Ледяная арфа гангаридов - Арчер Вадим (книги полностью бесплатно txt) 📗
Недели хватило с избытком, чтобы исходить Ширан вдоль и поперек. Стаpых знакомых Илдан здесь не имел, а новых не заводил, поэтому его единственным развлечением стала возможность схватиться со случайным напарником в дальнем углу гостиничного двора, специально отведенном для господ, желающих поразмяться с оружием. Илдан приобрел турнирный меч, или «полено» – тяжелый и тупой, с закругленным концом, похожий больше на кузнечную заготовку, чем на боевое оружие, и до седьмого пота упражнялся с ним, отрабатывая удары и выполняя сложные связки движений – так называемые «молитвы Аргиону».
Участники турнира понемногу съезжались в Ширан. Недели за две до начала первые из них проехали по улицам города, взбудоражив местных бездельников, и скрылись за воротами дворца. Весть о том, что жребий выпал на священную реликвию храма Арноры, ураганом пpонеслась по городу и оставалась одной из главных тем застольных и приятельских разговоров. Кое-кто из слуг гостиницы, где поселился Илдан, имел друзей и родственников во дворце, поэтому просачивающиеся оттуда слухи пользовались бешеным интересом посетителей гостиничного трактира.
Илдан тоже не пренебрегал этими рассказами. Слуга, разносивший завтрак по комнатам, за пару медяков пеpесказывал ему дворцовые новости от племянницы хозяина гостиницы, служившей горничной у дочери правителя. Илдан в подробностях узнавал, кто приехал, с какой свитой, как ведет себя, во что одет и какие о нем ходят сплетни. К его разочарованию, суждения горничной о боевой подготовке участников относились к области не стоящих внимания домыслов.
Впрочем, горожане невысоко ставили военное искусство претендентов. Все разговоры о возможном обладателе меча Арноры сводились к тому, кого и как Корэм отделает в заключительной схватке. Илдан слышал о Корэме из Ширана, победителе прошлого турнира, хотя и не ожидал за ним такой популярности. Восхваления Корэму то смешили, то злили Илдана, пока не раздразнили его любопытство до такой степени, что он зашел в храм Арноры расспросить о местном герое у послушников Великой Портнихи.
Услышанное там впечатлило Илдана куда больше, чем болтовня обывателей. Послушники Арноры все как один были убеждены в победе Корэма. Илдан узнал от них, что Корэм происходил из знатного, но обедневшего рода и зарабатывал на жизнь военной службой у Тубала, командуя отрядом пеших латников. Кованые латы заменяли пехотинцу щит, освобождая руки для тяжеленного двуручного меча, управляться с которым было под силу далеко не каждому, поэтому воины в отряде Корэма были как на подбор могучие – другие там долго не задерживались. Сам полководец лично давал им уроки пешего боя, с утра до вечера не покидая тренировочного поля. Каждому было известно, что причина этого не в стремлении выслужиться – бой на мечах был единственной любовью, целью и смыслом жизни Корэма.
На долю Корэма не выпало много войн. Юношей он ходил в поход на защиту Сигры, но так и не побывал в настоящем сражении. Несмотря на это, он был предан оружию и только тогда ощущал полноту жизни, когда его пальцы сливались с рукоятью меча, а светлое лезвие выпевало победную песню, прорезая воздух в безошибочном стремлении к цели. К еде и выпивке Корэм был равнодушен, семьи не имел, светских знакомств не поддерживал, расценивая эти занятия как помехи, отнимающие время у общения с мечом. Лучшей одеждой он считал ту, в которой удобно сражаться. Его запустелый особняк на берегу океана выглядел нежилым. Единственным, что представало перед глазами немногочисленных гостей в полном порядке и великолепии, была уникальная коллекция оружия, на которую уходил весь заработок хозяина.
Корэм дважды подряд становился победителем турнира Звездочетов. В год прошлого турнира ему исполнилось тридцать три – лучший возраст для воина – да и теперь он, по утверждениям послушников Арноры, был полон сил и прекрасно подготовлен. Следовательно, спорить можно было только о том, кто будет вторым.
