Последняя из Лунных Дев - Дэвис Барбара (книги регистрация онлайн бесплатно .txt, .fb2) 📗
Лиззи последовала за ней, только теперь обратив внимание, что на Эвви надет один из принадлежавших Альтее фартуков с цветами.
– Вы что-то готовите?
– Ужин.
Женщина приподняла крышку на суповой кастрюле, томившейся на плите. Попробовав содержимое на вкус, она выудила из ближайшего шкафчика жестяную баночку и добавила в варево щепотку какой-то приправы.
– Вы здесь живете? – спросила Лиззи, до которой потихоньку начали доходить новые обстоятельства.
Эвви развернулась от плиты, по-прежнему сжимая в руке ложку.
– Живу. Покуда вы не явитесь меня отсюда вытурить.
Лиззи едва сдержалась, чтобы не испустить шумный вздох. Она слишком устала, чтобы вообще с кем-либо ломать копья, а уж тем более с совершенно незнакомым ей человеком.
– Я приехала не для того, чтобы вас вытуривать. Я вообще даже не знала, что вы здесь живете. Вы при ней были… вы о ней заботились?
Эвви положила ложку и вытерла ладони фартуком.
– Она меня не нанимала сиделкой, если вы именно об этом спрашиваете, но, наверное, да, я за ней присматривала. Разве не так поступают друзья – заботятся друг о друге?
Лиззи почувствовала, как у нее загорелись щеки.
– Я не имела в виду… Простите… Я просто пытаюсь понять…
– Голодны?
Лиззи моргнула в недоумении:
– Что?
– Голодны? – повторила Эвви с такой отчетливостью, словно обращалась к безнадежно глухому дитя. – Вы хотите есть?
– Да, наверное…
– Вот и хорошо. Накрывайте на стол.
В молчании они ужинали вдвоем за кухонным столом – каким-то блюдом из риса с фасолью и помидорами, с лихвой приправленным разными специями. Оно имело восхитительный вкус и казалось экзотическим, полным ароматов какой-то национальной кухни, которую Лиззи не могла с ходу определить. И, к счастью, в блюде этом не было мяса, что избавило ее от заведомо неловкой дискуссии о вегетарианстве.
– Она ни разу даже не обмолвилась мне, что болела, – сказала Лиззи, когда молчание за столом стало невыносимо напряженным. – Иначе я бы обязательно к ней приехала.
Эвви кивнула, обмакивая край хлебной корочки в мед.
– Она это понимала. Потому ничего вам и не сказала. Даже когда был близок конец и я упрашивала ее вам позвонить. Она была упрямой старушенцией. И говорила, что и вы тоже такая. И почему-то, знаете, мне нетрудно в это поверить.
Лиззи опустила глаза к тарелке, ковыряясь вилкой в еде. Что было такого в этой женщине, отчего Лиззи перед ней чувствовала себя провинившейся школьницей?
– Она хотела, чтобы вы сами пожелали сюда приехать, – добавила Эвви, слизывая с пальцев мед. – А поскольку такого желания у вас не возникало, она хотела, чтобы вы были счастливы там, где бы вы ни были. Вот насколько она вас любила. Настолько сильно, что сумела отпустить.
Лиззи отложила вилку и вытерла губы салфеткой.
– Я не просто взяла и оставила ее тут, Эвви. Я поехала учиться – это всегда было у меня в планах. Я никогда и не скрывала, что хочу выбраться из этого городка. А когда меня приняли в Диккерсон, я поняла, что этому пришла пора. Альтея очень огорчилась, что я уезжаю, но она это поняла.
– Она знала, что если попытается вас здесь удержать, то потеряет навсегда. И, судя по всему, она была права – потому что наконец вы все же сюда приехали.
– Тогда зачем вы попрекаете меня моим отъездом?
Эвви подняла на Лиззи свои медно-зеленые глаза.
– Я вовсе вас не попрекала. Во всяком случае, не тем, что вы думаете. Вопрос не в том, что вы уехали. Это я как раз отлично понимаю. У каждого есть право отправиться искать себя – однако, когда поиски завершились, необходимо вернуться домой, оценить то, что осталось позади, и открыто посмотреть правде в глаза. – Она на миг умолкла, отодвигая тарелку, после чего цепким взглядом вперилась в Лиззи: – Или, может быть, на самом деле вы еще просто себя не нашли?
