Страж неприступных гор - Крес Феликс В. (читать книги регистрация txt) 📗
— Сама не знаю, почему не придала этому значения, — сказала Эзена. — Сейчас, когда я об этом думаю, у меня такое чувство, будто что-то не давало мне вспомнить тот сон. Я сказала Анессе, что мне снилась Хайна, потому что хотела просто сменить тему, пошутить… сама уже не знаю, чего я хотела, неважно. Так или иначе, лишь когда Анесса одновременно со мной сказала то же самое, я почувствовала — что-то не так. Знаю, ты любишь Шернь точно так же, как и я. Но послушай, что я говорю, и дай совет, ибо кроме посланников только мы двое знаем все о трех сестрах, Ферене и о том, что может его разбить. Двум сестрам снится одно и то же о третьей. Что это значит? Что Хайна действительно захочет убить Анессу? А потом, может быть, Роллайну? Совсем как в легенде. Что это значит?
— Я не посланница, королева, и не знаю, что это значит. Мне проверить? — по-кошачьи коротко спросила Васанева.
Растянувшись на столе, она опиралась спиной о край корзинки с яблоками, касаясь ухом серебряного кубка.
— Конечно проверь, но я уже сейчас хочу знать, чего мне ждать. А если Хайна действительно захочет убить Анессу?
— То убьет, — подытожила Васанева.
— Что ты говоришь?
Эзена достаточно хорошо знала котов и умела с ними разговаривать, однако порой человеческая натура брала верх. Васанева любила королеву и умела подчиняться… иногда.
— Если Хайна захочет кого-то убить, то убьет, — терпеливо повторила она.
— Пожалуй, ты все-таки слегка переоцениваешь свою подругу.
— Я не дружу с Хайной. Я ее уважаю.
— Анесса моя, — коротко сказала королева. — Я хочу, чтобы она была жива. И потому она должна жить.
— Ведь на самом деле она не твоя сестра, королева. И Хайна тоже, — сказала Васанева, помнившая объяснения Готаха. — Легендарные три сестры тоже ими не были. Их только так называют.
— И что с того? Я не говорю, что у меня есть сестра, только то, что Анесса моя. Когда мы закончим разговор, иди… ну, не знаю. Иди куда-нибудь и сделай что-нибудь. Меня не волнует, что именно. Ни мне, ни Анессе ничто не должно угрожать. Если это будет стоить миллион — потрать. На Анессу, естественно. На меня хоть четыре миллиона.
— Вэрк.
То было смешанное с мурлыканьем кошачье слово, имевшее утвердительный, но притом весьма широкий смысл. Сейчас оно могло значить как: «Хорошо, отлично!», так и: «Я услышала».
Взяв со стола кубок, Эзена недовольно отцепила прилипший к краю белый кошачий волос, после чего глотнула вина и села в кресло у окна.
— Я хочу знать, что ты думаешь.
— Ничего.
Королева молча смотрела на кошку. Васанева обиделась, но пришла к выводу, что на этот раз все же не стоит. Эзена могла стукнуть ее по белому уху или даже протащить за хвост поперек стола.
На это она вполне была способна.
— Так что ты думаешь?
— Что Хайна не человек и не кот, а собака, — сказала кошка, добавив еще один голос к согласному хору, ибо почти все, знавшие Хайну, видели в ней попросту верную суку королевы. — Если завтра ты умрешь, она свернется в клубок на твоей могиле и будет тихо скулить, пока не сдохнет.
Для кота это была весьма многословная реплика.
— Я знаю, что она мне верна, но… при чем тут это?
— При том, что я не потрачу четыре миллиона, даже одну серебряную монету. Нет такого безумия или такого количества выпивки, которые заставили бы Хайиу поднять на тебя руку. Даже заразившись бешенством, она покусает всех, кроме тебя.
— А Анессу?
— Это другое дело.
— Значит, потрать миллион на Анессу и добавь мои четыре, раз на меня они не нужны! — раздраженно бросила Эзена. — Что на тебя сегодня нашло? Я задаю вопросы и не могу дождаться ответа!
— Ты не слушаешь ответов. Я ухожу.
— Что?
— Я ухожу. Ты королева, а я твоя воровка. Мне неинтересно слушать, когда ты спрашиваешь про какую-то чушь. Пришли за мной, когда у тебя в голове все уложится.
