Высший Дерини - Куртц Кэтрин Ирен (библиотека книг .txt) 📗
Морган, сидя в кресле, следил глазами за мечущимся королем. Когда тот остановился перед ним, Морган осмотрел его с головы до ног. В его серых глазах читались нетерпение, ожидание, беспокойство и даже страх.
Морган спрятал улыбку. Келсон, который был законным королем и обладал могуществом такой силы, что даже Моргану приходилось о таком только мечтать, все же был всего лишь мальчиком. Его пылкость и горячность порой забавляли Моргана.
Но Морган всегда чувствовал, когда король серьезен, и это был именно тот самый момент.
Морган опустил взгляд на шлем, который все еще держал в руках, а затем посмотрел в глаза королю.
— Я встречался с Арлианом только один раз, а с Кардиелем ни разу, но они единственная наша надежда. Мне всегда казалось, что Арлиан более или менее на нашей стороне. Он стоял за тебя во время коронации и не вмешивался, хотя должен был понять, что там была магия. Кроме того, мне говорили, что он и Кардиель были главными противниками наложения Интердикта. Думаю, нам не остается ничего другого, как довериться им.
— Но путешествие в Джассу может стоить вам головы, — начал было король.
— Ты думаешь, нас можно узнать? — фыркнул Морган. — Посмотри на меня. Разве я когда-нибудь носил бороду, или ходил в крестьянской одежде, или бывал в Джассе? Я, Аларик Морган? А какой отлученный от церкви, находясь в здравом уме, решится появиться в самом святом городе королевства, особенно теперь, когда все его ищут?
— Аларик Морган может рискнуть, — безнадежно вздохнул Келсон. — Но предположим, ты добрался до Джассы, вошел, не узнанный никем, во дворец епископов — и что дальше? Ты там никогда не бывал, как ты найдешь Арлиана и Кардиеля? А если тебя схватят раньше, чем ты их найдешь? Или какой-нибудь фанатик из числа стражников решит взять на себя всю славу и убить тебя еще до того, как ты переговоришь с епископами?
Морган засмеялся и хлопнул ладонью по шлему.
— Ты забыл одну вещь, мой принц. Ты Дерини. А это чего-нибудь да стоит.
Келсон некоторое время смотрел на Моргана, а затем счастливо рассмеялся, запрокинув голову.
— Ты очень добр ко мне, Морган, ты знаешь об этом? Нисколько не смущаясь, ты говоришь своему королю, что тот думает и рассуждает, как дурак. Ты позволяешь мне говорить о том о сем, пока я сам не пойму, как я смешон. Почему?
— Почему ты говоришь о том о сем, мой принц? Или почему позволяю?
Келсон ухмыльнулся.
— Ты знаешь, Морган, что я имею в виду.
Морган встал, стряхнул с себя пыль, неторопливо обтер рукавом шлем.
— Ты молод и, естественно, любопытен, у тебя нет еще опыта, который придет с годами, мой принц, — сказал он спокойно. — Вот почему ты говоришь о том и о сем. И именно поэтому я не перебиваю тебя, — он немного подумал. — Я разрешаю тебе говорить, потому что это лучшее лекарство от тревоги: высказать все свои страхи и внимательно рассмотреть их. Когда ты поймешь, какие страхи реальные, а какие выдуманные, тебе будет легче бороться с ними. Ясно?
— Ясно, — Келсон встал, чтобы проводить Моргана к выходу. — Но ты будешь осторожен, да?
В этой фразе отчетливо звучало сомнение.
— Клянусь честью, буду осторожен, сэр.
Глава 3
Армия Брана Кориса, графа Марли, почти месяц стояла лагерем в долине под Кардосой. Их было две тысячи — этих людей графа Марли, и все они были преданы своему молодому господину. В палатках, стоящих рядами в сырой долине, они ждали, в сырости и грязи, когда кончится весенняя распутица и Венсит из Торента пошлет свои войска на Кардосу.
Во время войны люди Венсита будут применять магию, по крайней мере, все так думали. Это пугало ожидающих солдат, но тем не менее люди Марли были верны своему господину, несмотря на угрозу смерти.
Лорд Бран был хороший тактик и предводитель войск. Кроме того, он всегда был щедр по отношению к тем, кто его поддерживал. И не было причин думать, что и в этой кампании плата за хорошую службу будет другой. А в долгой войне что еще нужно солдату, кроме хорошей службы щедрому командиру?
