Ненависть - Остапенко Юлия Владимировна (читаемые книги читать TXT) 📗
И тем не менее все те без малого сорок лет, что он держал трактир, не переводились дураки, жаждущие знать больше, чем им положено. Однако очень немногие из них, возвращаясь, заворачивали в трактир, — а те, кто делали это, редко казались осчастливленными. Наметанный глаз трактирщика легко различал тех, кто только едет к Оракулу, и тех, кто возвращается от него. Последние были мрачны, молчаливы и редко улыбались. Эта щедрая, хоть и немного буйная компания, снявшая целый этаж и до утра веселившаяся со служанками, очевидно, держала путь в храм, а не из храма. Они были невероятными транжирами и, судя по платью, дворянами, возможно, даже придворными — слишком уж яркой и безвкусно пышной была их одежда, изобилующая кружевами и драгоценностями, — а стало быть, очень важными господами. Трактирщик источал мед и елей, чуть не вылезая из кожи в отчаянной попытке быть как можно любезнее.
— Как звать? — требовательно спросил один из гостей — мощный гигант с мышцами, распиравшими шелковую сорочку, — сотрясая громоподобным голосом потолочные балки и привлекая внимание посетителей.
— Винсом кличут, сударь.
— Слушай, Винс, — повелительно начал господин, — девки у тебя тут хороши, спору нет.
— Премного благодарен, — согнулся в поклоне трактирщик, — Желаете?..
— Молчи, сволочь, когда господа не спрашивают. Так вот, вчера у тебя еще одна была, а вечером я ее уже не видел, и сегодня тоже. А девка ладная, и мы с друзьями ее бы… ну, понимаешь, — многозначительно добавил он и, ухмыльнувшись, лихо расправил усы. Его спутники, вполне способные вдвоем влезть в штаны великана, не испытывая при этом ни малейшего физического неудобства, попытались повторить заправский жест, но, поскольку один из них имел лишь жиденькое подобие роскошных усищ своего товарища, а второй и вовсе брился начисто, жест получился довольно жалким.
Винс, тактично игнорируя тщетные потуги господ, вежливо наморщил лоб.
— О ком милорд изволит говорить? — недоуменно спросил он. — Все мои девки тут… кроме одной, но ее и вчера не было.
— Ну, высокая такая, тонкая, волосы темные, рожа красивая, но уж больно наглая, словно госпожа какая, — со значением сказал гигант, и трактирщик хлопнул себя ладонью по лбу — описание было исчерпывающим, потому что такую «красивую, но больно наглую рожу» в их поселке имела лишь одна женщина.
— Так это ж Клирис! — сказал он. — Да только она не моя девка.
— Ну! Не твоя! А чего ж вчера тут околачивалась?
— Да по делу зашла, — объяснил Винс.
Эта хорошенькая сучка и правда заходила вчера, узнать, не нужно ли ему дров — ее сожитель нарубил столько, что хватит на полдеревни, и она была готова поделиться за умеренную плату. Трактирщика не удивил ее визит — они жили в основном за счет заготовки дров, покупая на вырученные деньги то, что не могли вырастить на поле и огороде. Он сказал, что подумает, чтобы набить цену, — дрова Клирис были самыми дешевыми в округе, потому что их было слишком много, и женщина могла не заламывать втридорога. Ее сожитель, похоже, был слегка помешан, и работал больше и упорнее любого местного дровосека.
— А можно ее?.. — поинтересовался господин, прервав течение мыслей Винса.
Трактирщик опасливо покачал головой, боясь рассердить отказом.
— Она не моя девка, милорд, — повторил он.
— Так что ж, коли не твоя, — фыркнул другой господин, тот, что безусый, — что, ее поиметь нельзя? Она замужем, или как?
— Вдова. Овдовела лет десять назад, почти сразу после замужества.
— О! Люблю вдовушек, — прогнусавил жидкоусый господин, недобро поблескивая маслянистыми глазками. — Они уже всему научены и не так стеснительны, а подчас даже и развратны.
— Боюсь, милорд, Клирис не из тех будет, — огорченно сказал трактирщик и сжался под суровым взглядом гиганта.
— Что ж так?
— Да из знатных она, — встрял кузнец, сидевший за столиком рядом и внимательно слушавший разговор.
— А ну молчать! — взревел гигант, круто развернувшись к нему, но тут же сменил гнев на милость под влиянием неподдельного удивления. — Из знатных, говоришь?
— Так точно, сударь, — стягивая шапку, кивнул кузнец. — Дворяночка, леди там какая-то, кажись, графская дочка. Влюбилась в местного маляра, зеленкой еще будучи, годков семнадцать ей было, ну и убегла из отчего дома. А маляр-то меньше чем через год под телегу попал, ну и помер.
— И что ж она, не вернулась к отцу? — изумленно спросил безусый господин.
— Не такая девка эта Клирис. А впрочем, кто ж ее назад пустил бы?
— Это точно, — презрительно кивнул гигант. — И что, она уже десять лет вдовеет и ни-ни?
Кузнец бегло переглянулся с трактирщиком и, пожав плечами, отодвинулся в тень, явно недовольный оборотом, который принял разговор, Винс понял, что ему снова передано слово, и попытался говорить осторожно, подбирая выражения.
— Ну, первые года два целомудренно жила, шитьем зарабатывала и замуж не хотела, а уж звали ее!.. Кто только не звал.
Винс слегка покраснел, вспомнив о собственной неудавшейся попытке. С тех пор он затаил на Клирис зло и всё ждал удобного момента, чтобы утащить ее на сеновал и отыметь так, чтобы она уж и шевельнуться не могла, тогда б поняла, кого упустила, но тут…
— Всё маляра своего любила, — хмуро сказал он. — А потом пришел в деревню один тип… — Винс снова запнулся, но видя, что господа ждут продолжения, нерешительно продолжал:
— Наемник один… Мрачный такой малый… И чем-то он ей в душу запал. Потом пару лет он изредка заезжал, то на день, то на час, ясен пень, развлекался парень, ну а она в голову себе вбила, что это у нее любовь…
— Вот дуры бабы! — внезапно громыхнул гигант, врезав кулаком по столу и заставив всех, в том числе своих товарищей, вздрогнуть от неожиданности. — Какая вообще любовь на хрен, что они вечно волынку эту тянут?
— Не могу знать, милорд, поскольку не женат, — кратко ответствовал Винс.
— Молодец! — рявкнул господин и грохнул кружкой об стол. — Пей!
Трактирщик деликатно хлебнул из кружки, подумав мимоходом, что вино, похоже, скоро киснуть начнет, надо бы распродать побыстрее. Утер губы рукавом и продолжил:
