Межмировая таможня - Власова Елена (серии книг читать бесплатно .TXT) 📗
За дверью под козырьком скрывался коридорчик казенного вида с не менее казенной доской под трафаретным заголовком «Информация». Никакой информации, кроме угрожающей таблички «Не курить!», на доске не было. В коридор выходило с десяток дверей под номерами и без номеров, а одна носила успокаивающе-знакомую маркировку «М/Ж». Ринель пнула одну из дверей, и мы оказались в небольшом кабинете. Вдоль стен стояло с полдесятка высоких шкафов, на подоконнике красовался на редкость уродливый кактус, а посередине стояли большой стол, заваленный бумагами, и сбоку – стол поменьше, уставленный чашками и блюдцами. Я стоял с полминуты, разглядывая обстановку, пока эльфиянка не соизволила обратить на меня внимание и буркнула:
– Садись уж...
Я сел. Стул угрожающе покачнулся в сторону более короткой ножки, но ничего страшного не произошло, просто сидеть пришло скособочившись. Эльфиянка опустилась на другой и с ненавистью уставилась на бумаги.
– Ну? – наконец спросила она и тут же добавила: – Только не вздумай сказать, что, дескать, баранки гну.
На самом деле про баранки я не подумал, а всего лишь захотелось напомнить, что меня тут не запрягли и нукать нечего. Хотя, строго говоря, возможно, именно сейчас она меня запрягать и будет... например, полы мыть. В полном соответствии с предсказанием. Однако настроение у Ринель было немного другое. Уже без особой враждебности, а скорее дружелюбно, она осведомилась:
– Мне вот что интересно: а может быть, ты и сам в другую бригаду хочешь? А то у нас тут работа не совсем обычная... Да ты сам видал. Словом, держать не буду, только все шесть бланков сам оформишь.
Наверное, если бы она об этом спросила с полчаса назад, я бы не раздумывая ответил, что да. Не просто хочу – жажду, хотя бы и шесть раз по шесть бумажек сделать пришлось. Да и сейчас, чуток подумав, я тоже собрался ответить, открыл рот... И вдруг услышал свой собственный голос:
– Нет. Я бы хотел здесь остаться, с вами. Если можно, ма'леди.
– Ма'леди ты будешь в публичном доме трахать. Знаешь, есть такие, где по заказу тебе кого угодно представят.
Я уже в который раз за сегодня попытался сделать равнодушное лицо и вновь потерпел неудачу. Эльфиянка хмыкнула:
– Что, в деревнях до сих пор такого не завели? Ну ничего, в столице просветишься... Ого, ну красная же рожа у тебя! Ты что, признаешь исключительно чистую любовь?
– Я не из деревни! – В отчаянии я заговорил в два раза громче, чем нужно. – Наш город насчи...
– Да, да, восемьсот пятьдесят лет документированной истории. Это я запомнила. Ладно, о любви поговорим потом как-нибудь.
Она одарила меня многозначительным взглядом, так же подходящим к ее ослепительному лицу, как не подходило к нему все, что она говорила. Я кивнул и оставил голову немного наклоненной – частью из вежливости, но в основном, чтобы скрыть пылающие щеки.
– Так ты что-то хотел спросить? – продолжила она.
– Я? – Вроде бы я ничего не спрашивал. То есть вопросов, конечно, в голове вертелось множество, но как она догадалась?
– А что, нет? Давай, давай, не стесняйся.
За окнами свечерело, а мы все сидели в кабинете. Изредка к нам заглядывал то один, то другой член бригады, но в разговор никто не лез. На самом деле вопросов задавать почти не пришлось – Ринель, ответив на один, сама же придумывала следующий и отвечала уже на него. А я сидел, слушал ее и постепенно понимал, что, отказавшись перевестись в другую бригаду, я выбрал свою судьбу. Да, можно было уйти и оказаться в одной из тысяч госслужб, которые похожи друг на друга как тысяча капель одного дождя. Спокойная жизнь, чай в перерывах, радости по случаю премии в десятую часть жалованья и печали, если ее не выдали. Но я остался – и теперь, слушая Ринель, все глубже и глубже осознавал, что попал в команду, единственную в своем роде. И здесь удачи и неудачи во сто крат значимее и ощутимее, чем где-то еще. К добру это или к худу, я пока не знал – но уже знал, что по доброй воле отсюда не уйду.
