Подлунное Княжество (СИ) - Бабернов Сергей (книги без сокращений .TXT) 📗

Охота конечно дело хорошее, но когда есть оружие. С одним ножом не больно запасов наделаешь. После нескольких неудачных попыток, Ратибор похоронил идею сделать лук. Хорошее стрелковое оружие изготавливается не один год и переходит из поколения в поколение. Просто же срезать ветку и натянуть бечёвку — баловство одно. Детская забава. Из такого оружия и слепую ворону не подстрелишь.

Выручил Ратибора на первых порах куст орешника. Юноша заострил прямые ветви, обжёг концы — дротиком такое конечно не назовёшь, но при определённой сноровке можно всё-таки и зайца добыть, и тетёрку.

Незаменимой вещью оказался же конечно сделанный из добротной кожи пояс. После небольшой доработки из него вышла праща. Окатанные речной водой камни — снаряды. Охоться, не хочу, если конечно руки из положенного места растут. Юноша стал грозой окрестной дичи.

Опять же, силки сделанные из полученного перед испытанием мотка бечёвки, сплетённая из того же материала сетка. Добычи хватало. Жалко только, что при летней жаре невозможно было сохранить излишки на чёрный день.

Когда на деревьях появились жёлтые листья, а ночи сделались настолько холодными, что при воспоминании о ночёвках в развилке мороз пробегал по коже, слух Ратибора резанул давно позабывшийся звук. Кто-то дул в охотничий рог. Сигнал доносился со стороны поляны, с которой и началось испытание.

За время лесного существования Ратибор научился двигаться не хуже зверя. Преодолевая завалы, скользя промеж деревьев, он спешил к дубу. Не хватало ещё, чтобы неизвестный охотник из любопытства крутанул ручку устройства!

Ни задев, ни единой ветки, ни хрустнув, ни единым сучком, юноша прокрался к поляне. Из подлеска оглядел свободное пространство. Никого. Правда, рядом с сиреной стоял средних размеров бочонок. На боку нарисован белой краской молот, подобный амулету Сиггурда.

То и дело оглядываясь по сторонам, держа наготове самодельный дротик, Ратибор пересёк поляну. Издали рассмотрел бочонок. Мало ли что замыслил незнакомец? Символ бурзумского бога ещё ни доказательство миролюбия. Может это ловушка?

Взгляд будущего всадника цеплялся за каждую примятую травинку. Ноздри широко раздувались. Может в Красограде, он о не обратил бы внимания на это, но здесь среди аромата влажной земли и поздних цветов, новые запахи заглушали все остальные. Запахи настолько чуждые и сильные, что у юноши закружилась голова. Запахи конского пота и настоявшегося на липовом меду пива. Любимого пива Сиггурда.

Однако и это ни доказывало, что на поляне побывал именно наставник. Ратибор застыл в двух шагах от неожиданного подарка, озираясь по сторонам.

— Кто здесь? — Ратибор, привыкший к молчанию, вздрогнул от звука собственного голоса.

Никто не ответил. Лишь с ветвей дуба нехотя взлетел разбуженный ворон, браня на своём языке нарушителя спокойствия. Устав от сомнений Ратибор вынул нож и шагнул к бочонку. Последний приступ нерешительности, и юноша сорвал крышку. Бочонок до краёв наполнен чем-то белоснежным и рассыпчатым. Ещё ни веря в удачу, Ратибор взял щепоть и положил на язык. Через мгновение вопль радости перепугал всё окрестное зверьё. В бочонке оказалась соль! С того памятного дня, хранилище Ратибора регулярно заполнялось вяленой рыбой и сушёным мясом.

Наступления зимы юноша почти не заметил. Как-то сразу ударили морозы, а уже на следующий день земля укрылась белым покрывалом. Настало время редких солнечных дней и бесконечных ночей, трескучих морозов и воющих, над укрытой двумя слоями мха и еловых ветвей головой, метелей.

Каждое утро Ратибор расчищал тропинку от хижины к хранилищу и реке. Обкалывал ледяную корку с проруби, когда позволяла погода, выбирался на охоту. Юноша потратил несколько дней и сплёл снегоходы. Теперь ему удавалось преодолевать сугробы. Из заячьих шкур, скреплённых рыбьими костями, получилась тёплая куртка. Охотиться стало легче — следы на снегу печатались не хуже чем буквы во Всеведовых книгах.

