Аромат теней - Петтерсон Вики (серии книг читать бесплатно TXT) 📗
– Нет.
– Как же тебя зовут?
– Тайна. Не могу сказать. – Все мое тело содрогнулось от вздоха. – Я сама не знаю.
– И… кто такая Оливия?
– Мертва. Она мертва. Это имя мертвой девушки. – И дальше шепотом, нечеловеческим из-за глубокого горя: – Прости меня, Оливия.
– Хорошо. Оставайся со мной, слушай мой голос. – Она продолжала говорить, пока мое дыхание не стало Снова нормальным. – Как ты хочешь, чтобы тебя называли? – наконец спросила она. – Как мне тебя называть?
– Чтобы выжить, я должна быть Оливией. Никто не должен знать истины.
– Уоррен знает?
– Конечно. Он меня сделал. И Майках. Постукивание ногтями по дереву.
– Хорошо, Оливия. У тебя есть долг, ты знаешь, что должна делать?
– Вернуть равновесие Зодиаку.
– Вернуть? Или… – Она не закончила вопрос.
– Не вернуть. Уничтожить равновесие. Выследить их. Уничтожить врага, истребить их всех, использовать для этого мои способности, но я не представляю, как это сделать.
Она не обратила внимания на вопрос, заключенный в последних словах.
– А кто враг?
– Аякс. Человек по имени Хоакин. Тульпа. И другие. Я чувствую их запах, но не знаю их. И…
– И что?
– Враг и во мне самой.
– Нет, Оливия, это не так.
– Да, Грета. Так. – Голос мой стал глубже, как инструмент, на котором играет кто-то другой. Я пошевельнулась, покачала головой из стороны в сторону. – Я должна уничтожить Тень внутри и снаружи.
– Ш-ш-ш. Давай отступим отсюда. Слушай мой голос и следуй за словами. Ты со мной? – Она замолчала, и я сонно кивнула. – Хороню. Теперь думай. Какой опыт больше всего может помочь тебе в уничтожении Тени? Что позволит тебе совершить месть, о которой ты говорила? Что поможет восстановить агентов Света в Зодиаке?
– Крав мага, – без колебаний ответила я. – Мастерство, которым я овладела, когда Хоакин в первый раз уничтожил меня.
Снова долгая пауза, прежде чем она продолжила:
– А каково это было?
Я вздрогнула: на меня обрушились воспоминания.
– Холодно. Страшно холодно, когда скорпионы ползали по мне, но не жалили. Они знали, что я мертва. И разбежались, выпачканные моей кровью. – Я снова вздрогнула, потом затихла. – Но она нашла меня и согрела. Дала мне свою силу и свои способности. Чтобы я выжила. И отомстила.
– Кто, Оливия?
– Моя мать: – Я улыбнулась. И вспомнила. Однажды, когда придет время, ты поймешь, что я не уходила. – Теперь я вижу. Понимаю.
– Сосредоточься, Оливия. Слушай мой голос, – приказала Грета. – Какие способности она дала тебе? Что позволит тебе сразиться с Тенью?
Я не ответила. Передо мной всплыло лицо матери, ее волосы, как золотая завеса, упали ей натеки, в глазах кипели горячие слезы.
– Оливия? – спросила Грета.
Рот моей матери дрогнул и произнес три слова, которые, как птицы, пролетели надо лбом. Я тебя люблю.
– Оливия! – повторила Грета, на этот раз в панике.
– Любовь, – сказала я просто, осознав, что это было со мной все время. – Она отдала мне свою полную и безусловную любовь.
И дамба рухнула. Воспоминания, которые я так долго успешно блокировала, заполнили мое сознание, оглушили, и их поток унес меня назад во времени. Снова в больницу – к приборам, трубкам, болеутоляющему, к швам. Назад к синякам и опухолям, к оборванным ногтям и жжению в горле. Назад к началу моего второго жизненного цикла. «Назад, – подумала я, – туда, где мне было шестнадцать лет».
Я повернула голову, и она оказалась рядом. Не только волосы и горящие глаза, но вся моя мать: тело и сущность, кожа и аура. Я смотрела, упиваясь ее чертами: вызывающими веснушками на носу пуговкой, тонкими костями под кожей лица, шрамом, о котором я всегда хотела ее расспросить. Она провела блестящими пальцами по моему лицу и погладила мне волосы.
– Спи, – велела она, и где-то в глубине души я знала, что рот мой шевельнулся, она использовала для приказа мое горло, мою память. Повинуясь, я еще глубже погрузилась в себя.