Было раннее утро, но лагерь уже два часа как поднялся.
Лорд Бран в расстегнутой голубой тунике расположился у своего шатра и, потягивая подогретое вино, осматривал горы, освещенные восходящим солнцем. Его темно-золотые глаза сузились, когда он старался проникнуть взором сквозь плотный туман, на красивом лице застыло выражение упрямства и решительности. Он положил руку на украшенный драгоценностями пояс, отхлебнул вино. В его мысли не дано было проникнуть никому.
— Есть на сегодня какие-нибудь приказы, милорд?
Это был барон Кэмпбелл, давний вассал семьи графа. На его плече с подчеркнутой небрежностью был накинут плед в голубых и золотых полосах. В руке он держал шлем. Бран покачал головой.
— Уровень реки изменился на сегодня?
— Глубина реки все еще пять футов, милорд. Есть места, где глубина такая, что вода может скрыть человека на лошади. Вряд ли сегодня король Торента спустится с гор.
Бран поднес стакан к губам, сделал еще глоток, а затем кивнул.
— На сегодня все как обычно: часовые патрули по границам лагеря. И пошли ко мне оружейника: у меня что-то не в порядке с новым луком.
— Хорошо, сэр.
Кэмпбелл отдал честь и отправился выполнять приказы командира.
Из соседней палатки вышел человек в серой невзрачной одежде со свитками пергамента в руках.
Бран скучающе взглянул на него, и человек, отвесив низкий почтительный поклон, протянул ему документы.
— Ваши письма готовы. Остались только подписи. Гонцы ждут приказаний.
Бран с легким кивком взял документы и начал бегло их просматривать. Выражение скуки на его лице усилилось. Он передал писцу бокал с вином, а сам принялся небрежно ставить подпись на каждом листе. Закончив, он вернул бумаги писцу и забрал у него свой бокал.
Бран уже хотел было вернуться к прежнему занятию — задумчиво смотреть на склоны гор, прихлебывая вино, но покашливание писца, старающегося привлечь его внимание, помешало ему.
— Милорд…
Бран недовольно повернулся к нему.
— Милорд, ваше письмо графине Риченде… Вы не хотели бы опечатать его?
Взгляд Брана упал на кипу бумаг, а затем снова на лицо писца. Он вздохнул, снял тяжелый серебряный перстень.
— Ты видишь это, Джозеф? — спросил он, опуская перстень в ладонь слуги.
— Да, милорд.
— Отвезешь письмо лично. И постарайся убедить мою жену и наследницу переехать в какое-нибудь нейтральное место, лучше всего в Джассу. Там под защитой епископов они будут в безопасности.
— Хорошо, сэр. Я еду сейчас же.
Бран кивнул ему, писец стиснул кольцо и, поминутно кланяясь, удалился.
Его место тут же занял человек в форме капитана, с головы до ног закутанный в грубый шерстяной плащ голубого цвета, теперь уже совершенно выцветший. Его голову украшал стальной шлем с голубым пером.
Бран улыбнулся капитану. Тот ответил широкой улыбкой.
— Что-нибудь случилось, Гвиллин?
Капитан отрицательно покачал головой. Голубое перо затрепетало в воздухе в такт движениям головы.
— Ничего, милорд. Всадники пятого эскадрона просят оказать им честь и устроить сегодня утром смотр, — он посмотрел на горы, по которым блуждал рассеянный взгляд Брана. — Все же более интересное зрелище, чем эти проклятые горы.
Бран посмотрел на Гвиллина с ленивой улыбкой.
— Конечно. Но имей терпение, мой друг. Тебе найдется много дела, когда кончится это сидение. Не будет же Венсит вечно торчать в горах.
— Вы правы…
Гвиллин кинул рассеянный взгляд на горы, но вдруг насторожился и стал более внимательно вглядываться в туман.
Бран, заметив интерес Гвиллина к раскинувшемуся перед ними ландшафту, посмотрел туда же, а затем щелкнул пальцами, подзывая пажа, который вертелся поблизости, ожидая приказа.
— Эрик, мою трубу, быстро. Гвиллин, объяви тревогу.
Кажется, началось.
Когда паж умчался выполнять приказ, Гвиллин подал знак своим людям, дожидавшимся неподалеку, и они помчались по лагерю.
