Легенда - Геммел Дэвид (бесплатные версии книг .txt) 📗
Иоахим искал Огаси, но коренастый кочевник затерялся в свалке.
Нежданный переход от верной победы к верной смерти ошеломил надиров. Паника охватила их, и медленный отход превратился в бегство. Топча своих товарищей, надиры помчались прочь, а белое войско позади подбадривало их криками, подобными голосам зверей в надирских степях, На стене Рек истекал кровью от ран в обеих руках, а Хогуну меч порезал кожу под волосами — оттуда текла кровь, и скальп болтался, когда он бросался в атаку.
Сатулы появились на стене, и вновь надиры бежали от их наводящих ужас сабель, скатываясь вниз по веревкам.
Через несколько минут все было кончено. Кучки надиров, застигнутых на открытых местах, брали в кольцо и истребляли.
Иоахим в запятнанных багрянцем белых одеждах медленно поднялся на стену в сопровождении семи своих помощников.
Он подошел к Реку, поклонился и отдал свои кровавые сабли чернобородому сатулу. Другой подал ему надушенное полотенце. Иоахим медленно, тщательно вытер лицо и руки и сказал:
— Какая теплая встреча. — Лицо его было серьезно, но глаза улыбались.
— Да уж. Хорошо еще, что другие гости ушли, иначе всем не хватило бы места.
— Ты очень удивлен, что видишь меня?
— Нет, не удивлен. Поражен — вот более подходящее слово.
— Неужто у тебя такая короткая память, Дельнох? — засмеялся Иоахим. — Ты предложил мне расстаться друзьями, и я согласился. Где же мне еще быть, раз мой друг в беде?
— Ох, и потрудился же ты, должно быть, убеждая твоих воинов пойти с тобой.
— Ничего подобного, — с бесовским огоньком в глазах ответил Иоахим. — Они всю жизнь мечтали сразиться на этих стенах.
Высокий сатул стоял на высокой стене Геддон, глядя на стан надиров за покинутой Валтери. Рек спал, и бородатый князь сатулов прохаживался по стене один. Вокруг были часовые и воины обоих народов, но Иоахим хранил уединение.
Уже много недель сатулийские разведчики с вершин Дельнохского хребта наблюдали за кипящей внизу битвой. Сам Иоахим часто всходил на гору, чтобы посмотреть на сражение. Потом летучий отряд надиров напал на сатулийскую деревню, и Иоахим убедил своих людей пойти с ним в Дельнох.
Он уже знал тогда имя предателя, служащего надирам: он видел, как этот человек встречался на высокогорном перевале с надирским начальником Огаси.
Два дня спустя надиры попытались перевалить через горы, — но сатулы дали им отпор.
С печалью Иоахим услышал весть о потере Река. Сам он был фаталистом, но понимал чувства мужчины, потерявшего свою женщину. Его собственная жена умерла в родах два года назад, и эта рана не зажила до сих пор.
Иоахим покачал головой. Война — жестокая, но могущественная госпожа. Она может исковеркать душу мужчины сильнее, чем это делает время.
Сатулы явились в самую пору и поплатились за это. Четыреста воинов полегло — огромная потеря для горского народа, насчитывающего едва лишь тридцать тысяч, в число которых входят и дети, и старики.
Но долг платежом красен.
Иоахим знал, что ган Хогун ненавидит его, — это можно понять. Хогун командует Легионом, а сатулы годами лили кровь легионеров и приберегали для пленных кавалеристов самые утонченные пытки. Это большая честь, но дренаям этого не понять. Смерть служит человеку испытанием — чем мучительнее смерть, тем выше награда в раю. Пытка возвышает душу, и это самая большая услуга, которую сатулы могут оказать пленному врагу.
Иоахим сидел на стене и смотрел на замок. Сколько же лет мечтал он взять эту крепость? Сколько раз видел во сне замок, охваченный пламенем?
А теперь он защищает его ценою жизни своих сторонников.
Иоахим пожал плечами. Человек, устремивший взор к небу, не видит скорпиона у себя под ногами. Человек, глядящий под ноги, не видит дракона в воздухе.
Он дошел до надвратной башни с выбитыми на ней буквами: ГЕДДОН.
Стена Смерти.
Смерть насыщала воздух своим запахом — утром воронье слетится на пир. Надо ему было убить Река тогда в лесу. Обещание, данное неверному, не стоит ничего — зачем же Иоахим так крепко держит свое слово? И сатул вдруг засмеялся, найдя ответ на свой вопрос: да потому, что Рек не дорожил жизнью.
