Вино богов - Барнс Джон Аллен (книги бесплатно без TXT) 📗
«Кому знать цену алхимику, как не колдунье?»
— Что до меня, — сказал Кособокий, — то вы только укажите на самое большое и самое страшное чудовище в Королевстве, и я вам обещаю доставить его голову или несколько голов завтра на рассвете. Я расправлюсь с ним ночью, когда эти твари злее всего. Пошлите со мной любого воина, пусть будет свидетелем.
— В топях у Горькой реки водится весьма зловредная гидра, — сказал Седрик. — Покрупнее чудище у нас сейчас вряд ли сыщется. Гвардеец Родерик родом из этих краев и, думаю, проводит тебя туда. С техникой, я полагаю, ты знаком?
Кособокий кивнул:
— Головы отрубить, шеи прижечь. Точно. С василиском — тут надо хорошо отполированное зеркало. С драконом — крепкий щит. Дубовый, обитый медью… С вампиром — тут не обойдешься без осинового кола, а уж гидру без хорошего факела не взять. Всему этому обучают в первую же неделю в Академии Героев. Только сам я не герой, это я у походных костров наслушался, когда они про свои подвиги болтали.
Бонифацию и эти слова очень пришлись по душе. Если Кособокий не был героем, но кое-что знал такое, что полагается знать героям, то не исключалось, что в сказке (если все это происходит в сказке) появится другой герой — например, Аматус.
— Решено, — объявил король. — Принеси мне головы гидры, сколько их там получится, а гвардеец Родерик подтвердит твою победу. Ну а теперь…
— Ваше величество, — проговорила Психея.
— Что? Ах да. Надо и тебе назначить какое-нибудь испытание. Правда, я не сомневаюсь — мальчику ты нравишься…
— Расскажи мне сказку, — потребовал Аматус. — И приготовь бомбазиновый пудинг. И поиграй со мной.
— Пожалуйста, — строго уточнила Психея.
— Пожалуйста, — повторил за ней Аматус. Бонифаций лучисто улыбнулся девушке. На его взгляд, у нее и безо всяких испытаний все неплохо получалось. — Что ж, — сказал он, — испытание достойное, весьма достойное.
Затем, поскольку все соискатели выслушали назначенные им испытания, снова взревели фанфары, и гости удалились в сопровождении почетного караула. Аматус радовался несказанно. Голиас и Мортис поднялись по высокой лестнице в лабораторию придворного алхимика, Кособокий и Родерик оседлали коней во дворе перед часовней, а Психея, держа за руку весело лепечущего Аматуса, отправилась с ним в его покои, дабы подготовить мальчика к ужину, за которым должны были последовать какие-нибудь спокойные игры и сон.
Бонифаций, оставшись без малыша, приятно поужинал с Седриком и еще кое-какими своими советниками, управился со множеством государственных дел (в тот вечер он их переделал гораздо больше, чем за год и один день) и с легким сердцем лег почивать. «Я тут ни при чем, — подумал он перед тем, как заснуть, — но все идет превосходно, вот только Аматус все в том же состоянии… но хотя бы ему не хуже, и то хорошо».
Глава 3
ИСПЫТАНИЯ ВЫДЕРЖАНЫ, ВСТРЕЧИ НАЗНАЧЕНЫ, ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ ВЫСЛУШАНЫ. ПРОШЛО НЕСКОЛЬКО ЛЕТ
Когда король открыл глаза, его покои были залиты солнечным светом. Вошла Психея и принесла ему чудесный завтрак: яйца, сваренные именно до такой степени мягкости, до какой следовало, свежайший, только что испеченный хлеб, вафли, густо посыпанные сахарной пудрой, и охлажденное шоколадное молоко с густой пеной. Психея выглядела чистенькой и свежей и согласилась составить королю компанию за завтраком — съела несколько кусочков хлеба с клубничным вареньем. Но большей частью она болтала — рассказывала королю обо всем умном и забавном, что сказал или сделал Аматус прошлым вечером.
Бонифаций обнаружил, что они с Психеей солидарны во мнении по поводу того, что Аматус — один из самых замечательных и умных трехлетних детей в мире и что утрата принцем левой половины тела, как это ни было печально, никак не сказалась на его выдающихся способностях. Оказалось, что Психея совершенно независимо обнаружила у принца многие из тех качеств, которые уже были известны королю.