Большинство дней приходилось проводить в протопленной по чёрному землянке. Это была, наверное, самая тяжёлая часть испытания. Отказники не выдерживали именно этот период. Наполовину угоревшие, обезумевшие от безделья и одиночества, зачастую лишённые человеческого облика, они бежали на поляну и крутили ручку сирены до тех пор, пока не появлялись всадники.

Ратибора спас подарок волхва. Выполнив ежедневную работу, он запертый вьюгой, садился перед очагом и слезящимися от дыма глазами, разбирал знаки Древних.

Первая книга Ратибору понравилась. Особенно история про хитрого мужика, что побился выпить море, но поставил такие условия… Его соперникам пришлось признать поражение, так и не начав состязания. Или про мореходов, что, побросав весла, принялись просить о помощи бога… Вообще много в той книге было интересного и полезного.

Вторую юноша одолел до половины. Обложка была вытертая, Ратибор с трудом разобрал одно слово — преступление. Такие истории в Подлунном любили. Даже у презиравшего грамотеев Сиггурда можно было заметить на столе бумажный кирпичик с яркой обложкой, где крупными буквами кричал заголовок: «Весь мир в кармане» или «Людоедки Ярты». Книги остались в Подлунном со времён Древних. И не мудрено — княжество единственный наследник сгинувших предков.

Одолев книгу с весёлыми и поучительными историями, Ратибор, затаив дыхание, открыл томик «Преступление…». С первых же строк юноша почувствовал себя обманутым. Никакими преступлениями там и не пахло. Скучная, серая жизнь простолюдинов. От нечего делать юноша, сравнивал описанное автором из другого Мира с увиденным собственными глазами в Красограде. Насколько, похоже!

Варг-Потрошитель, например, хоть бурзумцы всего-навсего наёмники, прозывает их, то «ясенем меча», то «Тором копья» и не упомнишь всего. Преувеличение конечно, зато красиво и величественно. Сам Ратибор складывая стихи, отворачивался от грязного и уродливого, выдумывая собственный красивый и благородный Мир.

Этот же рассказчик, словно получая удовольствие, описывает помойки, грязные комнатушки, людей пожираемых пороками. Юноша затосковал. Насколько точно пишет, шельмец! Так и хочется, закрыв глаза бежать подальше и не видеть больше ни одной человеческой физиономии.

К середине книги Ратибор оживился. Запахло обещанным преступлением! Теряя терпение юноша, почти не спал и с трудом отрывался для работы. Хотелось добраться до желанного места.

Перелистнув страницу с описанием ожидаемого действа, расстроенный Ратибор захлопнул книгу и отложил её в дальний угол жилища — тоже мне преступление. Недоучившийся книжник, обезумев от голода и унижений, зарубил двух старух. Такие дела посадскому старшине разбирать, а не благородному всаднику.

Остаток зимы Ратибор перечитывал первую книгу с простыми и короткими рассказами. От души, потешаясь над глупым волком, доверчивым журавлём и жадным богатеем.

В один из ясных дней, вернувшись с охоты, Ратибор почуял неладное. Ещё в лесу юноша заметил след росомахи. Он тянулся к жилищу. Сердце юноши остановилось, а дыхание перехватило, когда он вышел к землянке. Снег испещрили следы лесного разбойника. Ратибор бросился к складу продовольствия. Запутавшись в снегоходах, упал в сугроб. Очищая лицо от налипшего снега, Ратибор уже знал что увидит. Самые страшные опасения подтвердились. Росомаха добралась до хранилища…

Лесные жители ненавидят и боятся росомаху. Безрассудно храбрая и крайне подлая, хитрая и жадная, словно ростовщик, она не уступит дороги даже медведю. В драке она не знает компромисса, в разорении жалости.

Хранилища больше не существовало. То, что лесной разбойник не успел съесть, раскидал перед землянкой. Росомаха побывала и там, но, заслышав возвращение хозяина и решив, что достаточно попортила ему кровь не вышла на бой, а без лишней спешки удалилась в лес, не тронув запаса сушёных грибов и пучки целебных трав.

Разглядывая изодранные и осквернённые помётом припасы, Ратибор ясно видел перед собой скалящийся череп Экологии — матери смерти. Оставалось два выхода: потушить очаг и дождаться небытия или предпринять что-либо неординарное. В этом случае тоже гибель, но и призрак надежды, словно видение в тумане, маячил где-то вдали. О том, чтобы включить сирену, Ратибор не думал.