Из храма Илдан направился в порт, чтобы навестить хозяина «Имельды», а заодно узнать, когда тот собирается в обратный путь. Купец рассказал ему, что весь товар распродан, но покупки еще не сделаны, а судно только недавно встало на ремонт, поэтому отплытие намечалось недели через три, после Дня Звездочетов. Илдан поужинал у купца и сказал, что зайдет к нему после праздника, чтобы передать с ним письмо домой.
Было за полночь, когда он потянул на себя гостиничную дверь и зажмурился от света, непривычно яркого после темных улиц Ширана. Несмотря на позднее время, здесь не спали. Слуга стоял навытяжку с подсвечником в руке, слушая только что приехавшего гостя – а послушать и впрямь было что. Бархатный голос с певучим лимерийским выговором описывал местные дороги, улицы и нравы, гостеприимство Тубала, эту гостиницу, в которую не достучишься, и многие другие досадные мелочи, непринужденно расточая все великолепие сокровищницы бранных оборотов Триморья. Прихожую сотрясала не какая-то бессмысленная уличная ругань, где недостаток изобразительных средств подменялся избытком чувств, а изысканная речь виртуоза, полностью сознающего смысл каждого словосочетания и любующегося создаваемой картиной.
Если бы Илдан и не узнал этот голос, он, без сомнения, узнал бы эту неповторимую, незабываемую манеру выражаться. На турнир приехал сын начальника илорнского гарнизона Тайвел, или Тайто. Так его прозывали среди лимерийских вояк, потому что никто не мог сравниться с ним в выполнении вертушки-тайто – знаменитого ар-бейтского приема для легкого меча. Тайвел был ровесником и постоянным напарником старшего брата Илдана. Три года назад он был назначен начальником гарнизона при лимерийском дворе. Он был непревзойденным бойцом, хотя побеждал не силой, а быстротой и ловкостью. Помимо этого он, с его темными, чуть вьющимися волосами, с изумительно гладкой золотистой кожей, со светло-карими глазами – озерами, куда канула не менее чем сотня сердец илорнских девушек, был неутомимым любовником половины дворцовых служанок. Справедливости ради следовало заметить, что Тайвел никогда не pасточал своё кpасноpечие по пустякам. Нужно было очень постараться, чтобы принудить его к подобному излиянию чувств.
Илдан прижал кулак к губам, чтобы случайно не расхохотаться и не оборвать этот редкостный образец художественного слова. Слуга, вытаращив уши, не двигался с места, хотя в высказываниях Тайвела все отчетливее звучал намек на то, что давно пора бы позаботиться об его вещах и коне, а ему самому предоставить хоть какой-нибудь ночлег.
– Ты что на меня уставился, любезный, как… – обратился он наконец к слуге, отпустив сравнение, от которого уши Илдана не то чтобы завяли – обуглились и свернулись в трубочки, словно охваченные лесным пожаром листья. – Я, что, до утра должен здесь торчать, как…
Слугу буквально выдуло во двор, к коню Тайвела. Илдан отнял кулак ото рта и дал волю рвущемуся наружу смеху.
– Жаль, не проводится таких турниров, Тайто! – заявил он обернувшемуся Тайвелу вместо приветствия. – Тебе не было бы равных, клянусь сыновьями Арноры!
– Я проиграл бы его, Илдан! – растратив пыл в словоизвержении, Тайвел улыбался спокойно и дружелюбно. – Такое говорится не по заказу, а по вдохновению, навеянному самой жизнью.
– Вдохновляет же она тебя…
– От самой Илорны, малыш. – Совместно проведенные детские годы увеличили шестилетнее возрастное превосходство в глазах Тайвела до размера целого поколения. Оба они хорошо помнили то время, когда мальчишка Илдан вытягивался на цыпочках, чтобы достать ростом до плеча старшему брату и его другу.
– Тоже мне, старичок выискался, – как и в прежние времена, фыркнул Илдан. – А я, кстати, собирался поболеть за тебя на турнире, но теперь еще посмотрю, стоит ли.
– Всего-то поболеть? А я было подумал, что ты решил подраться на турнире тайком от папаши!
– Ты же знаешь про эту дурацкую ссору. Я – сын правителя и не могу пренебрегать фамильной честью.
– Какое счастье, что я не сын правителя. Страшно представить, сколько всего мне было бы нельзя! А как прошло твое морское путешествие – надеюсь, лучше, чем мое сухопутное?
