Гардар. Книга 2 (СИ) - Игнатов Михаил (читать книги без .TXT) 📗
— Сумеют, но вы уверены в том, что у крепости все закончилось?
— Уверен. Доложили.
Майор тронул висящий поверх брони амулет. Связной? Впрочем, почему бы старшему офицеру не иметь такого амулета, когда и рядовые солдаты отлично экипированы? Я кивнул и отошёл к лежащим вповалку на плащах бойцам:
— Подъем. Нас ждёт Пеленор.
Вблизи крепость оказалась очень похожа на нас: грязная, уставшая, но победившая. Ворота по-прежнему были завалены, но в левой от них бастее организовали временный вход через пролом. Крепостные големы расчищали дорогу от туш химер и костяков, которые громоздились огромными кучами. Радовало, что так и стоял лёгкий мороз: представляю, какая бы здесь стояла вонь, если даже сейчас от запахов смерти перехватывало дыхание.
Да, даже смерть, как оказалось, имеет запах: медь человеческой крови, резкая кислая вонь той слизи, что течет в химерах, перехватывающий горло смрад некроголемов — всё это ударило тяжелой волной, едва мы вступили в бывший пригород.
Свежие отряды Брагора даже не подходили к городу, а огибали его дугой и ставили лагерь уже на правой стороне плато, за пределами пригорода. Их палатки было хорошо видно, потому что пригорода больше не существовало. В третий раз его дома были разрушены до основания и лишь на левой окраине были видны обгорелые остовы десятка домов. Что здесь могло гореть? Или это были последствия ударов магией защитников крепости?
Я слышал за спиной разговоры солдат, то и дело вспоминавших, что было на месте развалин. Им было легче, их родные точно оставались в крепости, здесь жили только знакомые. Это у сержанта Минара здесь была семья, но он погиб. Придётся ли мне сообщать это и им? Ведь сейчас я старший офицер нашего почти уничтоженного отряда. Или его родные погибли при нападении? Сколько прошло времени от нашего сигнала до атаки? И успели ли мы вообще подать его вовремя? И точно ли больше ни у кого из вернувшихся со мной людей не было родных и знакомых в пригороде? Почему так мрачен вон тот боец-давильщик? Я выпрямился, подавая пример идущим за мной: не дело единственному оставшемуся на ногах офицеру отряда выказывать слабость.
Сколько я ни оглядывался, со скрытым страхом вглядываясь в развалины, но тел людей не видел. Нет, иногда сердце замирало, но каждый раз это оказывались явные некроголемы.
Возле ворот моя показная отрешённость дала трещину… Тела… Длинная вереница тел, накрытых грубым полотном… Ветер рвал покрывала, тянул за собой ткань, придавленную обломками камня и досками, открывая руки с обломанными, окровавленными ногтями, сбитые в кровь ноги, застывшие в последнем крики лица… Жители пригорода… Погибшие под стенами крепости…
Не хотел бы я быть на месте парней, что стояли на постах. Вон явно рана от меча…
В голове скользили глупые, ненужные мысли, а взгляд метался от тела к телу, пытаясь найти знакомые приметы…
В памяти мелькали тонкие, прохладные пальцы, тяжёлая копна блестящих волос, мягкие, улыбающиеся губы…
А глаза видели смёрзшие в кровавый колтун волосы, скрюченные в последнем усилии руки, покрытые коркой снега лица…
— Лэр!
Дорогу мне перегородил старший сержант Пламит, заслонил собой женское тело:
— Стой, стой, старшой. Не ходи. Оставь другим. Не надо. Найдут, приведут в порядок, поймут кто… позовут… не надо сейчас.
Сержант глянул мне за спину, повысил голос:
— Вы тоже… если был кто из знакомых в пригороде, не лезьте.
Я с трудом отвёл взгляд от темных волос, толкнул плечом сержанта, сдвигая с дороги и шагнул, заставляя себя переставлять ноги и даже не думая нырять в Сах. Не хватало мне ещё растянутого времени, чтобы превратить сто шагов до сектора в бесконечность. Пламит прав.
Я не хотел возвращаться в пустую квартиру, но мы вошли через временный пост на левую сторону Пеленора, а сектора внешнего обвода были в завалах и наш отряд направили кругом через всю крепость по внутреннему обводу. Мы проходили мимо дома с нашей квартирой и я не выдержал. Это было нечестно по отношению к остальным, кто молча прошёл мимо своих домов, но стерпеть было выше моих сил.
