За Пределом (СИ) - Лобанова Елена Константиновна (книги без регистрации бесплатно полностью .txt) 📗
— А-а-а! — Орал Тиалас, позабыв про высоту положения Озерных Владык и всякие приличия.
Приличия отменялись по той простой причине, что мелкий выползеныш, подарок обожравшийся, отреагировал на запах и движение воздуха, как и положено выползням. Тиалас совсем забыл про животное позади него, когда решил метнуться и отнять у Аэрлиса стилет. Тварь оторвала голову от пола и вцепилась в то, что оказалось почти у самого её носа. Если бы эта вредная выползанка чуть-чуть промахнулась, то Темные могли бы сказать, что она вцепилась Владыке Тиаласу в ляжку. Но тварь не промахнулась.
Тиалас извернулся, завел руки назад, вцепился в морду зверю и не давал ему окончательно сомкнуть зубы. Темные бесновались от счастья. Их Повелитель Амалирос поднял пол, зажал камнем хвост выползня, и Озерный Владыка оказался «на якоре».
Веилас схватился за голову — Отца уже начали есть. Элермэ причитала «Какой ужас! Какой кошмар!» Фиритаэ велела обоим немедленно взять себя в руки или закрыть глаза — раз уж помочь ничем не могут. Светлая последовала мудрому Темному совету, а Веилас расслышал только «помочь» и побежал к спуску в Чашу.
Аэрлис пытался разжать челюсти твари, просунув внутрь стилет. Он колол выползанку в нёбо. Она шипела и пускала кровавую слюну. Светлый Владыка старался ухватить зверя поудобнее. Вокруг метался Амалирос со связанными руками и давал указания.
— Тиалас, держи пасть, только не дергайся! Ты, косорукий, не прикончи её, сдохнет — челюсти заклинит. Стилет не сломай. Осторожнее! Озерный, напрягись! Ты, неумный, разрежь мне веревки! Брось выползня, он все равно ничего не чувствует!
Аэрлис поскользнулся на кровавой слюне, упал, порезал брату штаны, перепилил веревки и попытался оседлать выползанку. Зажатая тварь, не имея возможности двигаться, мучилась стиснутым брюхом и мотала головой. Тиаласу приходилось мотаться вместе с ней. Орать он уже перестал и с запозданием понял, что разжать челюсти этой твари труднее, чем удержать её за хвост. Пальцы онемели. Он даже не почувствовал, удалось ли Амалиросу тоже куда-нибудь подсунуть руки. Только когда хватка зверя ослабла и послышался хруст, Озерный Владыка приложил и свои силы к собственному спасению. Зубы выползня отвратительно больно покидали его истерзанную плоть. Бессердечные Темные рукоплескали. Тиалас зарычал и отомстил. Ничего, что после заморозки заговорщиков пол Чаши пять дней сочился водой, а подданные Амалироса затыкали проделанное им, Светлым, отверстие в полуобморочном состоянии. Пусть еще потрудятся. Озерный Владыка от души умыл Темных и получил удар головой в спину от Амалироса.
— Ты что, ненормальный!? Аэрлис, вылезай на выползня! Уползай с пола!
Зубы вышли наружу окончательно. Тиалас с облегчением выдохнул и развернулся, желая лично прибить виновного в неэстетичных страданиях. Но Амалирос, безо всякой сентиментальности, уже свернул выползанке шею.
— Вот, тварь! Столько времени спокойно просидела! — Темный перешел от обидчивости к озлобленности.
Аэрлис второй раз за день был перекинут через плечо. Только на сей раз, причина почти полной бессознательности была не в багрянке, а в той воде, которая плескалась на полу Чаши. Озерный Владыка совсем забыл, что Младший Темный не обладал устойчивостью Старшего к Светлой Силе. Амалирос опять злился, но к счастью, в своей обычной манере. Он ухватил Тиаласа за руку, забросил её себе на шею и скомандовал:
— Прыгай давай, цапля одноногая! Ты, какой половиной своей головы думал, когда Силой пользовался? Укушенной? Или у меня по десятку запасссных братьев в каждом углу валяется?
Повелитель тащил на себе двух раненых вверх по лестнице и шипел. Тиалас мужественно не стонал и извинялся сквозь зубы. Добивать заморенного выработками Аэрлиса он ни в коем случае не собирался. Он только хотел отобрать оружие. Из чего Темный сделал типичный вывод: «Сам виноват, нечего было вмешиваться и у выползня перед носом разгуливать. Ни к каким выползням нельзя поворачиваться спиной!»
