Северная буря - МакКенна Джульет Энн (чтение книг TXT) 📗
— Может, хватит играть? — Джанне опять сложила руки, аметистовые браслеты звякнули. — Итрак не станет действовать против меня. Или против Рекхи. Сам знаешь. Речь ведь не о горшках и кастрюлях и не о тканях, дабы прикрыть наготу твоего народа. Как я полагаю, камни нужны тебе, чтобы заплатить некоему варвару, обладающему мудростью, за то, что он убьет дракона. Сомневаюсь, что у северян хватает ума по достоинству оценить жемчуг. — Она подняла на него лицо женщины, которая не прощает. — Ты ведешь такую же опасную игру, как и прежде, да? Один раз попробовал, и, кажется, пронесло. Однако тебе не нравится, что кто-то слишком подробно выспрашивает, где ты намерен получить эту премудрость, и не окажутся ли слишком опасными средства, с которыми решишься выступить против дракона. Разумеется, ты не желаешь, чтобы кто-то заподозрил, что ты опять собираешься прибегнуть к чародейству, пока вопросы о твоей неожиданной победе над захватчиками в минувшем году задаются шепотом. Никого не убедили твои россказни о таинственных травах и приправах, притупивших мозги колдунов так, что ты, твой раб и твой стихотворец смогли поразить их отравленными стрелами. Не беспокойся, — уверила она, — я держу при себе свои мысли и догадки…
— Ибо все, что я совершил, я сделал как Дэйш, и тебя осудят вместе со мной, если откроется правда, — перебил Кейда. — Молчи же и впредь, хорошо? Хотя бы до того, как мы обменяем наш жемчуг на то, что Дэйшам не жаль нам уделить. Если ты не хочешь игр, Джанне, не пытайся меня запугивать.
— Ты неверно понял меня, Кейда, — она казалась уязвленной. — Не кори меня, если у самого нечиста совесть.
— Моя совесть? — притворно удивился он. — Я показывал Ритсему Кайку и Эдису Харлу снадобье, которое мы применили против дикарских колдунов. У меня в ларце еще кое-что осталось. Я рассказал, как со мной поделился своей тайной Шек Кул, взяв обещание молчать. Никто не вправе отрицать, что самые северные из владений в прошлом не раз страдали от чародеев из непрерывных земель. Нетрудно поверить, что там нашли некий способ обороняться. Тела дикарских колдунов были найдены пронзенными стрелами с отравленными наконечниками.
— А почему так кстати они принялись сражаться между собой? — гневно отозвалась Джанне. — Так, что ты и эта сомнительная парочка с севера сумели их одолеть?
— Никто не знает, — осадил ее Кейда. — Да и кто скажет, если они все мертвы? Можешь дойти в своих подозрениях до того, что я каким-то образом забросил к ним колдуна северян, Джанне. Но ты этого не докажешь, ибо его тело превратилось в пепел вместе с остальными. Единственный способ меня осудить, это заявить, что с самого начала знала о неизбежном колдовстве, но тем самым ты навлекла бы на Дэйшей многие беды. Поэтому, Джанне, твои угрозы пусты, и ты это знаешь.
Пока ты не заподозрила кое-что о Деве. Я и впрямь должен не подпускать к нему ни тебя, ни Бирута.
— А эта твоя сочинительница? — усмехнулась Джанне. — Что она знает?
— Ничего, но если кто из Дэйшей нанесет ей ущерб, то они будут сожалеть до конца своих дней. — Кейда на шаг приблизился к Джанне, и она разглядела в его глазах нечто такое, что побудило ее отпрянуть. — Ты права. Хватит играть. Что привело тебя сюда? Неужели ты так спешила поговорить о нашем жемчуге, что не захотела ждать результатов, предоставив переговоры Рекхе?
— Я думала, что окажу Итрак честь, если сама с ней встречусь: первая жена с первой женой, — отчеканила она. — Я думала, желая добра этому владению, показать остальным, что мы, женщины Дэйшей, считаем — опасность колдовства миновала. Это должно чего-то стоить.
— Для меня это пахнет хуже, чем рыба, пролежавшая десять дней, — он с откровенным недоверием хмыкнул. — Не иначе как Рекха занята умиротворением Мони Редигал, я правильно догадался? А Мони и поныне жаждет своей доли в вашем жемчуге. — Кейда вновь шагнул вперед и навис над ней. — Каждый день промедления увеличивает опасность, что выплывет правда, и все узнают, что рифы Дэйшей в этом году ничего не принесли.
— Ты рассказал Итрак о сделке с Мони? — Джанне неожиданно ударила кулаком по дереву. — Ты преспокойно выдал торговые тайны Дэйшей своей новой жене?
