Пепел Ара-Лима. - Костин Сергей (лучшие книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
— Империя не забывает верных и смелых граждан, — Каббар пошевелил пальцами, давая понять, что Марнолий больше ему не интересен. — Приди завтра с утра и обратись к распорядителю. Я прикажу щедро наградить тебя. Смотри только, не напейся на радостях и не свались в дорожную канаву.
Марнолий, рассыпаясь в благодарностях, пополз по мраморному полу к выходу.
Если он больше не нужен всесильному Императору Кэтера, то стоит ли и дальше мозолить ему глаза? Завтра он получит обещанную награду и навсегда забудет страхи того дня, когда под камнями погибли сотни императорских солдат. Никто и никогда не узнает, что произошло в том ущелье на самом деле. Некому сказать. А уж он, Марнолий, караванный мастер, даже под пытками не раскроет рта.
Если сведения, доставленные караванщиком, были не особенно интересны верховному Императору Кэтера, то они в большей степени заинтересовали мага Горгония. Он, стоя за троном императора, вслушиваясь в каждое слово и наблюдая за каждым движением слишком уж испуганного Марнолия, задумчиво качал головой, размышляя об услышанном.
Наследник жив. Это маг знал и без караванного мастера. Десятки его лазутчиков находились в Ара-Лиме, собирая крупицы слухов, частицы рассказов, вырисовывая настоящую картину. Многие наемники, посланные в горную страну с приказом убить юного короля, вернулись ни с чем, если вернулись вовсе. Все приметы и все собранные сведения, включая и недозволенное вмешательство в мир духов, подтверждали существование аралимовского наследника. Но слова о страшном телохранителе, который охранял наследника, весьма взволновали Горгония.
Вестей от тайных агентуров, посланных с легрионом Тория, пока не поступало. И рассказ караванного мастера, якобы видевшего мертвого телохранителя, косвенно подтверждал нарушение Крестоносцами Старого Договора.
Если Крестоносцы отошли от Договора, скрепленного Великой Печатью земли огня и неба, если они предоставили себе право обратиться напрямую к запретным источникам, то это могло значит только одно. Договор, заключенный между Крестоносцами и Избранными, который был подписан кровью самого первого младенца, рожденного в новом тысячелетии, разорван. Раз и навсегда.
— Подлые колдуны. Коварные крестоносцы, — шептал Горгоний, покусывая изъеденные гнойными струпьями губы. — Не выдержали испытания. Не смогли перебороть свою любовь к слабым и поверженным. Решили помочь ребенку? Взяли под знамена восставшего мертвого майра? Как глупо с вашей стороны. Очень глупо. Значит и нас, Избранных, не сдерживают обещания и клятвы? Значит и мы, Избранные, можем без всякой опаски говорить с другой стороной? Но ошибаться нельзя. Ошибки дорого обходятся тем, кто совершает их. Слова презренного караванщика могут быть обманными. Нужна полная уверенность. И тогда…, тогда Избранные покажут, кто имеет право властвовать над миром.
— Я что-то не так сказал, Горгоний, — услышав смех мага, Каббар обернулся к нему.
— Нет, — маг спрятал улыбку. — Твоя щедрость к этому человеку безгранична.
— Все в Империи должны знать, что за верность и преданность Император награждает сполна.
Горгоний поклонился Императору, соглашаясь со всеми его словами. Истина звучит из уст тех, кто могущественен и силен.
Наблюдая за тем, как отползает караванный мастер, Горгоний подумал о том, что в голове, склоненной к самому полу, наверняка остались еще невысказанные мысли. Вполне возможно, если постараться, из этих мозгов можно выкачать и сохранившиеся образы тех, кого видел караванщик. Интересно было бы посмотреть, как сейчас выглядит мертвый телохранитель и его подопечный, аралимовский наследник. Ведь именно он, сын сожженного Хеседа, является первым разорванным звеном, которое привело к разрыву Старого Договора.
