Хозяин - Лисина Александра (книги бесплатно без .txt) 📗
Таррэн коснулся пальцами его висков и несильно надавил.
— Стой, — неожиданно встрепенулся Элиар. — Не так. Надо… ах, Торково семя… иллада ларраре… аттуил на саре… сота имлен. Иисса?
— Дер, — отозвался темный тоже на эльфийском. — А ты уверен?
— Делай, я помогу.
— Кому ты поможешь, лебедь умирающий? У тебя сил осталось…
— Делай, что говорят! — внезапно вспылил Элиар. — Рыжий, иди сюда и помоги мне дойти, пока этот болван все не испортил! Темных только за смертью посылать — ни Торка в ранах не разбираются! Стой, я сказал! Таррэн, шеттарэ ано… помогать мне будешь, и на большее не рассчитывай!
Весельчак с сомнением покосился на светлого.
— Да брось, — поморщился Элиар. — Вам нужна помощь, а Таррэн не владеет теми умениями, что доступны мне. Если Шранку не помочь, он умрет, и «Огонь Изиара» здесь бессилен. Тут нужен другой вектор, но из всех присутствующих только я умею с ним обращаться.
— Он прав, — неохотно подтвердил Таррэн. — У меня не хватит знаний. Даже светлому придется полностью выложиться, чтобы Шранк выжил.
— С чего я должен ему верить? — хмуро осведомился лис.
— С того, что ему верю я! — сухо отозвалась Белка. — Таррэн, помоги ему. Пусть исправляется, коли натворил таких дел. Рыжий, делай что говорят!
Элиар коротко взглянул на усталую Гончую, которая все еще была подозрительно бледна и пока не соизволила отлепиться от могучего ясеня. Даже позу не поменяла — сидела, поджав ноги к груди и бессильно уронив руки на живот и грудь. Но дышала спокойно, ровно. И глаза у нее снова горели прозрачной синевой — красивые, теплые, все понимающие глаза, в которых медленно угасали отголоски недавней силы.
— Я не подведу, — тихо сказал светлый, без страха глядя в эти бездонные озера.
Белка слабо улыбнулась.
— Прости, что влезла в башку твою без спроса. Такой был соблазн… Но, Таррэн, если этот тип сомлеет у тебя на руках, не вздумай его целовать, как я недавно! Это вредно скажется на твоем самочувствии, потому что Элиар — еще худший вампир, чем ты! Вычерпал меня до дна и даже спасибо не сказал!
Таррэн покосился на сородича и спокойно отвернулся, потому что успел увидеть почти все, что тут случилось. В том числе и поцелуй, от которого Элиар еще не пришел в себя. Он не собирался ни говорить об этом, ни тем более осуждать или упрекать кого-то. Выбор — добровольное дело каждого, а он свой уже сделал и не вправе требовать того же от остальных.
Рыжий, пересилив неприязнь, все-таки помог изможденному эльфу доковылять до раненого. Неприятно, конечно, но если уж Гончая говорит, что этому смазливому гаду можно верить… Он тяжело вздохнул и подавил желание пырнуть наглого нелюдя в бок. Ладно, пусть врачует, раз умеет. А потом разберемся, что он за птица такая да с какого перепугу Белка вдруг сменила гнев на милость и готова поверить ему снова.
Элиар осторожно коснулся бескровного лица умирающего, переглянулся с Таррэном, зачем-то подозвал всех остальных, велев им взяться за руки, как босоногая детвора во время праздника весеннего урожая. Затем как-то по-особенному взмахнул рукой и, побледнев аж до синевы, принялся колдовать над неподвижным телом.
Белка устало прикрыла глаза.
А он молодец — решил позаимствовать чужие силы, чтобы попытаться вернуть Шранка к жизни. Ох и трудно же ему будет. Но он должен справиться, иначе и быть не может — в него было вложено слишком многое, когда затевалась вся эта история с подложным орденом.
Оказывается, светлые уже не первый век пытались добраться до ключей и спрятанной в них силы. То один, то другой. И хранители трона тут успели замараться, и кое-кто попроще… да кто только не охотился за наследием Изиара за прошедшие девять эпох! И ведь все оказалось до безобразия просто! Потому что, как выяснилось, человеческий орден был истреблен еще во времена короля Миррда и долгое время не мог оправиться от поражения. Они утратили все, что имели. Почти исчезли в бездне веков, но сумели зародить сомнение в душах бессмертных. Помогли задуматься о том, чего могли бы достичь светлые, если бы им удалось заполучить драгоценные артефакты. Вскоре появились первые отщепенцы, в одиночку пытавшиеся заполучить артефакт в свои жадные ручки. Потом таких «умников» стало больше, но лишь два тысячелетия назад безумие одного из хранителей подтолкнуло светлых к заговору.
