Муж амазонки - Калашников Сергей Александрович (список книг .txt) 📗
Зилверген, правда, попытался попросить новую гостью о спарринге на длинных дубинках, якобы, для того, чтобы сравнить техники, но та отговорилась, что сейчас в её жизни период, когда она не может себе этого позволить. Женщины, конечно, зашикали на забияку, а вот ребята выглядели огорченными, похоже, их опечалило то, что развлечение не состоится. Вечер прошёл мирно: и песен попели, и весёлых историй немало припомнили. Даже разошлись не поздно и никто не укушался.
А утром Базиль понял, что тупой он не просто очень и совсем, но ещё и непроходимо. Проснулся, а жены-то и нет. И длинной дубинки. Хорошо, что сразу сообразил, куда мчаться. При её уровне знания города нигде, кроме детского пляжа, что у сада камней, назначить встречу, она просто не могла. А короткую дорогу к этому месту он ей тоже не показывал. Побежал, не только не завтракая, даже не умываясь.
Успел, однако. Зоя действительно сошлась с его старым товарищем на ровной песчаной площадке и наносила ему лёгкие удары, указывая слабые места в защите. Не надо было долго присматриваться, чтобы понять — она действует быстрее. Удары Зилвергена проходили мимо, и даже излюбленный торцевой тычок с выпадом привел лишь к потере оружия — амазонка, пропустив палку мимо, успела на неё наступить.
Улыбнулась запыхавшемуся от быстрого бега мужу:
— Баз, не могла же я уделывать Зила на глазах у его жены, — в глазах «поверженного» читалась та же мысль. — Не сердись на меня, пожалуйста, — это уже противнику, — в схватке один на один у мужчины практически нет никаких шансов против амазонки, а бьешься ты мастерски и техника у тебя совершенна.
— Да я уже понял, что дело в стремительности действий. Это что, физиологическая особенность женского организма? — Зилверген и не думает сердиться.
— В общем-то, да. Преимущество складывается из сущих крох: способность предвидеть действия противника, лучшая координация при сложных движениях, где задействовано много мышц, соотношение массы тела и развиваемого усилия. Если при тренировках это учтено, то результат получается именно тот, которого мы только что достигли. А вот в строю или свалке побеждают мужчины.
По дороге домой не утерпел — спросил, почему она всё-таки решилась на проведение учебной схватки, а главное, как умудрилась назначить время и место.
— Не забывай, меня воспитывали воином, и отказать в такой малой услуге, как учебная схватка человеку, сидящему со мной за одним столом — это просто невежливо. А написать на бумажке: «Рассвет. Детский пляж» и сунуть этот клочок в руку — секундное дело.
Так вот в хлопотах и мелких событиях и завершилось время сборов в дорогу.
Глава 4. Приплыли
Основной корабль этого мира — нашив. Долблёнка с надставленными дощатыми бортами. Предпочтение, отдаваемое этой конструкции, определяется доступными видами крепления — деревянными гвоздями — нагелями, и волокнами, которые используются преимущественно при устройстве обшивки для прикрепления досок друг к другу или к элементам набора. Ничего прочнее в арсенале корабелов просто нет. Скажем, клеи, будь они сколь угодно прочны и водостойки, перестают «держать» едва древесина набухает, а, погружённая в воду делает это обязательно. Или, если она пропитана, скажем, маслом, перестаёт приклеиваться. А другие пропитки, после которых прилипаемость сохраняется, повышают хрупкость материала. И становятся доски ломкими, что при встрече корпуса с твёрдым предметом приводит к пролому борта.
Есть, конечно, и корабли, собранные из досок и брусьев, но трудоёмкость их изготовления запредельна, а по прочности они нашивам уступают. Их строят относительно редко, как правило, когда необходимо нечто очень большое. Основная же масса судов имеет размеры и форму днища, определяемые размерами дерева, из которого изготовлена основа. Как правило, валка этого гиганта и первичная обработка занимают примерно половину времени постройки. Каменные топоры, хрупкие керамические резцы, быстроизнашивающиеся костяные свёрла — всё это делает труд по отсечению от ствола лесного гиганта всего лишнего делом вдумчивым и неторопливым. Процедура же долбления с подготовкой пазов для установки будущих шпангоутов и иных профилей, позаботиться о которых необходимо заранее — это труд, требующий филигранного мастерства и прецизионной точности.