Веилас отпихнул Ар Намэля и взвалил на себя Отца. Амалирос нашептал секретарю в ухо то, что считал нужным и Тиалас имел счастье узнать, почему его Светлая Персона так пострадала сзади.
Когда процессия хромых и окровавленных, а так же бесчувственных и безвинно пострадавших поднялась к верхней части Чаши, Ар Намэль вдохновенно и с подвыванием врал. Получалось хорошо — секретарь нисколько не сомневался, что он сообщает подданным Повелителя чистую правду. И про то, как неведомые Силы завладели выползнем, успокоив и усыпив его, и про то, как они затаились, выжидая, и напали на Светлого Владыку. Эти хорошо осведомленные подлые Силы знали, кого кусать — того, кто будет всех защищать, когда они убьют Повелителя Амалироса. «Но Светлый Владыка не дремал…» Аэрлис очнулся и прошептал:
— Конечно, разве когда дремлют, так орут?
Амалирос встряхнул брата и прошипел:
— Сейчас сам пойдешь! Не лезь в государственные дела, недовыползень!
— Сам не смогу… пока. А этот твой запевала будет врать, как здорово тебе эти… Силы штаны сзади распороли? — Аэрлис как раз смотрел на результат своего неудачного падения.
Амалирос ощупал себя сзади свободной рукой. Придерживать и брата и край прорехи было не слишком удобно. А когда пошли выше по общим лестницам — тем более. Пришлось просить Элермэ прикрывать «войско с тыла».
В Верхних Чертогах полным ходом шло переселение. Амалирос распорядился считать спальней одну из новых детских. Предыдущее помещение ему разонравилось. Элермэ считала, что это — лазарет, Повелитель утверждал что — проходной двор. Тиалас из «проходного двора» громко просил всех замолчать. Он не мог сосредоточиться. Предыдущая рассеянность с зеленым синяком была еще свежа в памяти.
Пока картины гениального Нальиса торжественно занимали место на новых стенах, Амалирос решал, как быть дальше с праздником и Аэрлисом. Младший Темный пока отлеживался в том же лазарете, рядом со Светлым Владыкой, затих и не мешал. Веилас нервно мотался под дверью. Похоже, что гидра… Лаариэ и детей научила чувствовать себя без вины виноватыми.
Элермэ пыталась выяснить у Фиритаэ, чем лечат такое Светлое водное отравление. Чем она собиралась лечить Озерного Владыку, Амалирос не сомневался — только морщился. Фиритаэ никогда с такими проблемами не сталкивалась и ожидала совета от Старшего Сына.
Озерный Владыка вышел из бывшей спальни, почти не хромая и заявил, что лежать и лечиться отказывается. Ни за какие Страшные Силы. У Элермэ остался только один раненый, который стал ей на радость постанывать. Амалирос покосился на дверь и сообщил присутствующим, что они сейчас отправятся на торжественный ужин… Стоны стали тише, а потом прекратились. Аэрлис высунулся из приоткрытой двери и напомнил, чем он питался многие годы.
— Фу-у! Совсем утратил всякий стыд! — Повелитель Темных сморщился. — Такие подробности в присутствии Матери перед ужином…
Амалирос подвел для себя итог дня. Проигрался напрочь, и это придется признать. Не хорошо. Удачно расселил два пейзажа Нальиса и портрет «Неизвестного». «Неизвестный» остался в бывшей спальне и теперь мог любоваться на оставшееся там же наглое стихотворение Открывающего Даэроса. Хорошо. Аэрлис наверняка прочитал этот шедевр настенной каллиграфии. Не хорошо. Сам Аэрлис… Был бы наивным, как Светлые, решил бы, что — «хорошо». Но поскольку он, Амалирос — разумный Темный, то правильнее будет засчитать как «еще посмотрим». Тиалас… конечно, стилет бы отнял… Хорошо. И проиграл бы. Плохо, что не проиграл Тиалас. Мать, наконец, успокоилась. Хорошо. Элермэ чувствует себя ну о-о-чень виноватой. Не плохо. У Веиласа приступ Светлой благодарности в начальной стадии — не знает чем отблагодарить спасителя Отца и мается. Хорошо. В среднем получается, что день — не плохой.
Озерный Владыка прервал размышления Темного Правящего Собрата. Что такого важного может быть на черном небе? Не звезды же он считает, особенно, если небо в тучах.