Белка облизнула сухие губы и с какой-то невеселой улыбкой взглянула на темного эльфа, склонившегося над ее напарником. Таррэн, Таррэн… Кто бы мог подумать, что он окажется именно таким? Необычным, удивительно непохожим ни на одного из своих сородичей. Гордым, но не высокомерным. Рисковым, но ничуть не боящимся смерти. Понимающим, умеющим сочувствовать, что для темных по меньшей мере странно. Очень выносливым, надежным во всем и невероятно, невозможно, немыслимо сдержанным. Он оказался совершенно не тем, кем она когда-то считала. Почти идеальным… Да видно, все же не судьба.
Белка закашлялась и с новой силой обхватила руками живот.
— Иррадэ…
— Бел? — неожиданно вскинул голову Таррэн и обеспокоенно обернулся. — Ты в порядке?
— Еще как, — хрипло прошептала она, кривясь, будто отхлебнула горькой гномьей настойки.
— Белка-а-а… — Таррэн дернулся, нутром чуя, что что-то не так. Совсем встревожился и уже собрался окликнуть Элиара, чтобы поторопился со Шранком. Но в этот момент его второе сердце похолодело от нехорошей догадки.
Боги, да почему же она не шевелится?! Почему сидит так, словно боится даже крохотное движение сделать, а живот зажимает уже обеими руками, будто из последних сил сдерживает… боль?
Белка, поймав его взгляд, слабо улыбнулась. Но так виновато, что его сердце вдруг ухнуло куда-то вниз. Таррэн ахнул, справедливо заподозрив подвох, и громадным прыжком оказался рядом. С ходу поднял ее на руки, ощущая под пальцами что-то мокрое, горячее и отвратительно липкое. Поразился неестественной белизне ее кожи. Тому, как безвольно она обмякла и до скрипа сжала зубы, чтобы не вскрикнуть. Бережно уложил на траву, отвел ладони в сторону… и глухо застонал, увидев то, что она так долго от них скрывала.
— Белка! Темная бездна… что же ты наделала?!
Гончая стыдливо опустила ресницы. Да и о чем говорить? Для чего тратить время? Она достаточно понимала в ранах, чтобы сознавать, что от такого ей уже не оправиться: гномий аконит оказался достойным оружием, у которого хватило сил разрубить даже ее дубленую шкуру. Не зря Танарис первым делом схватился именно за него. И Белка тоже это знала. Просто уворачиваться — значило испортить прекрасный прыжок и подарить светлому лишний миг для активации смертельного заклятия. А рисковать чужими жизнями она до сих пор так и не научилась. Своя — что? Свою не жалко: мало кому понравится быть дорогим, но ненужным клинком в красивых ножнах. Еще меньше найдется тех, кто сумеет справиться с прошлым, от которого не было спасения ни наяву, ни даже во сне. А потому она не стала мудрить — ударила так, как умела: быстро, сильно, не жалея ни себя, ни тем более врага. Ударила и, как всегда, попала — Танарис не успел больше никого убить. А значит, оно того стоило.
Ее позаимствованная у Аркана рубаха промокла насквозь, широкая рана внизу живота выглядела скверно, но, что самое мерзкое, клинок задел важные органы внутри. Проклятого ножа там уже не было — Белка вытащила его почти сразу, но никому не решилась об этом сказать. Посчитала, что сумеет утаить свою оплошность, но недоглядела: проклятый темный все равно почуял. А теперь смотрел на нее так, будто это его сейчас убивали.
— Забавно, да? — прошептала она, подметив искренний ужас, проступивший на его всегда невозмутимом лице. — Видно, мне на роду написано спасать твою шкуру, ушастый. Не в первый, но, похоже, в последний раз. Нет, не трогай. Это все бесполезно — у меня внутри уже целое море плещется, скоро захлебнусь. Перевязывать тут без толку, а ваша магия на меня не действует.
— Враждебная — нет, — немеющими губами прошептал он. — Но ты говорила, что лечить я могу.
