Миры Роджера Желязны. Том 22 - Желязны Роджер Джозеф (книги хорошего качества .TXT) 📗
— Счастливо.
Я развернулся и вскочил в седло. Слова еще оставались, а вот времени — нет. Я повернул жеребца к тропе, ведущей на юг.
В отличие от отца уходить в Тени прямо с Колвира мне никогда не удавалось. Я не умел перемещаться так близко от Амбера.
Однако, зная, что это возможно, я счел своим долгом попытаться. Под завывание ветра, двигаясь на юг по голым скалам, осыпям и каменистым перевалам, направляясь к дороге, ведущей на Гарнатх, я решил искривить вокруг себя хоть малый лоскуток пресловутой ткани бытия.
…За каменным уступом — маленькая кочка с голубыми цветами.
Я несказанно обрадовался — ведь они были плодом моих скромных стараний. Я продолжил изменять усилием воли мир за каждым поворотом.
Тень от треугольного камня поперек дороги… Смена ветра…
Мелкие изменения работали. Тропа изгибается назад… расщелина… высоко на каменной полке старое птичье гнездо… еще синих цветочков…
Почему бы и нет? Дерево… другое…
Я чувствовал нарастающую внутри меня силу и продолжал менять мир.
В связи с новообретенной силой пришла мысль — а вдруг раньше подобное мне не удавалось по чисто психологическим причинам? До самого последнего времени я считал Амбер цельной, нерушимой действительностью, твердой первоосновой всех Теней. Теперь он оказался всего лишь первым среди отражений, а место, где стоял мой отец, представляло собой реальность более высокую; поэтому близость Амбера только затрудняла изменения, но не делала их невозможными. И все же при других обстоятельствах я поберег бы силы до более податливых мест.
При других обстоятельствах. Сейчас, чтобы выполнить волю отца, мне придется спешить и выкладываться.
Когда я достиг тропы, спускающейся по южному склону Колвира, характер местности уже изменился. На месте одного крутого склона моему взгляду предстала череда пологих. Я уже зашел в Тени.
И направился вниз. Слева все так же тянулся страшный шрам Черной Дороги, но этот Гарнатх был все же поблагопристойней того, привычного. Поросшие травой и кустарником участки, лежащие ближе к мертвой полосе, заметно смягчали местность. Мое проклятие словно чуть пообтрепалось — чистая, конечно же, иллюзия, ведь это уже не мой Амбер. Но я сожалею о своем поступке, мысленно воззвал я ко всему вокруг, я еду, чтобы попытаться его исправить. Прости меня, о дух этих мест.
Мой взгляд сместился в сторону Рощи Единорога, однако увидеть священный лес мне не удалось, слишком уж далеко он был на западе, и слишком много деревьев мешало.
Внизу склон перешел в слегка волнистое предгорье. Здесь я припустил Стара сильнее, направляясь сперва на юго-запад, а потом — прямо на юг. Ниже, еще ниже. Далеко слева искрилось и сияло море. Скоро между нами ляжет Черная Дорога, ведь я спускался в долину Гарнатха в ее направлении. Что бы я ни делал с Тенями, от зловещего присутствия Черной Дороги мне не избавиться. Более того, кратчайший путь пролегал как раз вдоль нее.
Наконец мы спустились в долину. Взглянув направо, я увидел вдали Арденский лес, древний и необъятный. Я ехал и прилагал все усилия, чтобы изменения увели меня еще дальше от дома.
Теряя Дорогу из виду — как-никак ориентир, ее-то никак не изменишь, — я все же старался держаться от этой зияющей раны на почтительном расстоянии, загораживался от нее кустами, деревьями, низкими холмиками.
Я сосредоточился, и текстура земли изменилась.
Прожилки агата… Груды сланца… Растительность чуть потемнела…
По небу плывут облака… Сверкает, танцуя, солнце…
Стар прибавил шагу. Мы спустились еще ниже. Тени удлинились, слились воедино. Лес отступил. Справа высился скалистый обрыв, слева — другой… Холодный ветер гнал меня по дикому каньону. На склонах мелькали выходы отложений — красные, желтые, золотистые и бурые полосы. Дно каньона сделалось песчаным. Вокруг вертелись крохотные смерчи. Дорога пошла в гору, и я наклонился вперед. Стены изогнулись внутрь, сблизились. Проход становился все уже. Я мог бы дотянуться до любой из стен…
Их верхние края сомкнулись. Я ехал по темному туннелю. Когда стало еще темнее, я попридержал жеребца… На стенах вспыхнули светящиеся узоры, ветер жутковато взвыл.
