Космическая красотка. Принцесса на замену - Пашнина Ольга Олеговна (книга жизни TXT) 📗
Изначальный план предполагал, что Фортем выступит эдакой феей-крестной из земной сказки о принцессе. Войдет в доверие к Виккерс, расскажет о замечательном брате, что ждет ее в далекой звездной системе. Накормит, отмоет, сводит по магазинам. Завоюет доверие в общем, а не утащит на плече, слушая отборные ругательства.
Совершенно необучаемая и дерзкая девчонка. Мужчина про себя усмехнулся и придвинулся к микрофону.
– Такое состояние нормально после первого подключения к обучающим чипам.
– Чтоб ты сдох, скотина, – пробормотала Паулина.
– В следующий раз будет легче.
– Ничего-о-о, – мстительно протянула она, – я тебе тоже как-нибудь первый раз устрою.
– Прости? – Фортем едва сдержал улыбку.
– Не прощу, скотина.
– Какой у тебя мерзкий характер.
Это замечание она оставила без внимания. С трудом поднялась и, пошатываясь, направилась в ванную.
Паулина развлекала его на протяжении всего полета. Когда он, после короткого сна, вдруг увидел, что камера не работает, даже не удивился. Ждал от нее чего-то такого. И предполагал, что, выяснив местонахождение камеры, девчонка ее сломает. В комнате были еще три, так что ничего страшного она не сделала. Но каково же было удивление Фортема, когда он увидел, что шлейф осторожно отсоединен. Да еще и нужный шлейф! Тогда он посмотрел на нее другими глазами и впервые признал: стоит отнестись к юной мисс Виккерс внимательнее. Она может подкинуть ему сюрприз.
Сейчас он наблюдал за ней в ванной. После чипа она еще была довольно слаба, но прохладная вода быстро устраняла последствия. Мужчина наблюдал, как она быстро промывает длинные волосы, и не без удовольствия скользил взглядом по хрупкой изящной фигурке.
Земные девушки были намного более хрупкими, чем виденные им ранее женщины других рас. Казалось, повредить Паулине ничего не стоило. Но когда они боролись, девчонка продемонстрировала неожиданную сноровку. Фортему пришлось следить, чтобы она не порезалась о его шипы. Яд в них был достаточно сильный для такой мелочи, как Виккерс.
– Что, вы и сейчас за мной наблюдаете? – Она задрала голову.
Фортем молчал. И не надейся, девочка, развлечения себя он не лишит. Надо вспомнить, сколько у него не было никого. Порой он забывал спать и есть из-за работы, что уж говорить о женщинах. И маленькая слабость – наблюдение за псевдопринцессой – ему позволялась.
Она успокоилась, когда он не ответил, и уже увереннее вышла из душа, замотавшись в полотенце. В ванной не было ничего, что могло высушить ее волосы. Вернее, было… но Фортем поборол искушение сообщить девушке о том, как активируется сушка. Только какой-то частью сознания надеялся, что пока она причесывается, полотенце вдруг раз… и соскользнет.
К сожалению, порадоваться зрелищу не удалось.
– И что нового я узнала? – спросила Паулина.
– Что нельзя идти против начальника службы безопасности? – хмыкнул Фортем.
– Вы для этого специальный чип выпускаете? Правильно, по вам сразу и не скажешь, что начальник. Так… игуана домашняя.
Второй экран услужливо показал ему игуану, и Аднар закашлялся.
– Это в каком это месте я похож на игуану?
– У вас шипы есть? Есть. Как у рептилии. Значит, игуана. Слушайте, а хвост есть?
– Если не заткнешься, – буркнул Фортем, – у тебя вырастет.
Вот как ей это удается? Спорит, фыркает, издевается. Не осознавая, кто он такой и что может с ней сделать. А может он с каждым часом все меньше и меньше. От Люка пришло несколько сообщений. Парень совсем не по-императорски носился по дворцу и ждал сестренку.
Его было жалко, факт. Но появление этой Паулины изрядно напрягало Фортема. Люку бы власть удержать. Теперь, когда его отец мертв, новому императору нужно стать в глазах народа мудрым правителем. А он цепляется за соломинку. Наглую, невоспитанную соломинку.
Красивую, фаргх ее сожри!