— Если мудрый Император позволит, я выдам обещанную награду караванщику из своих сундуков, — маг смущенно заглянул в глаза Каббара. — У меня слишком много золота и драгоценных камней. А этот честный и смелый человек, несомненно, заслуживает хорошего вознаграждения.
Не раздумывая, Каббар согласился. Император был твердо убежден, что любое золото не должно лежать мертвым грузом в сокровищницах. Оно должно работать на славу Империи. А подвалы мага скоро превратятся в набитые золотом каменные мешки, среди которых тому будет не развернуться.
Так была решена участь караванного мастера, известного по имени Марнолий. Проведя радостную ночь в объятиях продажной белокурой пурнии, утром он отправился в замок всесильного императора Кэтера.
Его дальнейшая судьба неизвестна. Подвалы императорского замка, в которых правит маг Горгоний, слишком темны, чтобы различить в тесных и многочисленных камерах лица людей. А личная стража мага давно разучилась говорить и слушать. Какое им дело до вопящего от ужаса человека с кудрявой бородой, который взывает к справедливости Императора.
Каждый, отправляющийся на смерть, взывает к богу.
Горгоний, исследовав внутренности, а в особенности глаза и мозг караванного мастера, со всей возможной поспешностью отправил многочисленных гонцов во все стороны света к членам совета Избранных с требованием немедленно собраться на единое собрание.
Выбрасывая остатки мозгов Марнолия в бездонный колодец, маг думал о том, что увиденного им достаточно, чтобы с уверенностью заявить — Крестоносцы нарушили Договор. И теперь, после многих веков ожидания, Избранные, наконец, могут незамедлительно выступить против Крестоносцев, используя все доступные средства этого и того мира.
ХХХХХ
Вторую неделю баталийский легрион под командованием легона Тория Самийского бездействовал под отвесными стенами горной крепости. Недосягаемость ее стен без специальных приспособлений, постоянный дождь, отсутствие провианта и абсолютная невозможность разжечь костры и хоть как-то согреть недовольных солдат, вынуждали легона Тория по-новому взглянуть на маленькую войну.
Каждое утро этот смелый и, в общем-то, талантливый военачальник, обходил лагерь, утопающий в грязи. И с каждым днем настроение его неимоверно портилось.
Разведчики, посланные навстречу к обозу с требованием ускорить его продвижение, вернулись с дурными новостями. Обоза нет и не будут. Слухи по лагерю разносятся скоро. И уже через час после прибытия изможденных гонцов каждый легронер знал, что не стоит ждать ни палаток, ни еды, ни даже осадных орудий, без которых их пребывание в дождливой долине превращается в пустую трату времени.
Торий видел, как с каждым часом ухудшается настроение его людей. Если в первые дни большинство из них были полны решимости, то сейчас, по прошествии двух недель вынужденного голода и бездействия, среди солдат явственно чувствовалось недовольство. Никто еще не роптал в открытую, но Торий каждую минуту ожидал, как забурлит неуправляемая, и что самое тревожное, вооруженная толпа голодных людей. И тогда не поможет ни его легонский жезл, ни верные телохранители. Сомнут, разорвут на части. И тогда уже не видать милости Императора.
Этот военный поход был самым ужасным из всех, в которых доводилось принимать участие легону. За две недели никто из его людей не видел ни одного горняка. Ни одна стрела и ни одно копье не грозило легронерам империи. Первая радость от обнаружения горной крепости сменилась тревогой. Горная крепость была настолько неприступна, что Торий, взявший осадой немало хорошо укрепленных городов, даже не решился что-либо предпринять. Отвесные стены, столь гладкие, что по ним невозможно вскарабкаться, ни одной тропинки, по которым можно послать в горы отряды. И даже ни одного входа в подземные катакомбы горняков. Все засыпано, завалено, спрятано.
Как только стало известно, что обоз, пойманный в ловушку, разбит, легронеры стали копать в земле норы, пытаясь таким образом укрыться от не перестающего дождя. Но большинство из этих человеческих нор или обваливались, или затоплялись грунтовыми водами. Только те счастливчики, кто сумел отыскать среди разрушенных деревенских домов укромные уголки, хоть как-то спасались от воды.
