Некроманты (сборник) - Перумов Ник (бесплатные версии книг txt) 📗
Из этого гребаного города, который ломает своих жителей об колено. Из Яр-Инфернополиса, города похороненных надежд. Города, который населяют призраки и которым управляют мертвецы.
Мне становится смешно. Хохочу в голос, стучу ладонью по перилам. Это шокирует даже безумицу Тамару.
– Что с тобой не так? Приход словил?
– Ох, Тамара… Милая моя девочка… Слушай, сейчас у меня будет одно важное дельце. Не знаю, чем оно закончится… Словом, если завтра я буду еще жив, – может, выйдешь за меня, а?
– Совсем спятил, Фенхель… Иди в задницу!
Она громыхает сапожищами, шелестит хламидой прочь – искать своего кавалера-покойника.
Я смеюсь. Была такая старая коррадская сказка, еще времен Вторжения из Нового Света. Про одного мальчишку в далекой северной деревне, где-то на границе с Фарлецией, который все кричал: «Рубберы! Рубберы идут!» Всякий раз поднималась паника, а потом выяснялось, что маленькому паршивцу просто нравилось смотреть на испуганные рожи односельчан. И когда рубберская волна дошла наконец до этой деревеньки и на виноградниках замелькали плюмажи воинов-ягуаров и их голые татуированные тела заблестели под ленивым коррадским солнцем… Мальчишка прибежал в деревню с этим своим традиционным воплем…
Ему никто не поверил, да.
Видимо, кому-то из деревни удалось выжить – может, попал на невольничий рынок или на галеры. Кто-то должен был донести до нас историю с моралью?
Эта история – про меня.
Если очень долго строить из себя мартовского котяку с хвостом трубой, рано или поздно тебя перестают воспринимать всерьез.
Если очень долго пытаешься что-то забыть, в конце концов, оно нагоняет тебя. И со всей дури бьет по башке.
Я нахожу Кауперманна внизу. С мрачной отрешенностью тянет коньяк.
– Кауперманн, дружище… Сколько лет, сколько зим?
– Прилично, Фенхель. Впрочем, мы пили с тобой на прошлый Новогод. Ты, видимо, забыл?
– Старик… Ты прав… У меня к тебе дело на миллион кредитов.
– Что, собрался кого-то убить?
– Совсем наоборот, приятель. Наоборот. Пошли со мной!
– Стоп-стоп, куда еще? И выпусти мой рукав. Это гребаный «Гаймен и Притчетт», знаешь, сколько стоит такой пиджак?
– Еще бы мне не знать, наш общий дружище Ибис столько раз грузил меня на тему шмоток.
– Ха, на это он горазд.
– Хахаха! Не только на это!
– Да что на тебя нашло, приятель? Снова запутался в бабах? Даже не начинай рассказывать. Мне это все равно. Открою небольшой секрет – сегодня я хочу основательно нажраться. Просто и со вкусом. Если составишь мне компанию – я иду с тобой. Если нет – то катись к чертовой матери, дружище!
– Если разделишь мое маленькое путешествие, то предложу тебе кое-что получше выпивки.
– Излагай.
– Приходилось пробовать гамибир?
– И этим ты рассчитывал купить меня? Да ты рехнулся!
– Давно лазал по крышам?
– Хм…
– Если пойдешь со мной, возможно, нам доведется встретить рассвет на высоте пяти-девяти этажей на границе между Мушиной Топью и Твариными Выпасами с прекрасным видом на наши красные звезды и платиновых соколов. Или мы никогда больше не встретим рассвета.
– Ага, Фенхель… На улице льет как из ведра. Я пока прикончу коньяк, а ты иди и нарой-ка нам пару зонтиков.
Лаалокль-Аатцль-Тцааяс, в просторечии – Латокса. Она же – Империя рубберов, привнесла в нашу культуру много нового. Ставки на хедбольных матчах, где играют отрубленной головой. Или жанр вестерн-синема: страшные кровавые истории из времен Вторжения, провал экспедиции Коламбуса и Флот из Нового Света, беспощадные охотники за скальпами, расширение «живоградов», джунгли наступают на ржаные поля и средневековые замки, жрецы Пернатого жгут инквизиторов и благородных донов на площади в Мурьентесе… Или взять хотя бы томатный кетчуп! Я уж не говорю про тонизирующую «матэ-коку»! Или легендарная потэйта. Это лакомство даже мне не посчастливилось попробовать.
Но гамибир – это, бесспорно, одно из важнейших культурных явлений, привнесенных в Ладию рубберами.