Пора отсюда выбираться!
Сияние стен слепило глаза, со всех сторон высились кристаллы. Мы неслись мимо них вверх, через мшистые лощины с маленькими, совершенно круглыми прудами, гладкими, как зеленое стекло.
Путь преградили высокие заросли папоротника. Мы помчались напролом. Вдали что-то затрубило.
Поворот, дальше прямо… Теперь папоротники красные, шире и ниже прежних… За ними — обширная равнина, розовеющая на закате.
Вперед, по бледной траве… Запах свежей земли… Далеко впереди — горы темных облаков… Слева проносятся звезды… Короткий залп мелких капель воды… На небо взлетает синяя луна… Мерцание среди темных силуэтов… Воспоминания и глухой рокот… Запах шторма, порывы ветра… По звездам несутся облака… Огненный трезубец вонзается в разбитое дерево, дерево ярко вспыхивает… Покалывание… Запах озона… Сплошной, как из ведра, ливень… Ряд огоньков слева… Цокот копыт по булыжной мостовой… Приближается странная машина — цилиндрическая, пыхтящая… Мы разминулись…
Сзади — отчаянные крики… Лицо ребенка в освещенном окне… Цокот… Всплески… Витрины лавок и дома… Дождь усиливается, слабеет, кончается… Приходит туман, слева разгорается жемчужный свет… Земля под копытами становится мягче, краснеет… Свет в тумане все ярче и ярче… Новый ветер, теперь в спину, теплеет…
Бледно-лимонное небо… Оранжевое солнце ракетой взлетает к зениту… Мир охватывает дрожь! Совершенно непредвиденная вещь, я здесь ни при чем… Земля под нами дрожит… Новое небо, новое солнце, ржавая пустыня, в которой я только что очутился. Раздается треск, мы со Старом оказываемся в одиночестве, среди белого ничто — актеры без декораций. Мы ступаем по ничему. Свет идет отовсюду и ниоткуда и освещает только нас. Непрестанный треск; я вспомнил, как в России ехал весной вдоль реки. Стар, побывавший не в одной Тени, испуганно всхрапнул.
Я внимательно оглядываюсь. Появляются смазанные очертания; становятся резче, яснее. Все, как раньше, только какое-то блеклое. Из мира исчезла часть красок.
Мы сворачиваем налево, скачем к невысокому холму, поднимаемся, останавливаемся на вершине.
Черная Дорога — тоже не такая, как раньше, даже в большей степени, чем все остальное. От моего взгляда она покрывается рябью, чуть не волнами. Треск не стихает, напротив, делается громче…
С севера дует ветер; легкий поначалу, он все усиливается. Посмотрев туда, я вижу, как собираются темные тучи.
Я знаю, что ехать надо быстро, как никогда прежде. В месте, где я был — когда? не важно, — происходит разрушение и созидание. Волны движутся от Амбера. Все, что вокруг, может исчезнуть — вместе со мной. Если королю Оберону не удастся Шалтая-Болтая собрать.
Я тряхнул поводьями, мы понеслись на юг.
Равнина… Деревья… Разрушенные здания… Быстрее… Дым лесного пожара… Стена пламени… Исчезла… Желтое небо, голубые облака… Пролетает армада дирижаблей… Быстрее…
Солнце падает за горизонт, словно раскаленная железка в ведро воды, звезды растягиваются в полосы… Бледный свет на прямой тропе… Звуки отскакивают от темных смазанных пятен, возвращаются пронзительным воем… Свет все ярче, мир — все бледнее… Что-то серое справа, слева… Кроме тропы смотреть не на что… Завывание превращается в режущий уши визг… Формы сливаются… Мы мчимся из Теней сквозь туннель, а тот начинает вращаться…
Поворот, еще один… Реальна лишь дорога… Мимо проносятся миры… Я перестал управлять происходящим и ехал теперь на гребне силовой волны, единственное предназначение которой — убрать меня из Амбера и зашвырнуть в Хаос… Вокруг дует ветер, уши заполнил крик… Никогда еще я не использовал свою власть над Тенями на пределе возможностей… Туннель становится гладким, как стекло… Мне кажется, что я низвергаюсь в водоворот, в око тайфуна… И Стар, и я взмокли от пота… Дикое чувство побега, будто кто-то меня преследует… Дорога стала абстракцией… Я смаргиваю, пот жжет глаза… Долго я такую скачку не выдержу… Биение у основания черепа…
