На краю бездны (СИ) - Ганская Юлия (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .txt) 📗
Джил шла по блестящим плитам из мрамора, из которых был выложен пол, и смотрела на Стоуна. Он стоял спиной к ней, продолжая разговор, который был явно непростым, судя по тому, как был напряжен прокурор. Джил подошла ближе и остановился в нескольких шагах от Стоуна, не желая отвлекать его. Она умеет ждать.
Наконец собеседник Стоуна соизволил оставить его в покое, распрощавшись и уходя в другую сторону. Прокурор явно вздохнул, облегченно переводя дух, словно разговор дался ему не так-то легко.
— Люциан, — позвала его Джил, впервые называя по имени. Стоун обернулся, и она видела, как он смотрит на неё — сперва с удивлением, сменяющимся на обычную приветливость.
— Добрый день, — ему явно нравился её новый облик, — Вы сегодня просто прекрасны.
— Спасибо, — улыбнулась Джил, и его глаза стали темнее, словно то, как она говорила и улыбалась, затрагивало его гораздо сильнее, чем обычный разговор.
— Вы наверно хотите напомнить мне о том, что уходите, — казалось, что его не очень радует это, но Джил не собиралась обсуждать с ним свой уход с работы.
— Не совсем, — она покачала головой, — но ты прав, я пришла поговорить с тобой.
Лицо Стоуна выглядело немного озабоченно.
— Что-то случилось? — Он беспокоился за неё?
— Да, — она опять улыбнулась ему, — я поняла, что тебе стоит знать одну вещь.
Стоун подошел к ней ближе, и расстояние между ними было чуть больше вытянутой руки.
— Что же я должен знать? — Джил внезапно поняла, что в его голосе слышится что-то темное, с тонким запахом порока, зовущее её. И часть её действительно хотела отозваться на него, говорящего на одном языке с ней. Но она помнила, что пришла сюда не за этим.
— Люциан, — она подняла руку, касаясь его красивого лица, — есть вещи, которые не стоит скрывать. Например, то, как много крови на твоих руках, которая просто въелась в кожу. Или как много лжи, которой ты пропитан насквозь, сказано этими прекрасными губами. А я ведь уверена, что лгут они так же прекрасно, как и целуют.
Джил смеялась, говоря эти странные слова, и думала, что у неё стал абсолютно другой голос. Более низкий, плавный, опасный. Чужой голос.
— О чем ты говоришь? — Глаза Стоуна темнели, и их голубизна словно клубилась вихрем, медленно превращавшимся в темноту грозового неба. Но Джил знала, что ему нравится всё происходящее. Ему нравится её голос, и он отзывается на него всем телом. Их связывало нечто темное и настолько же сильное, что выступило сейчас наружу, словно сорвав с них маски, обнажая и показывая свою силу.
— Возможно, ты и вправду считаешь, что я не знаю — кто ты на самом деле, — при этих словах Стоун нахмурился, словно был удивлен, — но меня больше волнует то, что касается конкретно меня.
Джил почти вплотную подошла к нему так, что их тела почти соприкасались. Стоун сделал движение, словно собирался протянуть руки и обнять её, но остановился.
— Ведь это ты заставил суд приговорить моего друга Райза Туи, — она прошептала это так, словно признавалась в том, что хочет его прямо здесь и сейчас. Несмотря на то, что она знала о том, что он испытывает это же желание, Стоун едва заметно улыбнулся.
— Райз, — его, ставшие почти черными, глаза смотрели на неё.
— Да, — всё тем же шепотом ответила Джил.
— Он никогда не был достоин того, чтобы ты сожалела о нём, — голос Стоуна зазвучал иначе, гораздо ниже и мощнее. Они стояли почти у ног статуи Правосудия, а всё вокруг словно исчезло, отодвигаясь далеко за пределы мира. С каждой секундой та темнота, которая скользила между ними, связывая их всё сильнее, крепла.
— Не тебе судить об этом, — покачала она головой. Сейчас они были только вдвоем, оставив весь мир за пределами. И Джил знала, что всегда хотела оставаться вот так, выше всех людей, не стоящих ни сочувствия, ни сожаления в их мелочности, хотела силы, несущей разрушение, власти, чтобы поставить всех на колени, и знания, бесконечного, как целая вечность. И сейчас всё это стояло перед ней. Она догадывалась, что человек перед ней может дать ей всё это.