Последняя обмолвка вызвала у Лиззи раздражение – ради чего это почти наверняка и было сказано. Но все же было кое-что, чего Эвви явно не понимала.
– Есть одна причина, Эвви, по которой мне так сильно хотелось уехать из Сейлем-Крика. Тогда здесь кое-что произошло…
– Я в курсе той истории с девушками, – оборвала ее Эвви. – И знаю, что тогда подумали люди, что они насчет этого говорили и как они после этого относились к вашей бабушке. И о вашей матери я тоже знаю: как в тот день в кофейне она словно лишилась рассудка и наговорила ужасных вещей, проклиная весь этот город. Как потом наскоро собрала свои манатки и умчалась невесть куда, оставив после себя полный кавардак. Я все это знаю.
Встретившись на миг глазами с Эвви, Лиззи сразу поняла, что та действительно все знает. Или почти все…
– И здесь по-прежнему обо всем этом судачат? В смысле, об Альтее? Неужели люди до сих пор считают…
И вновь Эвви ее перебила:
– Я не слышала здешних слухов, если вы об этом спрашиваете. Меня в это посвятила ваша бабушка. А что касается жителей городка – то я знать не знаю, что они там думают. Во всяком случае, при мне никто ни разу и слова насчет этого не сказал. Да и вряд ли кто бы посмел это сделать.
Внезапная напряженность в голосе Эвви немного огорошила Лиззи.
– Почему же?
– Видимо, им лучше знать. – На губах у Эвви появилось подобие улыбки, слегка обнажившей ее зубы – белые и ровные, точно искусно нанизанный на нитку жемчуг. – Мне кажется, меня здесь немного побаиваются. Такие лица, как у меня, в Сейлем-Крике, скажем, встречаются нечасто.
Теперь пришла очередь улыбнуться Лиззи. Ей совсем нетрудно было поверить в то, что жители Сейлем-Крика побаиваются Эвви. Выглядела та чрезвычайно грозно и внушительно. И все же что-то в этой женщине было необъяснимо для нее, комфортное, внушавшее странное ощущение чего-то очень знакомого и близкого.
– Расскажите мне о бабушке, – тихо попросила Лиззи. – Долго она болела?
– Посуда!
– Простите, что?
Эвви резко поднялась на ноги, скрипнув ножкой стула по дубовой половице.
– Мы можем поговорить об этом, пока моем посуду. Несите свою тарелку.
Пока Эвви наполняла раковину, Лиззи закончила убирать со стола. Так несказанно приятно было вновь хлопотать на этой кухне, где они с Альтеей провели когда-то столько счастливых часов – словно надеваешь старенькие домашние тапочки, которые уже очень долго не носил. И на мгновение Лиззи удалось даже забыть всю ту ужасную череду событий, навсегда изменившую их жизнь. Или почти забыть.
– Итак, бабушка… – напомнила Лиззи, принимая у Эвви мокрую тарелку.
– Печень, – сказала Эвви, выуживая очередную тарелку из мыльной воды. – Взяла и отказала. Когда Альтея наконец не выдержала и обратилась к врачам, те уже ничего не могли сделать. Порой в нас что-то просто изнашивается. И она не хотела никакой героики. Вы же знаете, какой она была. Никогда ни из чего не делала шумихи.
– Вы были рядом, когда она?… – Лиззи оставила вопрос недоговоренным, не в силах произнести это слово вслух.
– Была.
– А ее пепел… тоже вы?
– Угу, – под нос буркнула Эвви.
Горло у Лиззи внезапно засаднило, точно от множества острых бритв. Она отложила полотенце и обеими руками схватила мыльную ладонь женщины:
– Я даже не знаю, что сказать, кроме великого спасибо! За то, что были ей другом. За то, что вообще были здесь, с ней рядом. Что сделали для нее все то, что было необходимо. Это должна была сделать я. С ней должна была быть ее семья.
Эвви подняла глаза от раковины, смаргивая непрошеные слезы. Ее подбородок заметно дрожал.
– С ней и была ее семья, – хрипло произнесла она. – Семья – это не обязательно узы крови. Иногда ты просто распознаешь в ком-то близкого и принимаешь к себе. Именно так и сложилось у нас с вашей бабушкой. Мы были с ней родные души. Связанные особым родством.
Глядя на Эвви, с ее кожей цвета красного дерева и зелеными глазами с медно-рыжими крапинками, почти невозможно было представить, что между ней и Альтеей могло быть какое-то духовное родство. И все же Лиззи поверила в это без труда.
