КК. Книга 8 (СИ) - Котова Ирина Владимировна (бесплатные книги полный формат txt) 📗
Под утро взвыла метель, засыпая их ледяной крошкой и пытаясь прогнать порывами ветра. Байдек дрожал крупной дрожью, сжимая ладонь до боли, но королева уже почти ничего не чувствовала - она замерзала, и ее клонило в сон, и казалось, что вокруг тепло-тепло.
«Зачем мучаешь девочку?» - слышала она укоризненный, журчащий водой голос - и кто-то ласковый смотрел на нее, улыбался сочувственно.
«А?! Какова?! - громыхало в ответ почти с гордостью, и Василина сердито поджимала губы. - Еще немного, еще…»
Что еще, она не поняла - сознание ее покинуло, и королева повалилась на снег.
Мариан, выросший на Севере и к холоду привычный, продержался немногим дольше, чем супруга. Мороз давно требовал перейти во вторую ипостась, но он сдерживался - потому что Василине было куда труднее. Он тоже молился, но, если честно, мало почтительного было в его словах к Вечному воину. Одни вопросы. Как может воин и мужчина допустить, чтобы женщина упрашивала его о помощи? Байдек слышал шепот супруги, слышал и ее вопросы - и понимал, зачем она это делает. И тоже спрашивал. Как можно не откликаться своему ребенку? Зачем нужны подобные испытания?
Дрожь его в конце концов перешла в судороги, а когда Василина, скользнув по его плечу замерзшей щекой, упала, взревел и все-таки обернулся в медведя. Подхватил супругу за блузку, потащил к храму, рыча и огрызаясь от страха за нее. Кое-как открыл дверь, затянул Василину внутрь, в тепло. Полизал ледяные ноги, ворча в сторону невозмутимой статуи Красного. Потрусил на улицу, схватил шубку жены с наковальни - его ощутимо ударило током от святыни, и он снова рыкнул раздраженно. И, кое-как укрыв замерзшую супругу, начал вылизывать ей шею, лицо, тыкать мордой, тереть меховыми лапами ноги и руки, ворча, поскуливая и выжидательно поглядывая на изваяние Воина.
Василина задрожала, поджимая ноги к груди и хватаясь за шкуру медведя - и Мариан лег рядом, накрывая ее лапами, обхватывая так, чтобы не раздавить. Она застонала, согреваясь, но не проснулась. Уткнулась в него и задышала сначала часто, затем ровнее и ровнее, пока не ушла в нормальный спокойный сон.
Королева проснулась от красных всполохов под веками. Сильно болели мышцы ног и спины, будто затекли, и она потянулась со стоном, потерлась лицом о мех, привычно вжалась в мужа - сколько раз она засыпала с ним так, когда он был в медвежьем обличье.
Очень хотелось спать, но красные всполохи стали чаще, да и Мариан напрягся, зарычал едва слышно, подминая ее под себя. И Василина, неохотно разлепив глаза, выглянула из-под огромной лапы и ахнула.
Под куполом шестиугольного храма плясали десятки огненных бабочек, а от огоньков свечей отрывались и поднимались ввысь еще и еще. Выглядело как пламенный снегопад наоборот.
- Это же искрянки, - прошептала она, - помнишь, Полина о них рассказывала? Маленькие огненные духи. Они для меня неопасны, Мариан.
Байдек недовольно мотнул носом, но от супруги отполз, поднялся на лапы, скаля зубы. Его огонь в этой ипостаси пугал.
Одна из «бабочек» опустилась на плечо ее величества, вторая - на протянутую ладонь, осыпая ее искрами. Они едва заметно потрескивали, как дрова в печи. К потолку поднялись ещё с десяток крылатых малюток - и вдруг они все сорвались с места, облетели стайкой статую Воина и вылетели в распахнувшуюся дверь. И зависли там, в утренних сумерках, освещая красным мерцанием сугробы и явно чего-то выжидая.
- Надо идти за ними? - недоуменно спросила Василина, оглядываясь на изваяние божественного праотца. Статуя молчала, и королева поднялась, зашагала к выходу. Вперед метнулся Мариан, зарычал на нее, останавливая у порога, и, пока она пыталась сообразить, что он хочет, - дотрусил до сугроба и вернулся с ее заледеневшими сапогами. Надеть их оказалось очень трудно.