И он понравился Иоахиму.
Дренайский часовой отдал сатулу честь и улыбнулся. Иоахим кивнул в ответ, заметив неуверенность этой улыбки.
Он сказал Бронзовому Князю, что сатулы останутся здесь еще на день, а потом вернутся в горы. Иоахим ждал, что его будут умолять остаться, ожидал уговоров, обещаний и угроз.
Но Рек только улыбнулся и сказал: «Это больше того, на что я мог надеяться».
Иоахим был ошеломлен, но ничего не мог сказать на это.
Он уведомил Река о предателе и о попытке надиров перейти через горы.
«Но вы не позволите им пройти?» — «Конечно, нет. Это земля сатулов». — «Хорошо! Отужинаешь со мной?» — «Спасибо, нет».
Ни один сатул не преломит хлеба с неверным. Рек кивнул.
«Тогда я, пожалуй, немного отдохну. Увидимся на рассвете».
Рек спал в своих высоких покоях, и ему, как всегда, снилась Вирэ. Он проснулся за несколько часов до рассвета и потянулся к ней. Но постель рядом была холодна, и он, как всегда, заново ощутил свою потерю. Он долго и тихо плакал, потом встал, оделся и спустился в малый зал. Слуга Арчин принес ему на завтрак ветчины и сыра с кувшином холодной, приправленной медом воды. Рек машинально принялся за еду, но тут молодой офицер доложил ему, что прибыл Бриклин с посланием из Дренана.
Глава гильдии с легким поклоном подошел к столу и положил перед Реком несколько пакетов и большой запечатанный свиток. Потом сел напротив Река и спросил, можно ли ему промочить горло. Рек кивнул и сломал печать на свитке. Прочел, улыбнулся, отложил пергамент и посмотрел на Бриклина. Тот похудел против прежнего, и седины у него прибавилось. Он еще не снял дорожного платья, и пыль покрывала его зеленый плащ.
Бриклин двумя глотками осушил кубок и снова налил себе воды, но тут заметил, что Рек на него смотрит.
— Вы прочли письмо Абалаина? — спросил Бриклин.
— Да. Спасибо, что доставили его. Вы останетесь с нами?
— Разумеется. Нужно подготовиться к сдаче города и принять Ульрика в замке.
— Но он посулил не щадить никого, — заметил Рек.
— Чепуха! — махнул рукой Бриклин. — Он просто стращал нас — теперь он проявит великодушие.
— А что же Хитроплет?
— Он отозван в Дренан, и армия распущена.
— Вы довольны?
— Тем, что война окончена? Конечно. Хотя меня, естественно, печалит, что столь многим пришлось умереть. Я слышал, что Друсс пал у Сумитоса. Великое несчастье. Прекрасный был человек и замечательный воин. Но я уверен, что он погиб так, как желал бы сам. Когда, по вашему мнению, мне лучше встретиться с владыкой Ульриком?
— Когда пожелаете.
— Вы будете меня сопровождать?
— Нет.
— Кто же тогда? — спросил Бриклин, с удовольствием отметив покорное выражение на лице Река.
— Никто.
— Никто? Но так негоже, господин мой князь. Мы должны снарядить депутацию.
— Вы пойдете один.
— Прекрасно. Каких условий должен я добиваться?
— Никаких. Вы просто пойдете к Ульрику и скажете, что это я вас послал.
— Не понимаю, господин мой. Что еще следует сказать?
— Скажите, что провалились.
— Провалился? В каком смысле? Вы говорите загадками.
Или вы лишились рассудка?
— Нет, просто устал. Ты предал нас, Бриклин, но иного от твоей породы и ожидать не приходится. Поэтому я не сержусь. И мести не жажду. Ты взял от Ульрика плату — вот и ступай к нему. Письмо от Абалаина поддельное, и Хитроплет будет здесь через пять дней с пятьюдесятью тысячами человек.
Притом у нас здесь три тысячи сатулов — с ними мы удержим стену. Убирайся! Хогун знает, что ты предатель, и сказал, что убьет тебя, если увидит. Уходи.
Бриклин посидел несколько минут в полном остолбенении, потом потряс головой.
— Это безумие! Вам не удержаться! Сейчас время Ульрика, как вы этого не понимаете? Дренаям конец, и восходит звезда Ульрика. Чего вы думаете добиться?