Эзена швырнула в нее кубком — как будто могла попасть. Васанева посмотрела на летящий в ее сторону сосуд, а в последний момент исчезла со стола. Серебро с громким звоном ударилось о крышку.
— Говоришь, тебе все можно? Уходи. Вернешься, когда я тебя позову.
— Вэрк.
Эзена осталась одна.
Посидев и подумав, она встала и подошла к окну.
— Вэрк, что «мне все можно»? Вэрк, что «да, ухожу», или вэрк, что «вернусь, когда ты меня позовешь»? — Она попыталась передразнить хриплый голос кошки.
Подумав еще немного, она подняла кубок, наполнила его, сделала глоток вина и снова посмотрела в окно. Вино оказалось по-настоящему хорошим, и она его похвалила:
— Вэрк.
4
Еще немного, и Раладан угодил бы в серьезный переплет.
Непонятное исчезновение посланника и таинственной женщины, насчет которой Тихий мог бы поклясться, что где-то уже ее видел, мягко говоря, подпортило настроение заместителю Слепой Тюленихи Риди. Как можно более вежливо он попросил объяснений.
«А кто ты, собственно, такой? — спросил он Раладана. — Что-то тут дурно пахнет. А может, ты тоже посланник? Вы умеете менять внешность так, что никто не узнает».
Раладан невозмутимо сидел за столом, глядя на грозно стоящего в дверях каюты офицера и сопровождавших его неприятного вида верзил.
«Не неси чушь, только найди мне наконец Ридарету, — сказал он. — Я сделал то, что сделал. Это касается только меня и моей дочери».
«Значит, ты знал, что тот смоется?»
«Конечно знал. Но я никакой не посланник».
«И что ты еще мне скажешь?»
«А что хочешь. Будь я посланником, то сбежал бы вместе с ним. Не будь дураком, Мевев Тихий, — во второй раз попытался унять его Раладан. — Даже посланники не настолько глупы, чтобы притворяться тем, кого вы хорошо знаете, а потом сидеть и ждать, пока не всплывет правда. Тогда, на Последнем мысу, когда вы забрали меня и Риди на корабль… Помнишь, что я сказал?»
Около двух лет назад Раладан бежал из тюремной крепости в Лонде. Ему очень помогла команда «Гнилого трупа», и в конце концов он вернулся на Агары на борту корабля дочери, забравшего их обоих с Последнего мыса.
Мевев задумчиво таращился на него.
«Ну… помню, — наконец ответил он, сдерживая кривую улыбку. — И что же ты тогда сказал?»
«Я сказал: обосрался. Неделю я жрал такую дрянь, что аж дыра в заднице болела. Я поднялся на палубу, и когда перелезал через фальшборт… началось. Ты тогда сказал что-то вроде „Ну, ладно“, а я в ответ: „Обосрался“. Было так или не было?»
Матросы за спиной Мевева хохотали. Некоторые из них хорошо помнили описываемое событие, ибо кто же мог забыть столь роскошную историю? Тихий тоже чуть заметно улыбнулся.
«Какой посланник может об этом знать? — подытожил Раладан. — Я позволил сбежать вашему пленнику, поскольку на то у меня были свои причины. Я все объясню Ридарете, а она, если захочет, расскажет вам. Только найдите мне ее наконец».
С того разговора прошло несколько дней. Мевев достаточно хорошо знал Раладана, чтобы в конце концов перестать сомневаться в его подлинности, — агарский князь каждым словом подтверждал, что действительно им является. Однако у Тихого до сих пор что-то не сходилось. Раладан не приплыл на «Деларе», поскольку ее нигде не было. Так откуда же он взялся? Наверняка у него были какие-то шашни с посланниками, впрочем, он ведь признался, что сам позволил пленнику сбежать.
Прежде всего — куда, во имя Шерни, пропала капитанша?
Ибо ее до сих пор не нашли.
Они попрощались с командами дружественных кораблей; их капитаны уже сделали то, за что получили деньги, и им пришлось бы платить снова, чтобы они остались дольше. Но зачем? Ста пятидесяти парней с «Гнилого трупа» вполне хватало для поисков. Сомнительно, чтобы четыреста сделали то же самое быстрее и лучше — особенно если учесть, что поиски уже через два дня сменились ожиданием. Сколько можно искать ветра в поле? Слепая Риди умела ездить верхом. Если она решила исчезнуть, не сказав никому ни слова, то наверняка раздобыла коня и могла быть сейчас где угодно. В Армекте или Дартане.