– Оливия? – Голос Греты казался далеким и настороженным, он больше не был властным и уверенным. И она справедливо встревожилась. Голос моей матери взял верх.
…– Я покажу тебе, кто я, кто ты, – сказала я голосом своей матери, каким она когда-то говорила со мной, – и какой ты будешь когда-нибудь.
Qua склонилась надо мной, ее волосы коснулись моих безжизненных щек, голубые глаза впились в мои.
– Потому что ты переживешь это. Так было предсказано. Ты станешь первым знаком Зодиака. Ты возродишься как наша Кайрос.
Она прижалась губами к моим разбитым губам и оживила мою душу. Я ощутила запах пустынной мяты – цветы поблекли, но стебли еще прочные и влажные, как от летнего муссона. В горло мне пролился сок кактуса, который сохраняет жизнь хищникам пустыни; этот сок проник мне в желудок. Какой-то уютный аромат, похожий на корицу, но более сильный, подействовал на меня изнутри, так что все мои мышцы одновременно расслабились.
Присутствовал также экзотический и опьяняющий запах матки, в которой я когда-то жила. Он напоминал ночные цветы и ветер при яркой луне. Я сразу узнала его и глубоко вдохнула. Она дала еще больше. Как все великие матери, она отдала мне все. «Видишь? Ты можешь чувствовать Свет в другом человеке. Теперь запаси эту силу глубоко в себе. Потому mi о он придет к тебе снова».
– Оливия!
Голос заставил мою мать оглянуться. Она нахмурилась, раздраженная этим невидимым вмешательством, потом встала и направилась к двери. Оглянулась только раз, опираясь рукой на дверную раму, – маленькая, но могучая, смотрящая на меня с яростной любовью и огромной решительностью. «Следи за Оливией. Она покажет тебе, как выжить».
И она исчезла. Снова.
– Открой мне твою подлинную личность, – потребовала Грета, входя в больничную палату через портал, который она открыла в моем сознании. Ее очертания были пронизаны силой, под кожей как будто вспыхивали искры. Я только взглянула на нее, и, как кости, покатились слова. Богиня, сука, шлюха, мать, дочь, сестра, подруга…
Я могла быть любой из них, но я выбирала себе название, как покупатель выбирает фрукты на лотке продавца. Враг, подумала я, надкусывая. Вкусив. Охотница, подумала я, добавляя к предыдущему. Когда-то добыча, теперь хищник. Я отложила это, слово, сохранила на будущее.
– Скажи мне, кто ты!
– Разве ты не видишь сама? – Я повернула голову, чтобы посмотреть на Грету, которая по-прежнему неуверенно стояла у входа в мою палату, и: улыбнулась. По тому, как она ахнула, я. поняла, что не могла, не должна была задавать вопросы, но неожиданно; у меня оказались все ответы. Услышав шаги в коридоре, я наклонилась, глядя мимо Греты. «Видишь, как моя аура предшествует мне? Видишь, какая колючая текстура у моей души? Сосуд полон ярости, не правда ли? Моя душа купается в алом».
Теперь, в полной панике, Грета прижалась спиной к стене. Голос ее дрожал. Руки метались, делая что-то за ее спиной. «Назови мне твое имя».
Ответ отяжелил мне рот, от него онемел кончик языка. Я почувствовала его тяжесть, и глаза мои открылись одновременно со ртом. «Я Стрелец!»
И как стрела, выпущенная из лука, который слишком долго держали натянутым, женщина, которой я должна была быть, как яркая комета, пролетела последние десять лет и погрузилась в меня со всеми знаниями, с которыми я родилась – и с которыми была погребена. Знаниями о Стрельце, о Зодиаке… о моем месте в нем.
Рядом с моими глазами прорезалась вторая пара глаз, эти глаза удивленно замигали, и рот мой расцвел в улыбке. Вторая пара ушей, с перепонками, уходящими в глубину души, раскрылась, когда с нее наконец сняли давление. Новые вкусовые пупырышки образовались на языке, и каждая пора кожи ожила, давая мне возможность ощущать любые частицы в воздухе, – чего я раньше делать не могла. Ко мне вернулось шестое чувство. На это потребовалось десять лет, но наконец я полностью исцелилась.
И встала.
Грохот, звон разбитого стекла, Грета пятилась к дальней степе своей комнаты, у ее ног лежали осколки. Переход от воображаемой больничной палаты к комнате Греты был внезапным, но я вес еще была собой из сна, подлинной, настоящей, хищником, окруженным алой аурой. Глядя ей в глаза, я улыбнулась. Она была испугана, и мне было ее жаль, но мне нужно было зеркало. Я хотела увидеть себя сама.
