Кузнец Рун. Отголоски прошлого (СИ) - Федяшин Роман (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
Эзра развернул сверток. Одежда в нем ничем не отличалась от той, в которую были облечены телохранители Советника. Переодеваться внутри кареты было довольно неудобно, но Танн через какое то время справился. Когда карета остановилась, Эзра следуя указаниям Советника выбрался из неё первым и встал чуть сбоку от открытой телохранителем дверцы. Телохранитель Советника, также как и Танн закрыл свое лицо до самых глаз темным платком и накинул на голову капюшон. Теперь он отличался от Танна лишь чуть более низким ростом и немного более широкими плечами. В остальном они были словно две капли воды. Советник и архимаг покинули карету и быстрым шагом направились к небольшой калитке в ограде Княжеского дворца. Ягер и Танн последовали за ними по пятам. Немного поплутав по узким лестницам и практически никого не встретив по пути, четверка людей достигла одной из угловых башен южного крыла дворца. Вход в верхнюю комнату охраняли восемь гвардейцев, во главе с капитаном. Перекинувшись парой фраз с капитаном, Рурже пропустил в комнату архимага и велел обоим телохранителям проследовать за ним внутрь, чем необычайно удивил начальника караула. Впрочем, перечить Советнику у него даже мысли не возникло. А вот находившийся внутри клирик, не преминул упрекнуть в этом Рурже и потребовал выставить посторонних. Тот в ответ велел ему замолчать и не мешать. Не забыл он упомянуть, что разглашение увиденного им сейчас в этой комнате, будет приравниваться к государственной измене. Клирик побледнел и насупившись отступил в сторону. Советник кивнул Эзре и тот, откинув капюшон, стянул повязку с лица на шею. Некоторое время он привыкал к полумраку царившему в комнате. А потом задал вопрос:
– А почему здесь так темно?
– Потому, что свет причиняет Князю мучительную боль! – раздраженно выпалил клирик.
Эзра никак не отреагировал на реплику мага. Склоняя голову то на один бок, то на другой он рассматривал тяжело дышащего Князя.
– А что это в нем? – подойдя наконец к истощенному человеку лежащему на кровати, спросил Эзра.
– В нем? – переглянулись клирик и архимаг.
– Он весь светится. Только наоборот – кивнул Эзра.
– Что за чушь! – воскликнул клирик.
– Объясни, что значит, светится наоборот? – более спокойно отреагировал Авин.
– Ну… – смутился Эзра – Вот свет, он сияет. Белым или золотистым как солнце. Ну, или оранжевым, как огонь. А в теле Князя клубиться, что-то черное. И испускает черный свет. Темноту. Оно сияет тьмой.
– И почему же никто кроме тебя этого не видит? – продолжал злиться клирик.
– Я не знаю – пожал плечами Танн – А еще я уверен это, какое то заклинание. Я вижу, как во тьме мелькают руны.
– Пергамент и грифель! – немедленно потребовал Авин. Получив от Ягера требуемое, архимаг протянул их студенту – нарисуй, что ты видишь.
Эзра кивнул и принялся вычерчивать письмена, время от времени бросая взгляд в сторону кровати, откуда доносилось хриплое дыхание Князя.
– Десять рун – констатировал архимаг, когда Эзра закочил.
– Да. Это похоже на ленту и она постоянно двигается. Вот по такой траектории – палец Эзры выписал в воздухе знак бесконечности.
– Тьма, яд, кровь… – бубнил себе под нос клирик, читая руны.
– С этим можно, что-то сделать? – впервые в голосе Советника прорезалась нервозность.
– Да. Определенно – не отрывая взгляда от пергамента, ответил архимаг – нужно время на то, чтобы составить контрзаклинание.
– А что ты скажешь Эзра? – неожиданно обратился к юноше Рурже.
– Я? – растерялся тот – Я понятия не имею, как снимаются проклятья.
– С чего ты взял, что это проклятье? – насторожился архимаг.
– Ну вот же – Эзра ткнул в написанную им вязь символов – Комбинация рун «Киаз», «Вехк» и «Тоад». Болезнь, мучение и смерть. Такая комбинация читается, как проклятье.
Танн переводил непонимающий взгляд с одного вытянутого лица на другое. Архимаг и клирик смотрели на него округлившимися глазами. Во взгляде Рурже читалось удовлетворение. Ягер смотрел на студента с выражением благоговейного ужаса.
