Замок мага: Начало пути (СИ) - Фаатович Иван (мир бесплатных книг .txt) 📗
Аура местности: Слабость! Физические характеристики уменьшены на 10 %. Мораль всех союзных войск -1. Дурман: сонливость — с каждой минутой, проведённой в этом месте, вы хотите спать всё сильнее и сильнее. До полного засыпания осталось: 2 часа 1 минута 38 секунд. (Серогрив: 27 минут 39 секунд, Гордей 39 минут 46 секунд, Лысый 51 минута 31 секунда)
Ну нахер! Я мигом развернул коня и вернулся обратно на дорогу. Эффект исчез, транспорт успокоился. На всякий случай установил прямо тут точку возрождения. С виду обыкновенная лесная поляна. Пахнет сыростью и дикими травами. Единственное, что можно отметить — трава какая-то необычно высокая, да разнообразие какое-то нездоровое. И травы дикие, и цветы, и какие-то необычные кустики, и всё какое-то слишком пахучее.
— Ваша светлость, скорее пойдёмте, долго нельзя тут оставаться, — затараторил лысый, подойдя чуть поближе, — Место гиблое. Село наше аккурат за проходом находится. Тут только на поляне этой дурно, быстро доберёмся.
Я ещё раз посмотрел на проход, на поляну. Она мне совершенно не нравилась. Запас маны и меч под боком давали какую-то уверенность в своих силах, но что-то мне подсказывало, что здесь гораздо опасней, чем кажется на первый взгляд. Сжав рукоять меча, я повёл Серогрива прямо в тёмный проход, через поляну. Крестьяне шли спереди. Едва мы зашли во тьму арки из деревьев, эффект местности пропал, но давящая атмосфера никуда не делась, а, наоборот, усилилась. Это место вселяло страх. Темнота, высокие, старые деревья причудливой формы, они разрослись так сильно, что тёмные листья перекрывали солнечный свет.
— Чёрными воротами место зовётся, — говорил Лысый, — Страшно тут, озноб прям по коже, но дорога прямая, к Сосновому скоро выйдем.
— Гиблое место эта поляна, — заговорил Гордей, — люди тут пропадают…
— Да скажешь тоже, просто травы пахучие зверьё дикое распугивают. Вот сюда никто и не ходит.
— Так ходили бы, если бы только травы зверьё распугивали. Тропка то уже заросла почти, редкий человек отважится через Чёрные ворота, да поляну ту к лесопилке идти. Дорога-то, пусть в обход, но зато безопасней!
— Что за лесопилка? — спросил я.
— Да наша, деревенская, — отозвался лысый, — Там, дальше по дороге была. Но мы ж в село идём, тут короче будет путь. По дождю-то. Ежели дальше по дороге топать, можно к реке выйти, и к горе нашей. Там, как раз, у подножья, была деревня Подгорная. За горой самой деревня Рудники стоит. Там кузнец есть хороший, Захаром звать, вон, Гордей с ним знается.
— А в округе, есть что интересное?
— У Соснового? — переспросил лысый, — Та не! Лес вокруг, сосны одни, ну, кроме этой поляны треклятой конечно. Пёс его знает, что это за деревья такие. Правда, в лесу, ну, который не этот, а по другую сторону Соснового, такие же растут. Вот там тоже место гиблое. Далеко мы туда заходить опасаемся, иногда люди не возвращаются, те, кто решил пойти прогуляться. Глухой он совершенно. Чаща древняя…
За разговором мы, наконец, добрались до края леса. Чёрная тень деревьев отступила, не в силах сдержать яркий свет солнца, в изобилии льющийся на землю сквозь просветы в седых облаках. По левую сторону раскинулись немногочисленные поля, где промокшие под дождём пугала одиноко покачивались на ветру. Впереди же, совсем недалеко от лесной опушки виднелась кучка домов, по правую сторону от которой можно было заметить небольшой кусок дороги, уходящей в лес. Наверное, это и есть тот самый кружной путь, о котором говорили мужики.
— Приехали, ваша светлость! Сосновое! — известил здоровяк, широким жестом руки указывая на дома.
