Тёмный Дар - Эльтеррус Иар (книги хорошего качества .TXT) 📗
— Но как смогли маленькие группы сделать такое?
— Обманом. Почти все заговорщики были разработчиками военной аппаратуры и оружия, с ними считались. Вокруг каждой населённой планеты как раз монтировали системы защиты, в которые и удалось включить спутники с генераторами пси-излучения. Я не буду описывать, на какие ухищрения пришлось пойти ради этого. Скажу одно — заговорщикам всё удалось. В день Х генераторы заработали. Одновременно над всеми мирами трёх рас. Война в результате закончилась в считанные дни. Изменения покатились волнами — разумные полностью потеряли агрессивность, всё прежнее вызывало у них резкое отторжение. Не хотел бы я жить в те времена… Таких перемен Земля ещё не знала. К сожалению, сделавшие это учёные не подозревали о законе Воздаяния, точнее, считали его выдумкой религий. А зря. Через несколько лет пошла отдача, да такая, что все три расы едва выжили. Но причины случившегося я понял только став мастером или, как вы говорите, высшим.
— Да, вашей родине не позавидуешь, — поёжился эльф.
— Почему? — приподнял брови учёный. — Результат, в конце концов, оказался очень даже неплох. Мы начали развиваться с огромной скоростью, не отвлекаясь на войны, склоки и конфликты. Наша цивилизация постепенно становится неконкурентной. Как, кстати, и ваша — под влиянием Вечного Леса.
— Да, конкурентность — страшная гиря на ногах, она немало народов погубила.
— Да уж! — усмехнулся Горберг. — Я рад, что мы больше не враги.
— Мы ими никогда и не были! — рассмеялся эльф, его смех звучал серебряным колокольчиком. — С вами враждовали «глухие».
— Однако есть ещё кое-что…
Учёный поведал о случившемся за барьером и своих сомнениях по поводу инициации аэйранцев. Эльф внимательно выслушал и надолго замолчал, даже глаза закрыл, то ли размышляя, то ли с кем-то мысленно советуясь. Вновь открыв глаза, он задумчиво посмотрел на Горберга, а затем сказал:
— Лес может помочь защитить новорождённых высших от чуждого влияния, буде оно проявится. Но только в случае, если одной из проходящих врата постижения станет дочь нашего народа. Иначе он не сможет ощутить происходящее в полной мере.
— Никаких проблем, — заверил учёный. — Навиэль вскоре будет готова к инициации. Девочка талантливая и старательная, хоть и несколько безалаберна.
— Тогда ждём вместе с учениками в Аллиане, — улыбнулся эльф. — Наш линкор останется на орбите, пустым. Если он вам нужен, берите. Вскоре мы начнём выращивать живые корабли, как и должно хранящим жизнь, а мёртвое железо пусть останется прошлому.
Он коротко поклонился, и экран погас. Вскоре эльфийский линкор вышел на орбиту Аэйрана, от него сразу же начали отделяться бесчисленные посадочные катера. Вечный Лес настойчиво звал своих детей домой…
Пели птицы, дул едва заметный тёплый ветерок, мягко шелестели листвой окружившие небольшую поляну меллорны, густой ковёр травы под ногами будто звал поваляться на нём. Однако Навиэль ничего этого не видела, её колотило, хотя девушка и старалась не показать волнения. А повод для него был, и довольно весомый: шутка ли, ещё немного, и она станет легендарной высшей. Это она-то? Вспомнить хоть, как травили «тёмное отродье» во дворце дяди, чтобы сразу стало ясно — выбрали совсем не ту кандидатку.
— Не нервничай, девочка, — ободряюще улыбнулся ей Горберг, — все мы через это проходили. Ты готова, у белых врат мы с тобой уже бывали.
— Бывали… — дрожащим голоском отозвалась эльфийка. — Только…
— Что?
— Страшно… Почему-то кажется, что ступив во врата, я потеряю себя. Стану кем-то другим.
— В чём-то верно, — не стал разубеждать учёный. — Ты действительно изменишься, многое поймёшь, научишься видеть всё вокруг таким, какое оно есть на самом деле. Не стоит бояться, нельзя навсегда оставаться ребёнком, как бы этого ни хотелось.
— Наверно, — вздохнула Навиэль, — но мне всё равно страшно.
Невдалеке возник из воздуха Ицхак в сопровождении Вилны, Гарта и Харука. Из-за деревьев в тот же момент выступили несколько хранящих жизнь в свободных зелёных балахонах. Их возглавлял Старейший Орлас. При виде его Навиэль окончательно смутилась, уставившись себе под ноги. Древний эльф тихо подошёл к ней и ласково погладил по щеке.