Затем она рядом с мужем бежала за стайкой огненных духов - те, задевая ветки деревьев, которые загорались и тут же тухли, неслись к дворцу. Двери дворца тоже открылись сами собой - и бабочки, пугая придворных и гвардейцев, полетели по первому этажу и остановились перед дверью в подвал, по которому спускались в подземный ход Стрелковский с Полиной.
Уже было понятно, куда они летят, - и королева пробежала за ними по подвалу, нажала на рычаг, опускающий пандус в подземелье, потопталась перед вертикальной «шахматной доской», вспоминая, какие панели использовала Поля…
Искрянки нетерпеливо разделились, показывая нужные панели, и Василина нажала на них, обрадованно хлопнула в ладони, когда проход открылся - и опять остановилась, потому что Мариан зарычал и пошел вперед.
Около засыпанного хода к подземной усыпальнице Иоанна суетились инженеры, стояли уже какие-то механизмы. Люди застыли, увидев летящих духов и бегущего за ними медведя, ринулись прочь. Василина, тяжело переводя дыхание, остановилась у завала - чтобы увидеть, как искрянки одна за другой проходят сквозь осыпавшуюся землю, оставляя за собой небольшие оплавленные норки. Через пару минут все духи пропали.
- И это все? - расстроенно спросила королева. - Это знак, да? Что я все-таки должна пойти вниз?
Подошел Мариан, сочувственно потерся о ее плечо огромной башкой, и она вздохнула, обняла его.
- Пойдем наверх, да. Что делать. Придется ждать, пока разберут завалы.
Он чуть присел - и королева, поколебавшись, на глазах застывших работников забралась на него верхом. И закрыла глаза.
- Во всяком случае, он ответил, - пробормотала она шепотом. - Хотя бы так. И, кажется, я поняла, что он от меня хочет, Мариан.
Муж недовольно фыркнул, потрусив по подземному ходу обратно.
- Смелости, - сказала Василина ему в шерсть. - Я ведь такая трусиха, Мариан. Наверное, ему стыдно за меня.
Медведь обернулся, как-то ухитрившись достать языком до ее щеки. И взгляд его красноречивей любых слов говорил, что он думает о боге, требующем от мягкой и нежной Василины смелости.
Глава 16
В небесных чертогах, как и в драконьих землях, уже неделю с начала сезона Белого целителя витал запах страстоцвета-эльвиэля. Но не любовь царила здесь - тревога. Сладкий запах смешивался с нежным и чуть печальным ароматом ландышей, и пусть омывали тонкие сферы хрустальные новорожденные ветра, и пусть мир пел об обновлении - не до игр с ветрами было сейчас богам. Будучи частью планеты, воплощением ее первозданных стихий, болезненную дрожь своего мира ощущали они непрерывно.
Богиня-вода, пришедшая вслед за сезоном к белому мужу, обласканная им и одаренная драгоценными подношениями, тоже денно и нощно всматривалась туда, где один за другим открывались переходы в мир, в который ушел Корвин. Да и все боги смотрели вниз, и аромат ландышей звучал гаммой их общей тревоги.
Черный брат не появлялся, хотя дети его, действующие наугад, перебрали все возможности, отчаянно веруя в то, что хоть что-то поможет, и исполнили все условия снятия запрета на его возвращение. Рубин королей, активированный только что отданной кровью сильной красной и черного, стал ключом, открывшим право прохода для изгнанного и укрепившим связь между двумя мирами. Силы владык земных ослабли после убийства двух белых правителей и семьи морской царицы, и два мира, тысячелетия связанные вместе ушедшим богом и его оставленным сердцем, синхронизировались настолько, что время в них потекло почти одинаково. Ослабли держащие Туру - а проходы укрепились и продолжали укрепляться, и должны были уже пропустить обратно изгнанника. Но пока пропускали только чудовищ и армии другого мира.
Готовились дети Черного и к следующим убийствам. И боги, несмотря на начавшуюся войну, не мешали им и готовы были пожертвовать своими детьми. Уйдет ещё кто-то из правителей, мощнее станут переходы и тогда смогут пропустить бога смерти обратно.
Никто из Великих стихий из-за изначального запрета Красного не мог отправиться в иной мир, чтобы помочь брату вернуться - но все с открытием устойчивых переходов чувствовали его отдаленные эманации, да и сердце в ледяном кубе пульсировало живее, радостнее, будто чувствовало владельца.