Маленькие конфетки, разноцветные, в форме священных зверьков Аоле?ва?аалоков, похожих на мишек. Страстное увлечение богемы, светских хлыщей и порочных светских львиц, завсегдатаев высочайших балов. Популярность наркотика оказалась так высока, что ее приверженцы нашлись даже среди некрократии.
Это не просто вызывающее смертельную зависимость средство для улучшения настроения, снятия стресса, путешествия в собственное подсознание или кратковременного разгона организма.
Гамибир – инструмент, при помощи которого все ваше существо претерпевает метаморфозы. Сожрав пару цветных мишек, вы становитесь чем-то принципиально другим.
Как тщательно засекреченные морт-техники превращают покойников в правящую элиту – некрократов. Как в термометаморфических Котлах тягловый скот, пройдя сквозь процесс «варения», превращается в необычайно выносливых Т-варей или самые обычные скаковые лошади – в грозных ярконей.
Только в случае с гамибиром процесс обратим. Обратим для тела, потому что пережитые эмоции не могут не оставить следа в человеческой психике.
Должно быть, рубберы всегда чувствуют себя подобным образом…
Невероятно гибкие, ужасно сильные, прыгучие и ловкие, мы с Кауперманном скачем по крышам, заряженные гамибиром под завязку…
Мы ищем нашего друга.
Грохочет гром, молнии озаряют Яр-Инфернополис, ливень хлещет по ржавым крышам, по готическим шпилям и расписным куполам, по ажурным мостам железных дорог и лоснящимся бокам пришвартованных к вышкам дирижаблей.
Мы, безумцы, ищем нашего безумного друга. И находим.
В потоках ливня, в розовых отсветах неоновой рекламы, он тащит по крыше бара «Мутный Хэнк» вяло сопротивляющееся тело в лохмотьях. Пятиметровый парень в шляпе набекрень, с надкушенным яблоком – реклама бара – смотрит на него сверху вниз с глупой ухмылкой.
Ибис облачен в черную клеенчатую накидку с просторным капюшоном. Призрачный Жнец, отложенное возмездие, отправитель писем-покойников.
«В ЯР…», до востребования…
Двое связанных мертвяков, мычащих и похрюкивающих, поводящих тупыми бельмами полутрупов, ждут Ибиса и своего третьего товарища посреди крыши.
Немая жертва глухим богам. Очередная безумная ночь в Яр-Инфернополисе.
– Ибис! – кричу я.
Он не слышит нас за раскатами грома.
– Ибис, идиот гребаный! – орет Кауперманн.
Он не видит нас за вспышкой молнии.
Ибис занят важным делом – составляет из вяло отбивающихся, скрученных мертвяков триангуляцию.
Сигнал для «крыланов». Для тех, кто должен был забрать нас из-под Каяррата, но так и не забрал.
Для тех, кто должен забрать Ибиса из Яр?Инфернополиса.
Мы пришли. Он нас дождался.
– В ярости павшим ныне присужден славной вечности удел, – цитирую я шепотом.
И хотя нас разделяют четыре крыши, гремящие под дождевыми потоками, хотя вовсю грохочет гром и бурлят водостоки, – он меня СЛЫШИТ.
Ибис оборачивается, стаскивает с головы капюшон. Слепо щурится сквозь тьму и дождь, пытаясь разглядеть нас. Хватает ртом воздух, насыщенный озоном и ядовитыми испарениями мириад городских труб, заткнуть которые не под силу даже грозе.
– На очереди буква Т, – говорит Кауперманн, вытаскивая револьвер. – Сколько вариантов для трактовок, а?
– Но не успеет вырезать, ведь так?
– Да.
Мы идем вперед, сквозь грозу.
Мы сумели расшифровать послание нашего друга. Увидели его знак. Мы здесь, чтобы навсегда забрать нашего друга из Яр-Инфернополиса…
Что же произошло дальше? Мы застрелили его из револьвера Кауперманна? Или сдали безумца полиции, и все закончилось публичной казнью маньяка? Навечно упекли его за решетку, в восточное крыло госпиталя Преподобной Даны? Упрятали его в одну из коммун гриболюдов, а ведь все знают – эти ребята творят чудеса – и, возможно, теперь он даже идет на поправку?
А может, мы просто упустили его – и он скрылся в струях дождя, блистая розовыми бликами на своей накидке, так похожей на балахон Призрачного Жнеца? Ведь мы были обсажены гамибиром…