— Тебе нечего стыдиться, дитя моё, — едва слышно сказал он. — Ты — величайшая надежда нашего народа.
— Но я же никто…
— Ошибаешься. Сейчас ты в полной мере ощутишь Лес и поймёшь, кто мы и что мы.
Хранящие жизнь негромко запели древний гимн, окружив Навиэль. Девушка удивлённо вскинулась, вдруг почувствовав весь Аллиан и всех до единого эльфов. Слышащих, конечно, «глухие» никого не интересовали. Казалось, она видит глазами каждого и слышит его ушами. Ощущает каждое животное в лесу, каждое растение. Ручьи и реки приветствовали девушку плеском волн. Навиэль радостно рассмеялась — её страх куда-то подевался, растворился в бездне. Только в этот момент она по-настоящему осознала, что же это такое — быть эльфом. Вечный Лес нежно качал свою дочь на невидимых руках, и ничего больше не имело значения — только общая суть. Жизнь во всех её проявлениях.
— Лес готов хранить высших, — повернулся к Горбергу Орлас. — Подключение пойдёт через девочку.
— Благодарю, — поклонился учёный. — Тогда мы начинаем.
Три наставника опустились на траву и сели в позу лотоса. Горберг напротив Навиэль, Ицхак напротив Вилны, а Гарт напротив Харука. Эльфийка, человеческая девушка и юный орк поёжились, но, повинуясь жесту Владимира Олеговича, тоже сели и начали размеренно дышать, вгоняя себя в глубокий транс. Это было им уже привычно, поэтому много времени не заняло. Однако на сей раз подниматься до самых белых врат не следовало — надо прежде дождаться слияния сознаний.
Навиэль то и дело отсекала фантомные ощущения и образы, научившись уже отличать их от истинных. Кто бы знал, какого труда ей это стоило! Поначалу ловилась на каждый, буквально сходила с ума от силы захлёстывающих её чувств. Видела такое, что ни в одном сне не увидишь. Если бы не постоянный контроль со стороны Владимира Олеговича, то, скорее всего, действительно помешалась бы — старый учёный сразу выводил ученицу из транса в случае необходимости. А затем терпеливо объяснял её ошибки, показывая, как надо было делать. Эльфийка не раз прокляла себя — уж лучше бы не было у неё никакого дара, жила бы себе спокойно, а не мучилась так. Однако постепенно у Навиэль начало получаться, и Горберг повёл её выше. Не спеша. Однажды она увидела впереди белые врата, сияющие небесным светом, и осознала, что пока не пройдёт их, не успокоится. Сама не знала, почему так, но иначе уже не могла, хоть и боялась.
— Начинаем слияние, — донёсся до учеников мыслеобраз Горберга. — Откройтесь, дети.
Подавив страх, Навиэль полностью открыла своё сознание, и учёный легко скользнул туда, окутывая её суть своей. Их мысли и ощущения постепенно сливались, становясь едиными. Вскоре потрясённая эльфийка поняла, что ей доступны все знания старика, все его воспоминания. А через неё всё это получил и Вечный Лес. Ицхак точно так же поступил с Вилной, а Гарт — с Харуком. Но дракону пришлось помочь, он успел к этому времени пройти всего лишь четверо врат, вот остальные два мастера и провели слияние, компенсировав Гарту недостаток опыта.
Белые врата во всём своём великолепии предстали перед ними. Наставники постепенно очищали сознание учеников от напластований накопленных мнений и взглядов. Давали увидеть всё многообразие вселенной через призму своего восприятия, без костылей жизненного опыта. Струны душ трёх разумных звучали всё громче и всё чище, каждый постепенно забывал себя, возвращаясь к тому, кем вышел когда-то из рук Создателя. Врата для каждого постепенно становились всё более прозрачными.
Один за другим ученики двинулись вперёд и легко вошли во врата — да врат-то уже и не было. Все перемычки, спайки и шрамы их душ в одно мгновение растворились в белом сиянии. Сознания и тела стали иными, куда более совершенными. Навиэль, Вилна и Харук осознали кто они и что они, ради чего живут, как и куда идти дальше. Мироздание открылось в таком многообразии, какого никто из тех, кто не проходил врата, и представить себе не мог. Теперь они видели бесчисленные взаимосвязи между внешне не связанными вещами, понимали, к чему может привести то или иное действие, осознавали, что всё имеет свою цену.