Люциан протянул руку, касаясь её щеки, и они стояли двумя зеркальными отражениями друг друга.
— Он не был достоин тебя. Никто не был достоин тебя. В тебе так много тяги к знаниям, такой пытливый ум, который не хочет находиться в границах обыденности, которую может предложить серая жизнь. Ведь тебе всегда хотелось большего, но ты никогда не знала — как получить это, — он говорил с ней так, как говорят старшие братья с сестрами или подругами.
Джил слушала Люциана, который говорил о том, что она всегда знала, но не могла выразить так ясно и четко, как это сделал он. Он был прав настолько, насколько она всегда думала, что все её проблемы от того, что она не может выбрать между тем, к чему привыкла, и тем, что хочет. Всю жизнь она делилась внутренне на две стороны — одна из них была холодной и чуждой всему, что окружало Джил. А вторая оставалась нелепым ребенком, верящим в нечто из области сказки.
Сейчас первая половина протягивала ей руку и хотела, чтобы Джил наконец перестала разрываться между ними и выбрала её. Люциан стоял молча, и Джил знала, что он будет ждать ровно столько, сколько она будет принимать решение. Даже если на это уйдет вся оставшаяся жизнь.
— Ты пытаешься понять — кто же я такой. Девочка, назовись я Люцианом или Люцифером — какая разница в звучании моего имени? Ты даже не представляешь, как мы можем вместе изменить весь мир, — произнёс он, — мир, в котором всё будет так, как ты хотела.
С ним она больше никогда не будет неудачницей, пожелавшей изменить мир и оставшейся у разбитого корыта.
Неожиданно мысли Джил споткнулись, и она словно стряхнула с себя наваждение, вызванное словами Люциана. Ей нужно сделать совсем другое. Она моргнула, раздумывая — почему вдруг ей показалось, что голубые глаза Стоуна могли стать черными, и какого чёрта он, всегда спокойный и сосредоточенный, стоит сейчас, держа её лицо в своих ладонях? Что происходит?
— Ты убил его, — сказала она Стоуну. Эта фраза должна была объяснить ему — почему Джил так поступает. Затем она отодвинулась от него, заставляя отпустить её, и вытащила из кармана куртки пистолет, направляя его на Стоуна.
Он замер от неожиданности, напряженно следя за её движениями.
— И я думаю, что ты заслужил это, — произнесла Джил, нажимая на курок.
Время замерло.
Её палец медленно нажимал спусковой механизм курка. Лицо Стоуна выражало удивление и неожиданно — восхищение, словно он восторгался тем, что она делает. Что-то темное и большое бросилось к ней, выхватывая пистолет и сбивая с ног. Пуля медленно приближалась к Стоуну. Джил смотрела на её полет, поражаясь тому, как она идеально и плавно движется, рассекая воздух.
Затем мир вернулся на место. Звук выстрела заставил людей, находящихся вдалеке от них, закричать и броситься бежать. А Джил, сбитая с ног тем, кто выхватил у неё оружие, лежала на полу и не могла понять — что происходит, и кто стрелял. Она с ужасом смотрела на Стоуна, который осел на пол, а на его плече расцветало кровавое пятно, отчетливо видное на ткани пиджака. Затем Джил перевела взгляд на того, кто стоял с её пистолетом в руках. Он тоже смотрел на Стоуна с таким выражением, словно не мог поверить в то, что произошло.
Потом он повернул голову к Джил, и она подумала, что бредит наяву. На неё смотрел Гай, но его лицо было лицом Райза, которое она узнала бы из тысячи лиц.
Он отбросил пистолет и опустился рядом с ней, притягивая её к себе так, словно ей что-то угрожало.
— Нет, — Джил начала вырываться из его рук потому, что ей было крайне важно ещё раз взглянуть в его лицо и убедиться в том, что это действительно Райз.
— Всё хорошо, теперь всё будет хорошо, — он не отпускал её, видимо полагая, что она всё ещё в состоянии шока. Кажется, тут он был прав потому, что Джил понятия не имела — как она оказалась во Дворце Правосудия, что происходит и почему у неё так болит голова.
Стоун, явно теряющий сознание от боли, пытался приподняться, словно хотел подползти к ней, и Джил отстраненно подумала, что ему срочно нужна помощь, что надо что-то делать. Но она не могла даже собрать воедино свои мысли, и всё, о чем она могла думать, так это о том — почему этот человек похож на Райза.