— Пять минут обождите, — я обвёл взглядом отряд, почти прошептал. — Простите, бойцы…
— Вы куда, тонму старший лейтенант? Приказ был провести отряд прямиком в казармы!
— Придержи коней, Ригар, — осадил нашего сопровождающего Пламит. — Пять минут ничего не изменят.
Я оставил за спиной перепалку, гонимый глупой надеждой.
Лестница, площадка, дверь.
Достал ключ из-за притолоки.
Трясущимися руками открыл дверь.
Квартира встретила меня пустой и холодной тишиной.
На кухонном столе — давно забытая чашка с испарившимся чаем. Лишь тёмная плёнка налёта на дне. Пропавшая картошка в кастрюле на давно нетопленной плите.
Могла ли она за все дни осады Пеленора ни разу не появиться в квартире? Не взять сменных вещей и не выкинуть еду?
Грудь давило и не хватало воздуха.
Я обошёл по очереди комнатки. Везде порядок и все на своих местах, как она и любила, только на моем подоконнике в беспорядке разбросаны справочники и пробники с плетениями. Пусть все так и остаётся… Мне отсюда почти ничего и не нужно. Разве только вот этот кристалл с моими дилетантскими иллюзиями — он лёг в карман к застёжке.
Взял с полки тревожный мешок со сменными и личными вещами. Подумал и прихватил, свернув плотнее, мундиры. Надолго замер в изголовья кровати. С полки забрал старый деревянный гребень и спрятал к остальной памяти. Все. Теперь точно все.
Ссыпался с лестницы, вылетел на улицу к молчащему отряду и прячущему взгляд сухопарому рядовому Ригару, так же без звука указал всем движение жестом.
Впереди пустая жизнь и нужно уже сейчас учиться справляться с этим. Для начала, хотя бы заботой о других. Расположить отряды в общей казарме, узнать о возможности помывки, к вечеру послать бойца в госпиталь за сведениями о… раненых. И для давильщиков тоже, а там суета армейской жизни сама поможет мне забыться. Может и к лучшему, что майор так глубоко копает. Может и к лучшему.
Глава 31
И армейская жизнь не подвела, утопив меня в круговерти дел и отчётов, списания потерянного в боях и получения нового снаряжения. Я радовался этому нескончаемому списку дел и второй день едва доползал до кровати. Вот только и во сне мне не было покоя: пусть пока, кроме того майора Глаута, мне никто и словом не обмолвился о нашем рейде, но во сне я действительно слышал детские крики и просыпался в ужасе.
Как оказалось, горе пришло в дома не только к тем, кто не дождался мужчин из этого выхода, но и к тем, кто выжил и вернулся в Пеленор. Платий, тихий, спокойный и исполнительный рядовой почернел лицом: его семья была в шестнадцатом секторе во время прорыва Купола заклинанием зелонского архимага. Уж не знаю, что понесло их туда из их третьего, но они погибли. А ведь он спокойно прошёл мимо своего дома, уверенный, что все в порядке…
Потери гарнизона именно в бригадах пограничников и патрулей были огромны: половина состава сгинула только в песках, а затем к этому добавились погибшие на стенах. В тех ротах, что участвовали в ночной вылазке к архимагам, уцелело и вовсе не больше четверти списочного состава. Пеленор наводнили чужие бойцы, но, несмотря на все потери, даже в обезлюдевшей крепости им не хватало места. Возле стен разбили огромный палаточный лагерь, то и дело по казармам сновали вестовые, вызывающие в том числе и на опознание предположительных знакомых.
Что до жителей пригорода, то их погибло больше двух третей. Как я узнал, наш сигнал опередил нападение где-то на час, но люди оказались не готовы среагировать мгновенно и слишком медленно втягивались под защиту стен, а когда из невидимости ударили зубастые химеры, то ворота в крепость и вовсе едва не пали. Гарнизон до последнего пытался обеспечить проход и даже вывел первую бригаду в пригород, на что эфирники ответили наложением первого подчинения, что пробил защиту гражданских амулетов. Именно тогда погибла большая часть жителей, голыми руками убивая солдат. И именно эта бригада позже была на острие ночного удара к архимагам Зелона, где они и полегли практически все. Что сказать, я отлично понимал парней…