— Я должен делать все для блага Чейзенов, — Кейда позволил ей оттолкнуть себя. — Ты сама наделила меня долгом перед ними.
— Кажется, ты забываешь, что дракон блуждает по вашим островам, — отрезала Джанне. — Что ты сделаешь для Чейзенов, если я откажусь взять ваш жемчуг в обмен на самоцветы, которых ты жаждешь? Самоцветы нужны тебе, чтобы купить премудрость варваров или заплатить варварскому колдуну, который возьмется избавить вас от чудовища. Не отрицай! — заключила она со злобным удовлетворением.
— Я нахожу, что присутствие дракона мне на руку, — и Кейда жестоко улыбнулся. — Я уже сказал тебе: мы в силах его сдержать. И я ради нашего общего прошлого поделюсь с тобой одной тайной Чейзенов, Джанне. Мы можем больше, чем просто его сдержать. Мы знаем, как переманивать его с места на место. А как ты думаешь, откуда еще у меня такая уверенность, что мы его когда-нибудь убьем? — Он приблизился к Джанне и опять смерил ее взглядом, на этот раз не позволив себя оттолкнуть. — И если мы сочтем уместным, но сможем завести его хоть в воды Дэйшей.
— Ты не посмеешь! — Она в ужасе воззрилась на него.
— А если мы не получим самоцветов, чтобы платить за премудрость, которая поможет его убить, что тогда делать? — Кейда подался вперед, упершись руками в стену за спиной Джанне, которая сидела на ларе. — Что нам терять? Если мне суждено видеть гибель Чейзенов после всего, что я выстрадал ради этого владения, то я утоплю с собой и Дэйшей.
Смогу я тебя в этом убедить? Смогу убедить, что ненавижу теперь так страстно, что забыл о своей любви к детям и о долге перед всеми невинными людьми народа Дэйшей?
— Тогда я потребую цены повыше, чем несколько мешков жемчуга, — прошипела Джанне. — Если ты так убежден, что можешь очиститься от подозрений, а владение избавить от мельчайшего следа колдовской порчи, пролив кровь этого дракона… — Ее дыхание стало скорым и поверхностным.
— И какова же цена? — холодно и отчетливо спросил Кейда.
— Итрак из кожи вон лезла, чтобы убедить меня в том, что счастлива в новом браке, что ваше будущее укрепит дитя, — Джанне встала, вынуждая его попятиться. Ваза с серебряными журавлями опрокинулась, скатилась со стола и со звоном рассыпалась на осколки по полу. Этот звон неправдоподобно громко прозвучал в замкнутом пространстве. Они оба не обратили внимания на разбитую вазу. Джанне шагнула и подошла так близко, что ее платье скользнуло по рубахе Кейды. — Да, прямо из кожи вон лезла. Ты ведь к ней до сих пор не прикоснулся, Кейда? Не пытайся мне лгать. Я тебя слишком хорошо знаю. Мне знаком взгляд женщины, когда она вспоминает ночь в твоих объятиях. На лице Итрак я этого не заметила. А мне известно, каких женщин ты предпочитаешь и как щепетилен. Она едва ли старше нашей первой дочери, а ты никогда не уподоблялся Улле Сафару с его грубой страстью к беспомощным девчонкам. Прости. Зря я это сказала. — Она помолчала, закрыв глаза. — И вот моя цена, Кейда. Не касайся Итрак. И не бери каких-либо наложниц. Не знаю, насколько правдива сплетня насчет тебя и твоей девочки-поэта, но, в конце концов, девчонка едва ли старше Итрак. Оставь ее. Или воспользуйся средствами из твоего ларца, чтобы в ней никогда не шевельнулось дитя. Если тебе нужны драгоценности Дэйшей, чтобы спасти Чейзенов, то позаботься, чтобы не родилось дитя, наследующее это владение. Я хочу, чтобы только кровь Дэйшей могла претендовать на острова Чейзенов, когда ты умрешь.
— Не следует ли мне остерегаться любой пищи из твоих рук на случай, если ты решишь ускорить приход такого дня? — Кейда призвал себя стоять твердо, хотя ощущал тугое тепло ее грудей сквозь разделявшие их тонкие слои шелка. — И зачем Дэйшам владение Чейзенов, если ты осудила нас всех за осквернение волшебством?
— А разве ты не хочешь лучшего будущего для Чейзенов? — Ее глаза не отрывались от его лица. — Потомство Сиркета не будет запятнано магией. А ты осквернен в результате сознательного выбора. Итрак тоже, пусть она только невинная жертва. Ты можешь позаботиться о незапятнанном правителе для этих земель, а всех соседей избавить от страха, что твои поступки отзовутся недобрым эхом в грядущие годы. Я хочу, чтобы Дэйши освободились от этого бремени.