– Что? – окончательно растерялся Танн – почему вы все на меня так смотрите?
Авин и клирик, которого кстати звали Торгайн, в буквальном смысле мучали расспросами Эзру почти до рассвета. Они составляли контрзаклинание, записывая его формулу на свитках пергамента, за которыми был в спешном порядке отправлен Ягер. Но Эзра едва взглянув на очередное творение обоих магов, тут же отвергал его. Торгайн поначалу пытался давить на Эзру авторитетом, но после подробнейшего объяснения студента, почему такая формула не сработает, признал его компетентность и больше спорить с Эзрой не пытался. Около половины третьего ночи, общими усилиями Эзры, Авина и Торгайна им удалось добиться нужного результата. Трижды внимательно перечитав формулу, Танн устало выдавил из себя:
– Не вижу изъяна. Должно сработать.
– Получилось? – подскочил с кресла все же задремавший Советник.
Авин взглянул на клирика красными глазами и протянул свиток ему. Тот взял пергамент и сильно зажмурился. Вновь открыв глаза, Торгайн широко зевнул и потряс головой. Подойдя к кровати больного, клирик держа пергамент левой рукой, простер над Князем ладонь правой. Все находящиеся в этот момент в комнате затаили дыхание.
– Нет – голос Эзры заставил всех вздрогнуть – Не так. Ладонь нужно положить ему на лоб.
Клирик секунду пристально смотрел на Танна, но затем последовал его указанию. Едва он начал читать текст, написанный на свитке, как тело Князя начало мелко подрагивать.
– Не останавливайся – выкрикнул Эзра, когда Торгайн едва не сбился с очередного слова, от зрелища выступающей из всех пор на коже Князя пепельно-серой дымки. С последним произнесенным словом контрзаклинания, по телу Княза пробежала волна света, развеяв остатки вышедшего наружу проклятья. Дыхание правителя стало выравниваться, из него постепенно исчезли хрипы, а спустя минуту Князь открыл глаза. Он был слишком ослаблен болезнью и не мог говорить, но его взгляд был красноречивее любых слов. Торгайн уже хлопотал вокруг Князя, первым делом напоив его целебным отваром, и с согласия Советника отправил Ягера на поиски личного повара княжеской семьи, дабы тот немедленно приготовил куриный бульон для исхудавшего почти до состояния скелета правителя. Переговорив с клириком, Рурже велел всем покинуть комнату Князя. Вновь повязав платок на лицо и набросив на голову капюшон Эзра вместе с ректором и Тайным советником покинули княжеский дворец.
– Ты сделал великое дело Эзра – обратился к студенту Рурже, когда они подъехали к Университету – Для страны, для Князя и для меня лично. И поверь, я этого никогда не забуду. А теперь ступай отдыхать. Вы с архимагом славно сегодня потрудились. Одежду оставь себе.
Эзра слабо улыбнулся и кивнув на прощание, подхватил свою свернутую униформу и покинул карету. Сил на то, чтобы вновь переодеваться у него действительно не было.
– Цеш – обратился архимаг к Рурже, прежде чем последовать за Танном – понимаю, что сейчас вы намерены вернуться в опочивальню Князя, но хочу настоять на том, чтобы вы завтра нанесли мне визит. В свете сегодняшних событий, я считаю целесообразным показать Эзре Бастион.
– Вы правы. Об этом следует говорить, на свежую голову.
– Тогда жду Вас у себя после обеда.
Когда карета вновь тронулась, Советник откинул мысли о Бастионе и архимаге в сторону. Он подумает об этом позже. Сейчас он думал только о Князе. Танн действительно сотворил на его глазах чудо, но при этом полностью подтвердил догадки самого Рурже относительно причины недуга Князя. Хессан. А точнее ковен колдунов. Кто как не чернокнижники ближе всех якшаются с тьмой? И темное проклятье дело их обагренных по локоть кровью рук. Ему и его службе предстоит еще выяснить, кто и каким образам смог наслать проклятье на правителя Такона. Мысли Советника вновь вернулись к архимагу. У кого еще просить консультации в области магии, как не у ректора Университета. Опять нить его рассуждений вернулась к наследию Империи. А ведь они отбили Бастион у чернокнижника. Значит визит к Авину, откладывать не стоит. Это в их общих интересах.