Так-так-так. Фортем довольно ухмыльнулся, и у него созрел идеальный план мести. И за камеру, и за игуану. Скоро получится хорошенько повеселиться, если он вспомнит свои навыки визуального моделирования.
Мужчина достал из небольшого кейса чистый обучающий чип.
Все симптомы действительно вскоре прошли. После душа исчезла слабость, а после завтрака – тошнота и головокружение. И я вдруг с удивлением поняла, что немного знаю чужой язык. Просто знаю, и все, словно пару лет ходила на курсы. Могу составлять простые рассказы о себе, могу понимать общеупотребительные фразы. Сделать заказ, спросить стоимость и так далее.
Когда Фортем обратился ко мне на своем языке, я даже опешила. Но поняла! Все поняла!
– Ну что, изменила мнение о чипах? – спросил мужчина.
– Нет уж, избавьте от подобных экспериментов. Пожалуй, язык буду учить по старинке.
– Да брось, это только в первый раз тяжело. Я не врал. Система ищет подход к нужным участкам мозга. В следующий раз обучение будет проще. Ты уснешь вечером, а утром проснешься с новыми знаниями.
– И что, так можно выучить все? У вас что, все сплошь и рядом академики?
– Разумеется, нет. Система работает только со знаниями, которые требуют памяти. Знания, в которых нужно понимание, увы, машина не даст. Поэтому в университетах, когда приходят первокурсники, им сначала загружают теорию, а потом учат ею пользоваться. Так что, будешь учить второй уровень языка?
– А сколько их всего? – задумалась я.
– Три.
На удивление, сегодня Фортем почти нормально со мной общался. И это не нравилось. Очень не нравилось. Что, путешествие подходит к концу и он надеется, я все забуду и не нажалуюсь «братику»? Зря, память у меня не очень, зато есть черная тетрадочка с мертвым комариком, и я все туда записываю.
– Хорошо, попробую еще что-нибудь выучить, – как хорошая девочка, согласилась я. – А можно мне погулять по кораблю?
– Нет.
– Сволочи ответ, – тут же среагировала я.
– Ведешь себя как ребенок.
– Я и есть ребенок! Мне девятнадцать. А вас точно посадят за то, что вы за мной наблюдаете. Нет, ну серьезно, я здесь больше не могу. Хочу выйти!
Он долго молчал. Так долго, что я даже подумала, что совсем пропал. Но наконец лорд Фортем произнес:
– Хорошо. Выйдешь из каюты и прогуляешься по коридору. Не трогать приборы, панели, не пытаться проникнуть куда ни попадя. Ясно?
– Хорошо, – спорить я не стала, и в скором времени действительно открылась дверь каюты.
Длинный серый коридор был пуст. Я исследовала его медленно и обстоятельно, ибо делать все равно было нечего. Стены были сделаны из какого-то теплого, чуть пружинящего пластика. Всюду были светящиеся элементы, а пол под ногами казался мягким, хотя я лично убедилась, что это не так.
То тут, то там встречались разные панели и двери, которые, помня указание Фортема, я не трогала.
– А сюда можешь зайти, – вдруг сказал он. – Это кают-компания.
– Зачем она нужна? – спросила я.
– Члены экипажа собираются здесь на совещания, иногда просто пьют чай.
– А вы не собираетесь?
– Редко.
И умолк, понимай как хочешь. То ли экипаж маленький, то ли не совещаются, то ли чай не любят.
Кают-компания представляла собой большое помещение с овальным столом в центре. В принципе было довольно уютно: висели шторы до самого пола, стояли комнатные цветы. Здесь явно стремились создать как можно более домашнюю обстановку. Я бы с удовольствием посидела здесь вечерком, почитала или занялась каким-нибудь рукоделием. В детдоме я любила рисовать, но за три года на улице подрастеряла навык.
А чем черт не шутит…
– Можно мне бумагу и ручку? – спросила я.
– Зачем?
Я закатила глаза.
– Напишу призыв о помощи, засуну в бутылку и выкину в иллюминаторную форточку, зачем еще!
Вот теперь мне порисовать точно не дадут.
– Могу дать планшет для художников. Если в тебе вдруг проснулась жажда творить.
– Пойдет, – согласилась я.
Услышала многозначительное покашливание и поспешила исправиться:
