Волшебница-самозванка - Набокова Юлия (полная версия книги .txt) 📗
Мальчика ты будешь учить фехтованию и хорошим манерам – тут уж не до пива, сам понимаешь! А девочек мы отдадим в школу танцев и на курсы французского. Я всегда мечтала его выучить, но так все руки не доходили. А когда они вырастут, то станут настоящими чаровницами. Ну ты понимаешь, о чем я. Тебе придется взять в руки веник и отгонять всех недостойных кавалеров от нашего порога. Ты превратишься в настоящего папашу-тирана и станешь считать, что никто из юношей не достоин рук наших дочурок. А я все равно буду тебя любить, даже если после двадцати лет брака ты изменишь мне с компьютером и променяешь ночи любви на «Героев меча и магии-26». Разумеется, ради нашей долгой и счастливой семейной жизни тебе придется сменить место жительства и перебраться ко мне, в двадцать первый век. Это будет первым условием нашего брачного контракта. Уж извини, я забочусь исключительно о наших детях. Они должны жить в цивилизованных условиях, иметь памперсы и сникерсы, и упырей с оборотнями видеть только в кино – и то, когда подрастут, то есть не раньше шестнадцати лет!
Я болтала и болтала, представляя себе Ива, сменившего средневековую униформу воина на современный костюм от Boss, белого коня – на серую «тойоту», а походы на нежить – на посиделки у телевизора и игру в боулинг.
Переодетый рыцарь весьма органично смотрелся в декорациях Манежной площади и интерьерах ночных клубов, у прилавков супермаркета и в фойе кинотеатра. У нас впереди было столько интересного, что какая-то незначительная рана не могла перечеркнуть то счастливое будущее, которое пронеслось у меня перед глазами.
Наша совместная жизнь обещала быть радостной и безоблачной, а любовь – сладкой и страстной. Воображение рисовало Ива успешным предпринимателем и модным светским львом, заботливым отцом и добрым дедушкой.
– А когда ты станешь пенсионером и будешь ходить в Нескучный сад играть в шахматы с такими же старичками, как и ты, я буду приносить тебе бутерброды и болеть за тебя со страшной силой, мой престарелый Каспаров. А потом мы будем забирать своих многочисленных внуков, которых народят трое наших детишек, и везти их на дачу. И там долгими вечерами мы будем рассказывать им сказки про то, как мы с тобой познакомились. И про хороняку, и про Железного Феликса, и про русалок… Про фрею, так уж и быть, не станем, не будем компрометировать дедушкину репутацию…
– Тогда про хороняку тоже не будем,– серьезно произнес будущий дедушка.– А то бабушкина репутация тоже пострадает.
– Ив! – Я разжала руки и, боясь поверить в чудо, обнажила рану.
Только аккуратный шрам и ручейки засохшей крови напоминали о недавней трагедии.
– Ив, подлец! И давно ты слушаешь?!
– С того самого момента, когда ты причитала, что я не могу умереть такой бесславной смертью, потому что ты приготовила для меня нечто погорячее – кончину от сковородки «Тефаль» после ночи, проведенной в сауне со стриптизерками. Кстати, кто такие стриптизерки? Это вид нечисти, живущей в твоем мире?
– Что-то вроде того,– буркнула я, стараясь скрыть замешательство и пытаясь подняться с земли.
Ив перехватил меня за руку и притянул к себе.
– Спасибо,– шептал он, прижимая меня к себе, а я гладила его волосы и тихонько плакала.
– Дурак, как ты меня напугал…
– Глупая, а ты еще не верила.
– Ты о чем?
– О твоем даре, о чем же еще!
– Это не дар,– всхлипнула я.– Это чудо.
– Это ты – чудо,– с нежностью произнес он.– А я твой должник.
– Протестую! Я лишь вернула долг!
Надеюсь, он не будет требовать объяснений, потому что я сама не понимаю, что же здесь произошло. Неужели я научилась материализовывать мысли? И значит ли это, что все, что я наболтала над телом Ива, сбудется? Вспомнить бы все, что я там наболтала…
Ив поднялся с земли, увлекая меня за собой. Рыцарь был еще слаб, ведь он потерял столько крови. Да и у меня от пережитого голова шла кругом. Сейчас бы повалиться на кровать или хотя бы в кучу мягких листьев и спать, спать, спать… Но нельзя. Вдруг исчезнувший медведь явится довершить начатое, то есть доесть надкусанное до конца? Кто их знает, этих исчезающих медведей!