Королю нравилось беседовать с девушкой. Он сам не понимал, как это получилось, но почему-то сразу догадался, что ему либо придется принять на службу всех четверых кандидатов на важные посты, либо всем четверым отказать. Поэтому теперь еще сильнее, чем прежде, королю хотелось, чтобы трое остальных кандидатов преуспели в назначенных им испытаниях.
Король уже заканчивал завтракать и подумывал о том, что надо бы переодеться из пижамы во что-нибудь другое, когда в его покои вошли Мортис и Голиас. Алхимик держал в руках серебряное блюдо, накрытое зеркальным колпаком. Он низко поклонился королю и поднес ему блюдо. Мортис сняла колпак, и оказалось, что на блюде — небольшая бутылка, а в ней, без сомнения, Вино Богов.
Король взял бутылку и взвесил ее в руке. В ней было не меньше полного стакана напитка.
— Процесс изготовления прошел без особых сложностей, — сообщил Голиас.
Король Бонифаций улыбнулся:
— Я разолью Вино Богов в пять наперстков, и как только ваш товарищ вернется с победой, мы все выпьем за ваш успех и за мой удачный выбор.
Тут в двери кто-то громко постучал. Король крикнул:
— Войдите!
И вошел Кособокий с мешком, из которого выглядывала дюжина старательно вымытых голов гидры. Каждая из них вполне подошла бы крупному псу, не будь головы сине-зелеными и похожими на головы ящериц, да еще с глазищами на коротких стебельках, и не торчи из каждой пасти по единственному зловещего вида клыку.
— Восхитительно, — отметил король. — Давайте выпьем за вашу удачу и за то, что я успешно решил ряд административных задач. Безусловно, тут не обошлось без чистого везения, но быть везучим королем — это очень даже недурно.
И они выпили Вина Богов, и все было решено. Наверное, теперь следовало бы кратко поведать о том, что произошло за те годы, пока Аматус рос-рос и наконец вырос и смог ступить на тернистый путь приключений, — следовало бы, для того чтобы поскорее перескочить к приключениям как таковым. Но… в тот день, когда король утвердил всех четверых новичков на должности при дворе, произошло еще два немаловажных события. Когда Седрик состарился, он распорядился, чтобы эти два события были всенепременно отмечены в «Хрониках Королевства», ибо, оглядываясь назад, он решил, что события эти действительно имели большое значение. Ну а мы с ним спорить не вправе.
Первое событие заключалось в том, что король назначил Кособокого начальником стражи, а Седрика — верховным главнокомандующим.
Со вторым событием дело обстояло несколько сложнее. Дело было так. Король с Седриком занимались важнейшей работой. Они просматривали карту Королевства и решали, как наименовать новое поселение на северо-востоке страны: Бонифациебург, Бонифацвилль или просто Бонифаций, и в это время в дверь кто-то робко, тихо постучал. Если можно сказать о стуке в дверь, что он был «извиняющимся», то это был как раз такой стук.
От короля Бонифация не укрылся извиняющийся характер стука, и он приподнял бровь и посмотрел на своего главного советника, как бы спрашивая его тем самым, стоит ли сказать: «Войдите!» Седрик, видимо, также дал стуку сходную характеристику, поскольку мгновенно выпрямился и расправил плечи — наверное, решил, что ему понадобится высокомерный вид.
В покои короля бочком вошли трое людей, которых в обычное время вряд ли можно было увидеть вместе.
Первая из них, Вирна, была старая-престарая. Еще во времена правления отца Бонифация ее обвинили в убийстве мужа, пресловутого Вепря Великих Северных Лесов, — иначе говоря, отвратительного, дурно воспитанного провинциального лорда, замок которого стоял возле Великих Северных Лесов. На самом деле никаким вепрем он не был, но уж разбойником и людоедом — это точно. И поскольку совершенное дамой преступление скорее было благим для государства деянием, повесить ее не решились. Вместо этого прежний король приговорил ее к пожизненному подметанию дворца, за что она имела еду, крышу над головой и немного денег на карманные расходы. А с Вирны было взято торжественное обещание впредь не убивать никого, кто этого не заслуживал бы в той же степени, сколь ее печально известный супруг. После жизни с Вепрем все остальные казались Вирне людьми приятными во всех отношениях, поэтому она вскорости стала веселой и милой старушкой и исполняла, если можно так выразиться, роль почетной бабушки для многих молодых служанок во дворце.