Мы пересекли лесную опушку и вышли на дорогу, что вела к полям и двинулись дальше по ней, намереваясь войти в деревню с парадного входа, если так можно назвать единственную имеющуюся здесь дорогу, разумеется. Однако, стоило нам только приблизиться к дворам, как тут же залаяли собаки, а деревня разом превратилась из тихого места в облитый кипятком муравейник. Лихорадочно захлопывались окна, закрывались двери, а на улицу вылетали ошалелые крестьяне, вооруженные кто-чем и сбивались в толпу, которая и перегородила нам путь, пробкой встав на дороге. Мужиков среди местных вооруженных сил можно было пересчитать по пальцам. Женщины, старики… даже дети, сюда вышли все, кто мог сражаться, вот только сражаться они не хотели. Я оглядел их лица, они были полны страха и отчаянья. Словно загнанные в угол крысы, которым не осталось ничего, кроме как попытаться продать жизнь подороже…
— Вы кто такие? Чего надо у нас?! — кто-то в толпе попытался спросить, но голос его предательски дал петуха.
— Колдун это, не видишь, что ли, дурья башка! — прокричала ему в ответ женщина с вилами, указывая пальцем на мою шляпу, — только они такие шапки носят.
— Мужики, да будет вам! Это ж я, Гордей! — здоровяк шагнул навстречу односельчанам и отшатнулся, когда ему пригрозили вилами.
— Знаем мы, кто ты такой, трус! Сбежал в леса, когда в дом родной недруги пришли! И ты, плут лысый, тоже сбежал! — гневно потряс кулаком мужик с топором из первого ряда.
— Да! Вдруг вас тоже заколдовали?! Как мы можем вам верить?!
Ситуация слегка прояснилась. По всей видимости, пока сын старосты с дружиной бегал по лесам за партизанами-саботажниками, в Сосновом произошел государственный переворот и старого старосту закидали камнями. Поэтому-то жители и настроены столь агрессивно — не хотят терять только-только обретённую свободу. Серогрив послушно сделал два шага вперёд, приковывая внимание разъяренной толпы ко мне. Молча, я снял с седла свёрток с оружием и швырнул его на землю.
— Гордей, — негромко сказал я. Крестьянин, сняв с плеча мешок, швырнул его туда же.
— Мы перебили всех… — начал было я, но был безжалостно перебит хриплым голосом из толпы. Его обладатель, щупленький старикашка, стоял за двумя бугаями.
— Мы не хотим слышать твоих лживых речей, колдун! Убирайся, пока не насадили на вилы!
Толпа поддержала его одобрительными криками. Я засопел. Что этот кусок пикселей себе позволяет?!
— Люди! Послушайте, он может помочь! — встрял Гордей, и голос его был полон отчаянья.
Старик вышел вперёд и громко рявкнул.
— Не нужна нам помощь какого-то колдуна! Не…
— Разумеется! — я перебил старика, — не нужна! Вы ведь свергли чёрных, вернули себе деревню! Много ли нужно храбрости, чтобы закидать одного старика камнями, пока другие льют кровь и умирают за вас, сражаясь с воинами его сына? Неужели их жизни для вас ничего не стоят? Ах да, забыл. Они же жалкие трусы, которые имели каплю смелости и чести сражаться за свою свободу! Я предлагаю вам помощь, предлагаю вызволить ваших родных из плена, но вы меня отвергаете. Что ж, будь по вашему! Новый отряд чёрных колдунов придёт завтра. Посмотрим, может быть, очутившись под их гнётом вновь вы станете посговорчивей…
Я развернул Серогрива. Видимо, новый староста отчаянно не желал терять власть и внушил людям, что все вокруг враги и помощь им не нужна. Посмотрим, долго ли они смогут противиться страху вновь оказаться в рабстве.
— Гордей, забери свёртки, — процедил я.
— Но…
— Пошли! — зашипел на него лысый и, подхватив свёрток с оружием, пошёл прочь, закусив губу от злости. Усмехнувшись, я повёл Серогрива следом.
Глава 3. Первые успехи
Как оказалось, сопротивляться страху они смогли недолго. Не успел я проехать и двадцати шагов, как за спиной раздался чей-то голос.
— А правда помочь може…те, колдун?
— Тихо ты! — тут же шикнул на него кто-то.
— Сама ты тихо! — огрызнулся голос, — Мужа-то небось уже похоронила, да вещи продала, так дай другим о родных побеспокоиться! — и, чуть помолчав, голос вновь окликнул меня, — Господин колдун?
Я обернулся. Худощавый старик смерил меня злобным взглядом и фыркнул, выразив всё, что думает не только обо мне, но и о том, кто спрашивал. А это оказалось проще, чем я думал. Сейчас надо выдать что-то такое, что подтолкнёт их оказать мне какую-то поддержку…