В траве, в паре метров от вытоптанной медведем и выглаженной моей спиной земли, мелькнуло что-то оранжевое. Я наклонилась и подняла с земли плюшевого мишку. Маленького, мягкого, рыжего. Без кружевного сердечка в руках. И без одного глаза. С заляпанным красной краской брюшком. Игрушка была мягкой и невесомой, как тот комочек, который упал мне на грудь прежде, чем я потеряла сознание от потери крови.
Поверить в то, что разъяренный хищник превратился в безобидную игрушку, было бы сложно. Если бы только что на моих глазах смертельная рана не превратилась в аккуратный шрам. Неужели это и в самом деле сделала я? А если не я, то кто же?
– Что там у тебя? – Ив вытащил меч из земли и, легонько опираясь на него, подковылял ко мне, стесняясь своей слабости.
– Пропавший медведь.– Я протянула ему игрушку.
Он осторожно взял ее в руки, словно боясь, что в любой момент у медвежонка вырастут зубы и тот сцапает руку по локоть. Затем со смесью восхищения и ужаса посмотрел на меня.
– Ничего не говори,– предупредила я, отбирая игрушку и зашвыривая ее в кусты.– Идем.
Рой при виде нас, грязных и окровавленных, проявил неожиданную деликатность: проводил нас в крошечную чистую комнатку, велел жене нагреть воды и притащил бутыль вина, головку сыра и жареную курицу. Вопросов ни он, ни его пышнотелая супруга нам не задавали, лишь плотно прикрыли дверь и удалились, предоставив нам время прийти в себя и отдохнуть.
Я обтерла смоченным в теплой воде полотенцем затянувшиеся раны Ива, привела в порядок себя и без сил повалилась на кровать.
Рыцарь, потерявший много крови, с жадностью набросился на поздний ужин.
В ту ночь мы спали вместе, тесно прижавшись друг к другу на узкой кровати. Не знаю, что видел во сне Ив, но мне снился каток в «Меге», по которому скользим я, он… и трое наших детей.
Наутро вся деревня собралась чествовать победителей медведя. Правда, некоторые скептики-взрослые интересовались материальными доказательствами – шкурой, лапой или хотя бы клыком хищника, но детвора мигом поставила их на место:
– Да вы что! Это же ведьма! Наверняка она испепелила медведя на месте или превратила его в зайчика.
Сам местный маркиз, прослышав о наших подвигах, наведался в деревню и выразил благодарность от лица своих подданных и от себя лично, вручив бархатный кошель с золотыми монетами.
– Хороший у нас господин,– заметил Рой, когда худощавый темноволосый франт покинул деревню.
Мы решили задержаться еще на один день. Несмотря на то что Ив рвался в бой и уверял, что здоров, как никогда, он был еще слишком слаб для поездки в Брис.
– Только невеста у него – ку-ку! – продолжил крестьянин и, понизив голос, сообщил: – У меня внучок в ихнем замке конюхом служит, так вся прислуга в курсе, что дочка графская – воровка!
– Как так? – тут же встрепенулась я.
– Да так, тащит все, что плохо лежит. Ну не дура? В своем-то замке? Дошло до того, что у служанок стала шпильки с лентами тащить – те помалкивали сперва. А потом графская дочка у кузнеца подкову стащила – так тот такой ор поднял. Обещал вора изловить и нагайкой отходить, так что мало не покажется. И не зря орал – граф с графиней перепугались и быстро ему пасть золотишком заткнули. А девки-умницы, мигом смекнули, что к чему, и давай свои вещицы по всему замку разбрасывать. Графская дочка – ясен пень! – не удержится, да и подтибрит. А служанки мигом к графине бегут, да откуп стребуют! Так что уж каждая и шляпкой новой обзавелась, и в приданое деньжат отложила. Правда, говорят, в последнее время успокоилась молодая графиня. Где девки свои ленты с перстеньками оловянными побросают – там они и лежат по три дня, никто их не трогает. Да только не верится мне в это. Разве ж эту бестию можно исправить? Нет, затаится чуток, а потом опять начнет шалить. Она и женихов от себя этим сколько отвадила. Приехал один свататься – так она у него перо из шляпы умудрилась стащить! Хорошо, дядька его заметил – уберег племянничка от неосторожного шага. Жалко нашего барчука, что ему такое счастье привалит, да что поделать? Наше дело – маленькое. Чай, видят, с кем породниться решили. Наши господа бедные, а за графиней хорошее приданое дают.
