Два талисмана - Голотвина Ольга (читать книги без сокращений txt) 📗
Крыша старая, трухлявая, а одна широкая доска почти оторвана — расчудесно, подарок богов!
Сдвинув доску, Мирвик боком протиснулся на крошечный чердак-сеновал, где мог бы стоять только на коленях. Сена здесь давно не было, а люк, через который сено сбрасывали в кормушки, был то ли закрыт снизу, то ли заколочен.
Мирвик припал ухом к широкой щели меж досок. Внизу всхрапнула лошадь, звякнул цепью медведь.
А это что? Неужели кто-то плачет?
— Милеста, — негромко позвал парень. — Милеста, это я, Мирвик!
Всхлипывания прекратились.
— Ой! — донеслось снизу. — Мирвик, ты?
— А то!
— Безликие… откуда, как?..
— За тобой пришел. Ты тут одна?
— Ой, здесь медведь!.. Это ты с Авитой был, да? Я Авиту признала, а тебя — нет.
— Можешь снизу открыть люк?
— Не могу. Я уже пробовала, там гвоздями заколочено.
Правильно. Конюшни старые, циркачам их на время сдали. Вот и заколочено все, чтоб бродяги и дети не лазали, пожара не устроили…
Хорошо, что доски трухлявые, их можно расковырять, вытащить гвозди.
Мирвик порадовался, что, хотя длинный камзол на нем театральный, нарядный, но штаны-то свои. Бики сказал: «Камзол дам, а штаны у тебя приличные».
А в этих приличных штанах изнутри пришиты к штанинам ножны. Маленький, совсем не заметный со стороны разрез по шву позволяет быстро вытащить нож. Вот сейчас Мирвик и разберется с доской…
— Милеста, тебя ищет стража. Что ты натворила?
— Ищет, да? Значит, правда… Мне циркачи сказали: если меня найдет стража, меня посадят в тюрьму. Но за что? Я же ничего… я уснула, а проснулась на конюшне… Меня весь день караулили, а вечером побоялись оставить здесь одну. Перекрасили в хумсарку и взяли с собой. Сказали: если позову кого на помощь, если хоть знак подам — схлопочу ножом… Я пошла с ними на площадь и плясала дикарские танцы…
Воображение тут же подбросило Мирвику картину: Милеста, выкрашенная в черный цвет, в курчавом парике, в диковинном (и весьма скудном) наряде выплясывает неведомый темпераментный танец.
Доска с хрустом подалась, ушла вверх, увлекая за собой проржавевшие гвозди.
Медведь встревожился, коротко рявкнул, поднялся на задние лапы.
«Чтоб тебя на шубу пустили! — зло подумал Мирвик, отдирая вторую доску. — Еще заявится кто-нибудь взглянуть, чем эта лохматая сволочь встревожена!»
Вторая доска пружинила в руках, удерживаясь одним концом на гвоздях. Мирвик рванул ее изо всей силы. Поднялось облачко пыли и трухи, раздался хруст. В руках у парня остался обломок с зазубренными краями.
Мирвик просунул руку в дыру:
— Давай сюда! Я тебя вытащу!
Милеста опасливо смерила взглядом расстояние от груды сена, на которой сидела, до дыры в потолке.
— Ой… ну, я дотянусь, да… но если ты меня уронишь, я упаду прямо на медведя!
— Не уроню. Давай!
Черная тонкая рука вцепилась в кисть Мирвика, потянула его вниз. Упираясь ногами в доски, парень с трудом втянул пленницу на сеновал.
Она упала коленями на сенную труху и щепки, вскинула ладони к лицу, затряслась в беззвучных рыданиях.
«Ох, вот только этого не хватало!» — сердито подумал Мирвик.
Он сгреб девушку за плечи, встряхнул:
— Прекрати хныкать! Не то обратно спихну! Выберемся — реви сколько захочешь… Вот, молодец! — кивнул он, увидев, что девушка справилась с собой. — Слушай внимательно. Сейчас вылезем на крышу — вот, доска отодвигается. Я первый, ты за мной. Сразу же прыгай, безо всяких «ой, боюсь!» — там невысоко, я тебя поймаю. Да если и не поймаю — не расшибешься. И сразу, бегом — к обрыву, где сосна. У меня там веревка привязана. Спускаемся и удираем. Поняла?
— Поняла.
Отодвинув широкую доску, Мирвик выбрался на крышу и помог вылезти девушке.
— Эй, — окликнул их снизу злой женский голос, — господин где-то шляпу потерял!