Рассказывала она вульгарно, и несколько раз мне приходилось переспрашивать. Так, например, то, что в моих учебниках именовалось «Долгоживущим Стационарным Астральным Порталом Перемещений» или «Нестабильно-периодическим Раскрывающимся Порталом Перемещений», она запросто называла «дырками» – большой дыркой или дыркой мерцающей. Итак, бригада «Упорядочивания» формально относилась к Таможне Перемещений, а попросту – Тампер, которая издавна надзирала за тем, что приходит в мир через Долгоживущие Астральные Порталы... А, чего там! Через дырки попросту. История самого по себе Тампера уходит еще в королевские времена, но тогда дырок было гораздо меньше, а вернее, их искать было труднее. Проблемы, конечно, возникали, но небольшие, и если не справлялась таможня – помогала служба магии, иногда подключались и чисто костоломные структуры типа армии или полиции.
Война за Равнины, применение Фактора, уход Аеннара Второго от власти и прочие веселые события, о которых наши школьные учебники рассказывают стыдливой скороговоркой, породили нынешнее правительство. Оно и объявило о Преобразовании – цивилизованная жизнь и власть должны перестать базироваться только на магии, а иметь под собой и материальный фундамент. Благо магикам всех рас, здорово опростоволосившимся во время войны, было как-то неудобно предъявлять претензии на прежнюю роль основы основ. Это было первой причиной резкого увеличения межмировых грузоперевозок, так сказать объективной. Вторая причина, как и полагается, оказалась субъективной – неизвестно кто и неизвестно где разработал простую и дешевую систему заклинаний, позволяющую открывать дырки в неимоверном количестве. Правда, располагаются они в случайных местах, какие-то из них не держатся и минуты, часть существует годами – словом, полный бедлам. Правительство долго бодалось с лигой торговцев, и наконец они договорились до того, что проводить ритуал будет исключительно официальная власть, а вот пользоваться результатами могут все, конечно, не забесплатно.
В одном из моих учебников я встретил интересную мысль о том, что количество в какой-то момент обязательно переходит в качество. Ее правоту иллюстрировало несколько примеров, правда, ровно столько же примеров было приведено в опровержение, а глава называлась «Обзор популярных философий основных граничных миров». В данном случае мысль оказалась совершенно справедливой. С увеличением количества дырок участились случаи, когда вообще никто не мог понять, а что, собственно, происходит. Ни из старых таможенников, ни из других служб – то есть объяснение было одно, стандартное: это сработало что-то перемещенное. Хорошее объяснение, только проку с него... Тогда и была создана бригада «Упорядочивания», задачей которой была и до сих пор остается первая реакция именно на необычное. Расследование, выяснение обстоятельств, а иногда и собственно наведение порядка. Со временем часть необычного превратилась в рутинное, но тем не менее оставалась на совести бригады.
– Вот как сегодня, например, – пояснила Ринель. – Рутинный выезд на очередной «крестик».
Я благоразумно оставил при себе мысли относительно «рутинности» подобной работы.
Она, на этот раз действительно ничего не заметив, продолжала:
– Такой термин у нас используется для дел, связанных с этими... как это бишь по-научному... Предметами культа. Знаешь, в мирах, где магия развита слабо, существуют всякие религиозные культы – ты ведь представляешь себе, что это такое?
– М-м-м... – замялся я, потому что контрольные работы по теме «Материально-ориентированные граничные миры» делал полгода назад. Точное определение так и не вспомнилось, так что пришлось выражаться общими словами: – Стандартизованные ритуалы... Э... Направление бесконтрольной энергии на мнимые или комплексные сущности...
– Верно. И вся эта энергия имеет свойство накапливаться. Хорошо, когда сущность комплексная, она хоть как-то ее сбрасывает обратно. А когда мнимая – все копится в материальных предметах культа. А потом всякие умники их тащат сюда... Ты можешь себе представить малахитовую пентаграмму во-о-от такусеньких размеров... – она свела пальцы так, что между ними не уместилась бы монетка в полгроша, – и емкостью в пять-семь мегапойнтов? Причем пойнты отнюдь не только зеленые. А большей частью красные, например, или желтые.
