший подобной реакции организма Аламез не стал брать такси. Он не мог позволить водителю увидеть себя в таком состоянии. Единственным способом раздобыть машину оставалось ее украсть. Без зазрения совести и колебаний Дарк преступил закон. Связанный по рукам и ногам хозяин «железяки» на четырех колесах уже целый час мерз в багажнике. Иного выхода у моррона не было. Убивать толстощекого, с виду добродушного полесского гражданина не хотелось, а допустить обращения в полицию Дарк не мог.
«Ничего, совсем не замерзнет, зато чуток поумнеет. Ишь, раскатался по ночам, цветочек! Если уж приспичило в час ночи баранку крутить, то не нужно перед каждым встречным тормозить. А все жадность человеческая, денежку захотелось по-быстрому срубить!» – Дарк свалил вину за свой омерзительный поступок на человечество в лице легкомысленного толстяка, и ему стало значительно легче.
Уже целый час он ездил по городу, пытаясь найти вампиров. Через каждые пятнадцать минут приходилось выпивать по литру воды, искусственно поддерживая организм в этом ужасном, болезненном состоянии. ДАХ не имел срока действия, Аламез мог прекратить издевательство над своим телом в любой момент. Для этого не нужно было сложных процедур или приема других препаратов, достаточно было лишь выпить чуть больше воды и выровнять дестабилизированный жидкостный баланс. Но поиски были еще не завершены, обнаруженные за час катания по улочкам города вампиры не интересовали моррона.
Вопреки ожиданиям «дети ночи» не появились ни у его гостиницы, ни у опустевшего «Барсука». Крупная стая, примерно из десяти особей возрастом от двухсот до трехсот лет, посещала особняк съемочной группы, но Дарк опоздал, к его приезду в воздухе витали лишь остаточные ароматы былого присутствия. Неизвестно зачем принятое приглашение на встречу в «Барсуке» порушило все его грандиозные планы. Кровососы ушли, растворились в ночи, исчезли в неизвестном направлении, и теперь он должен был колесить по городу до самого утра в надежде случайно обнаружить их логово.
План моррона был незамысловато прост и нахален, как все гениальное. Он хотел напасть на охотившуюся на него группу первым, взять «языка» и как следует расспросить о бойне в Старгороде. Его не интересовали новообращенные новички и умудренные опытом старцы, нужна была особь как раз в возрасте от двухсот до четырехсот лет.
«Молодняк не посвящен в дела клана, да и хозяевам в рот заглядывает, из этих желторотых фанатиков ничего не вытянуть. Старшие поколения – крепкие орешки, слишком верят в свою силу и исключительность, они не пойдут на диалог. А вот двухсот-четырехсотлетние как раз то, что нужно. В этой фазе жизненного цикла у них происходит переоценка ценностей, да и ведут они себя ничуть не лучше, чем человеческие подростки. С такими вопросы решать – милое дело, долго не промаешься!» – именно этими рассуждениями и руководствовался моррон, выбирая подходящую жертву для нападения.
Дарк отставил на соседнее сиденье изрядно полегчавшую канистру и, стерев катившийся пот со лба, завел двигатель. Энергомобиль медленно тронулся с места, и тело вновь ощутило мелкую тряску движения. Проехав метров триста, Дарк притормозил. Он ощутил присутствие невдалеке двух объектов.
«Слишком молоды, уже насытились и спят…» – произвел моррон экспресс-анализ и, крайне неудовлетворенный его результатом, тронулся дальше.
Лишь в три часа ночи он нашел то, что так долго искал. Настала пора веселиться. Проглотив последний оставшийся в канистре литр жидкости, Дарк отправил в рот синюю таблетку, нейтрализующую на время действие побочных эффектов. Хозяину энергомобиля оставалось мерзнуть в багажнике не более сорока минут. Именно за это время Дарк рассчитывал расправиться с пятью находившимися в подземелье вампирами и получить необходимые сведения.
Запах крови вампиров привел моррона к небольшому двухэтажному домику. Степень износа кирпичной кладки и некоторое своеобразие архитектурных решений подсказывали, что здание было построено не очень давно: лет тридцать, может быть, сорок назад. Вокруг было тихо: в окнах не горел свет и даже не слышалось привычного для Полесья лая собак. На всякий случай оглядевшись по сторонам, Дарк вынул из кармана куртки отмычку и подошел к железной двери единственного подъезда.