Похолодев, Мирвик обернулся.
— Он, похоже, и бороду потерял, — уточнил «человек-пес».
Мирвик ошеломленно тронул подбородок, с которого свисала полоса отклеившейся бороды.
Вокруг конюшни собралась вся труппа.
Авита, затаив дыхание, прислушивалась к тому, что творилось наверху.
Голоса приближались… какие-то фразы, громкий смех…
Недобрый смех!
Одним бы глазком взглянуть на то, что происходит возле конюшни…
Взглянуть-то можно. Обрыв невысокий, веревка скользит меж камней. Если за нее ухватиться, поставить ногу вон на тот выступ, подтянуться… а там уже рядом — корни сосны…
Угу. Она полезет по веревке, а ей на голову свалятся Мирвик и Милеста, которым эта веревка понадобится для побега…
Но так хочется взглянуть!
— Эй, господин, с кем на этот раз пари держал?
— Он трюк отрабатывает — «чучело на крыше»!
— Два чучела!
— Нет, чучело и ворона!
— Ага, крашеная!
Мирвик оглядывался, как затравленный зверек.
Мужчин только двое, но вон тот акробат и в одиночку может ему крепко навешать. Женщин четверо, выглядят решительно и свирепо, никто не трусит. Детишки все с камнями и палками, не будут стоять в стороне от драки.
Пока еще в воздухе не просвистел ни один камень. Но Мирвик понимал, что это лишь короткая отсрочка.
— Слезай! — мрачно сказала тощая наррабанка. — Не тяни время зря, хуже будет.
«Хуже некуда», — горько подумал Мирвик.
Он не тянул время, к чему бы? Помощи ждать неоткуда. Стражу не позовешь: до соседних домов не докричаться, да и Милесту ведь действительно ищет стража.
Тощая наррабанка не дала ему времени на раздумья.
— Слезай, — повторила она. — Тогда будешь жив, мы не убийцы.
— Если б не самая крайность, мы б и девицу не тронули, — глухо подтвердил «человек-пес».
— А то, — ядовито откликнулся сверху Мирвик. — Вот слезу я, а вы мне за такое послушание стол накроете, винца нальете…
— Мы тебя свяжем. — Женщина не ответила на шутку. — До ночи припрячем, ночью вывезем из города. Вас обоих продадут за море. Хоть на чужбине, а живы будете. А не дадитесь нам в руки по доброй воле — убьем. У нас нет другого выхода.
Перепуганная Милеста сжалась у ног Мирвика. Если что, она в драке не помощница. А драка будет. Вон как закаменели лица у взрослых, каким злым огнем горят глаза у мелких зверенышей…
— Сзади! — пискнула Милеста.
Мирвик поспешно обернулся.
Пока наррабанка вела переговоры, акробат обошел конюшню, вскарабкался с другой стороны и успел залезть на крышу.
— Демон тебя сожри… — в отчаянии пробормотал Мирвик. Нож был уже у него в руке. Парень готов был встретить опасность лицом к лицу, хотя и понимал, что обречен.
Под взглядами труппы акробат перешагнул низкий гребень крыши и подошел к Мирвику. На Милесту, закрывшую лицо руками, он даже не глянул. Сделал рукой обманный выпад — и вдруг ударом ноги вышиб нож.
Обезоруженный Мирвик напрягся, ожидая второго удара… но его противник вдруг грохнулся во весь рост, растянулся на крыше.
Милеста, умница Милеста, преодолев страх, рванула акробата сзади под колени!
Всякие правила вроде «не бей лежачего» Мирвик с детства не понимал. Он тут же отвесил акробату несколько крепких пинков, которые надолго вывели того из строя. И успел обернуться как раз вовремя, чтобы увидеть влезающего на крышу с другой стороны клоуна.
Удар ногой в лицо — и «человек-пес» сорвался наземь. Но тотчас поднялся, покрутил головой и упорно полез наверх, а рядом уже карабкалась Сариви.
Мирвик схватил Милесту за руку, рывком заставил ее подняться.
Прыгать надо, прыгать!
Но циркачи вокруг конюшни — кольцом…
А проклятый акробат — железный он, что ли? — уже поднялся, шагнул к Мирвику… лицо страшное…
И тут в голову акробату метко ударил камень. Мужчина рухнул на колени, вскинул руки к лицу. Меж пальцами просочилась кровь.
Со стороны обрыва рванулся женский голос — командный, жесткий, бесстрашный:
— Вяжи циркачей, парни! От переулка заходи, тесни к обрыву, чтоб не сбежали!
