Регрессор (СИ) - Останин Виталий Сергеевич (мир бесплатных книг .TXT) 📗
Административные реформы самого ученого тоже проходили вполне гладко. Появилось сословие чиновников, исполнителей воли дангов. Можно сказать, прообраз будущей аристократии, но без права передачи титула по наследству. Круг принял его аргументы о том, что государство, даже застывшее муравьем в янтаре времени, должно иметь эффективный аппарат управления. Слегка громоздкий, тяготеющей к столь нелюбимой самим Александром бюрократии, но тем самым имеющим хорошую защиту от неверного решения одиночки. Защиту от дурака.
Неплохо развивалась и новая религия. На ее окончательное внедрение по всей сатрапии, конечно, понадобится куда больше времени, чем год. Но и спешки в этом деле нет никакой. Знай себе поощряй первосвященника Мона редкими разговорами-откровениями, а потом вымарывай из его головы совсем уж нелепые тезисы. Но зато и результат ожидается куда более впечатляющий, нежели с теми же островитянами. Монотеизм, он ведь для управления настроениями людей куда больше подходит, чем пантеон мелких божков с малопонятными свойствами.
Все шло хорошо. По плану. Но отчего-то между кадыком и грудиной устроила себе гнездо тяжеленная рептилия сомнений. Или сожалений? Скорее второе, да-да! Но не из-за трех же сотен рабов, строивших галеон, которых на том заброшенном побережье принесли в жертву секретности? Жаль людей, безусловно! Но такова цена регресса общества. У прогресса, это профессор императорской академии наук знал не понаслышке, цены куда выше! На порядки выше.
“Просто ты остался один”. — подумал Александр. Сделал глоток эламского, дав себе три секунды на наслаждение букетом, и согласился с собой.
Да, был вынужден признать граф Долтон, это была банальнейшая тоска. Какой бы занозой порой ни бывал Серт, но они сблизились — глупо это отрицать. Может быть, даже стали друзьями, насколько это возможно для столь разных людей. И вот он уехал, собрав полторы сотни своих янганов, верящих в него как в самого Создателя. Отправился устраивать темное средневековье могущественной северной империи. Чтобы в этом мире никогда не случилась великая экспансия белого человека. И вряд ли они когда-то увидятся — расстояния слишком велики. Даже мастер Пар не сможет построить мост через тысячи километров водных пространств. По крайней мере, пока не может.
“Ну, старина!” — укорил себя Александр. С отъездом Серта привычка говорить с самим собой, кажется, начала прогрессировать. — “Мы же уже все обсудили! Все взвесили. И приняли решения. Чего душу травить?”
Ученый понимал, что сейчас ему нужно было дело, которое накроет его с головой. Лишит всех мыслей и свободного времени. Но такого, как назло, под рукой не было. То есть, тайн у Круга мастеров было хоть отбавляй, их изучение займет куда больше времени, чем Создатель ему отпустил. Но вот прямо сейчас заниматься ими, что странно, не было никакого желания.
“В конце концов — я тоже человек!” — сделал попытку самооправданья профессор. — “Погрущу день-другой, никому хуже не сделается!”
В этот момент в апартаменты вошел секретарь Терри. Точнее, один из трех секретарей. Конкретно этот, слегка похожий на юную девицу, достался ему в наследство от Серта. И держал в голове и на кипах пергамента (может стоить как-то незаметно изобрести бумагу?) все нити паутины бывшего революционера. По крайней мере, ту часть, что ему дозволено было знать.
— Чего тебе, Нуланго? — спросил Александр. Он сам настаивал, чтобы подчиненные не стучались в двери его комнат, а входили свободно. Если дело того стоит, разумеется. К этому он их тоже приучил.
— Ган Серт-ар приказал сразу сообщать тебе, если это произойдет! — сообщил юноша, склонившись.
— Произойдет что, мальчик?
— Он сказал, сразу сказать тебе, если в город привезут людей с белой кожей. Как у тебя и у него!
“Какой вы, оказывается, предусмотрительный сукин сын, Янак Серт!” — восхитился ученый. — “А я ведь об этом даже и не подумал. Считал, что шанс попасть сюда людям с севера еще раз слишком невелик. По крайней мере, в ближайшие лет сто!”
— И что? — не выдавая охватившего его азарта, спросил он. — Привезли?
— Троих! — с готовностью подтвердил секретарь. — Кожа белая, в солнечных ожогах. Волосы светлые. Глаза зеленые, серые и голубые.
— По-нашему не говорят, разумеется?
— Нет, мастер Терр! Вести их к вам?
— Они что же, уже во дворце? — выдал удивление профессор.
— Как и велел ган Серт-ар!
“Предусмотрительный сукин сын!”
— Веди.
Спустя пять минут на розовый мрамор комнат Терри ступили три пары босых, грязных ног. И еще шесть пар смуглых, обутых в сандалии. Эскорт северян в виде верных. Все верно. Все правильно.
— Вы из империи Рэй? — язык Гаарона Александр изучил неплохо. Ясное дело, он не практиковался в произношении, но с его лингвистическим опытом это было и не нужно.
— Что там спрашивает этот мерзавец? — услышал он ответ. На имперском. Но не на сегере, как называл свой язык скафилец Гаарон. А на своем родном языке.
Произнесший шокировавшую его фразу был средних лет мужчиной в одной лишь набедренной повязке. Светловолосый, голубоглазый и весьма мускулистый. Воин. И, скорее всего, командир.
— Черт его знает, капитан. — в полголоса ответил один из его спутников. Более молодой, но такой же поджарый. — Это другой язык, совершенно точно.
Сердце Терри едва не выпрыгнуло из груди. Он чудом сохранил невозмутимое выражение на лице. И чуть не бросился обнимать троицу грязных рабов на глазах у секретаря и верных.
“У них получилось! Господь милосердный! У них получилось!” — стучала в сознании единственная мысль.
Ученому потребовалось минуты две, чтобы взять контроль над эмоциями. Все это время он молча разглядывал пленников и сделал окончательный вывод, что в пространственный прокол, осуществленный его установкой, отправили военных. Скорее всего, лаборатория после взрыва, устроенного Сертом, перешла под их контроль. Как и доведение до ума прибора, ради которого бомбисты пожертвовали целой боевой группой.
— Кто сейчас возглавляет проект “Тур”? — спросил он. В голосе прорезалось то самое аристократическое высокомерие, которое он всегда использовал при общении с людьми в форме. То, что именно эти “вояки” имели только тряпки вокруг чресл, дела не меняло. Он с наслаждением наблюдал, как в глазах пленников появляется удивление. И, как и рассчитывал, (ну не может военный человек не ответить на вопрос, заданный таким тоном), получил ответ.
— Профессор Курц Ледден… — ответил тот, кого назвали капитаном. Медленно ворочая челюстью, как, вероятно, и извилинами.
— А я то рассчитывал, что проект отдадут Бауману. Ну что ж… Человек предполагает, а Господь… Нуланго!
Секретарь вздрогнул.
— Кресла моим гостям. Что-нибудь поесть и выпить. Быстро!
Требуемое появилось меньше чем за минуту. Александр Терри, граф Долтон, широким жестом указал на плетеную мебель и произнес:
— Присаживайтесь, господа. У нас впереди очень долгий разговор.
Больше книг на сайте — Knigoed.net