Как и все будущие моряки Базиль проходил практику на верфи, и знает это не понаслышке. Ему известна причина, по которой большинство кораблей имеет длину от сорока до шестидесяти шагов и относительно малую ширину, из-за чего мачты редко доходят в высоту до трёх ростов взрослого мужчины, а быстроходные купеческие парусные рысаки щеголяют балансирами, затрудняющими работу гребцов. Собственно, роль пассажира оставляет много свободного времени, особенно пассажира высокопоставленного, поэтому часто и подолгу разговаривали. Вернее, Базиль рассказывал жене и её подружкам о том, о чём они спрашивали, не ограничиваясь краткими ответами. Словно ученик на уроке, отвечающий на вопрос преподавателя.
Иногда и наедине толковали. Супруга, как ни крути, принцесса. И планы на ближайшее будущее волновали её заметно более чем просто женщину, доверившуюся мужчине, и всецело положившуюся на его разум или искушённость.
— Так, давай еще раз и по порядку! — нахмурившись, сказала Зоя, прерывая бессвязную речь Базиля.
Тот вздохнул. Что же такое? Он не мог четко сформулировать предложение, запинаясь, а иногда и полностью меняя направление мыслей. Никогда такого не было!
Минуту Базиль молчал, но все же начал заново объяснять свой план Зое, тщательно следя за речью.
— По прибытию в Заболотье первым делом мы должны организовать поселение, похожее на родовой посёлок. — Базиль взял карту подаренных земель и продолжил, указывая на определенные места. — Нам может подойти вот это, это и это.
— А дальше что? — Зоя с любопытством всматривалась в карту.
— Потом найти способ объединить жителей этой местности под своим началом, — пожал плечами Базиль, убирая карту.
— И как ты собираешься это сделать? — вопросительно подняла бровь Зоя.
— Сначала прибудем на место, — усмехнулся парень. — А там… посмотрим!
Нашивы экспедиции самые обычные, отобраны по признаку наименьшей осадки, и, естественно, не перегружены. Также естественно и то, что они наименьших размеров — сорокашаговые. Им ведь на реке петлять по излучинам, да через мели и перекаты перетаскиваться. Этот класс кораблей считается основным во флоте, то есть гребцы-абордажники-десантники это основная часть их экипажа и, соответственно, ударная сила. Только на носу установлена гранитная пушка скромного, три пальца, калибра, покрытая сплошным бандажом из наилучшего просмоленного каната. Это на случай, если каменный ствол разрушится при выстреле, чтобы хотя бы частично уменьшить скорость разлёта осколков.
Пушечка слабенькая, но на триста шагов, то есть как раз на один полёт стрелы, способная попадать в корабли. Нормальную-то дальнобойную баллисту на короткой узкой палубе такого размера поставить решительно невозможно. А так есть шанс пробить неприятельский борт, или хлестнуть гравием по экипажу, готовящемуся к сшибке борт о борт.
Попутный ветер за сутки позволил преодолеть простор Болоцкого залива и войти в его мелководную лагуну. Дальше пробирались на вёслах, непрерывно промеряя глубины, потеряв ещё сутки уже в видимости берега, к которому, собственно, и стремились. Течение реки выносит сюда массу песка и ила, поэтому дно приближается и удаляется от поверхности воды непредсказуемым образом. В спокойной и глубокой реке Болотке гребцы, наконец-то смогли навалиться, как следует, и третьи сутки прошли в движении с вполне приличной скоростью — ясная светлая ночь позволяла ориентироваться.
А потом русла разделились и обмелели — где проталкивались шестами, где шли на бечеве, а то и за шлюпкой на буксире. Видели на берегу местных жителей, спрашивали у них совета, каким путём лучше продвигаться дальше к верховьям, сравнивая их ответы с мнением моряков, раньше проходивших эти места на лёгких лодках, когда разведывали этот путь. Тут ведь после каждого половодья что-то меняется: перемещаются мели, появляются новые русла, а старые пересыхают или заваливаются подмытыми деревьями, намываются косы. Быстро сообразили, что данные своих людей точнее. То ли народ здешний пытается подшутить над приезжими, то ли не представляет себе, насколько глубже их лодочек сидят в воде большие корабли.
