Магический спецкурс - Летняя Лена (книги без сокращений TXT) 📗
— Вы останетесь здесь? — недоверчиво поинтересовалась я.
— А ты хочешь, чтобы я ушел?
— Нет! Конечно, нет. Мне здесь одной страшно до ужаса…
— Вот я и побуду здесь, чтобы ты не боялась. Не для того я тебя спасал, чтобы снова подвергать твою жизнь опасности.
Я улыбнулась и закрыла глаза. Не знаю, сидел ли он со мной всю ночь или ушел, как только я провалилась в сон, но уснула я быстро и проспала до самого утра безмятежно.
Утром в лазарете я снова оказалась одна, гадая, действительно ли он приходил или все это было только сном.
Глава 7
Когда родители объявили мне, что Геллерт Ротт желает устроить общее разбирательство с участием Нота, Нормана, ректора и меня с моим официальным представителем, я твердо потребовала, чтобы мне дали сначала привести себя в порядок. Не хотелось опять показываться перед Норманом не пойми в чем и с бардаком на голове, хотя эту причину я вслух озвучивать не стала. Папа и так недовольно поинтересовался, почему на мне до сих пор его перстень. Я объяснила как есть: пыталась отдать, но Норман не взял. Папа недовольно поджал губы, но ничего не ответил.
Поскольку к моему состоянию претензий ни у кого не было, мне разрешили вернуться в комнату общежития и привести себя в божеский вид. Я быстро приняла душ и почти так же быстро уложила волосы заклинанием, которое осваивала с самого Бала Развоплощенных. Немного застопорилась, выбирая одежду. Хотелось выглядеть хорошо, но в то же время я понимала, что иду не на свидание, а на разбирательство, касающееся попытки меня убить, между прочим. В итоге решила, что узкие джинсы и свободный длинный свитер с высоким воротом будут уместнее всего: в них я смотрелась хорошо, но при этом не выглядела нарядной. С макияжем тоже не стала усердствовать.
Когда мы с папой подходили к кабинету, который ректор выделил для разбирательства, сердце мое колотилось так быстро, что я за него испугалась. В последнее время оно испытывало все большие перегрузки. Меня била заметная дрожь, но, к счастью, момент был достаточно нервным, чтобы это не выглядело подозрительным. Однако Нот и грядущее разбирательство меня уже мало волновали, я боялась первой встречи с Норманом. Как мне себя вести? Как поведет себя он? Понятно, что афишировать ничего нельзя, но он хотя бы даст мне какой-то знак? Крошечный намек на то, что я ничего не выдумала, а он с наступлением утра не пожалел о том, что сделал.
Норман и ректор подошли к кабинету через пару минут после того, как у его двери остановились мы. Ректор сразу поздоровался с папой, потом со мной. Я проворчала в ответ что-то невразумительное, с удивлением обнаружив, что злюсь на него. За те слова, что подслушала случайно. За то, что он пытался убедить папу в моей смерти. И за то, что он на какое-то время убедил в ней меня.
Только переварив эту бурю эмоций, я осмелилась посмотреть на Нормана. Он выглядел как обычно. Ни следа недосыпа на лице, гримаса недовольства, как будто ему не очень нравится то, где он находится и с кем. Они с папой холодно, но вежливо поздоровались, потом Норман поприветствовал меня. Я снова только кивнула, промычав что-то невразумительное, и тут же отвела взгляд. Сердце билось так, что становилось больно.
— Дорогая, ты, кажется, накануне хотела что-то сказать профессору Норману, — неожиданно напомнил папа. Когда я удивленно посмотрела на него, он уточнил: — Хотела поблагодарить.
— А… да. — Я с трудом сглотнула и посмотрела на Нормана исподлобья. Со стороны, должно быть, казалось, что я его боюсь. — Спасибо, профессор Норман. Вы спасли меня. Опять.
— Да не за что, госпожа Ларина, — со вздохом ответил он. — Безопасность студентов Орты — мой долг.
По его губам скользнула улыбка, но в этот момент дверь кабинета распахнулась, и помощник Ротта пригласил нас внутрь. Первым вошел ректор, мой отец последовал за ним. Я замешкалась, но Норман деликатным жестом предложил мне войти перед ним. Я сделала шаг вперед и неожиданно почувствовала прикосновение руки к плечу. Это выглядело абсолютно невинно и уместно, как будто он просто подталкивал меня навстречу своему обидчику, но я поняла, что это и есть тот самый знак. За весь первый семестр я ни разу не видела, чтобы он касался кого-то из студенток. Он никогда не шел на физический контакт, а руки и вовсе предпочитал держать за спиной. Исключения составляли наш танец на балу и передвижения по подземельям, когда он держал меня за руку.
Я улыбнулась, чувствуя, как успокаивается сердце и выравнивается дыхание. Дрожь отпустила, и теперь я была готова к любому разбирательству. Потому что знала: Норман рядом.
Нот выглядел спокойным и уверенным. Настолько спокойным, что даже улыбнулся мне и доброжелательно кивнул как ни в чем не бывало. Я проигнорировала его приветствие и села рядом с папой.
В кабинете квадратом поставили четыре стола. За одним сидели Ротт и его помощник, который собирался вести записи. За столом напротив них расположился Нот, за его спиной стоял охранник. Мы с отцом заняли стол по правую руку от старшего легионера столицы, а напротив нас сели ректор и Норман.
Первой версию событий предложили изложить мне. Я, конечно, с первых же предложений запуталась в показаниях, начав не с того места. Ротт как будто специально сбивал меня с мысли, задавая провокационные вопросы вроде: «Как часто вы по-дружески беседуете с профессором Нотом?» или «Вы раньше бывали в личных комнатах профессора Нормана?» У меня создалось впечатление, что он изо всех сил пытается выставить меня не в лучшем свете. Я видела, что папа хмурится и злится все сильнее, но не могла понять, вызваны ли эти эмоции поведением Ротта или он недоволен мной.
После того как я с горем пополам рассказала свою историю, Ротт обратился к Норману:
— Господин Норман, как все это выглядело с вашей стороны? — его тон прозвучал неожиданно вежливо.
— Студентка Ларина появилась в моей гостиной вскоре после полудня. Предвосхищая ваш вопрос: нет, ранее она никогда не была в моих личных комнатах, не считая личного кабинета. Поэтому я был очень удивлен ее появлением, а когда она показала мне, что бесплотна, — шокирован. Вскоре после этого появилась профессор Карр, и от нее я узнал, что студентка Ларина пропала…
— С какой целью профессор Карр решила сообщить вам об этом? — невинно поинтересовался Ротт. — Ведь студентка Ларина — не ваша забота.
— Профессор Карр, как я понял, опрашивала всех преподавателей, пытаясь понять, куда Ларина делась. Студенты к тому времени уже разбежались из Орты на каникулы.
Я в который раз восхитилась выдержкой Нормана: даже на секунду его лицо не выдало смущения вопросом, хотя профессор Карр пришла искать меня в его постели.
— Хорошо, продолжайте. Вы сказали профессору Карр, что видите студентку Ларину?
— Нет.
— Почему?
— Мне не хотелось тратить время на объяснения. Я попытался найти Ларину, используя наложенное на ее перстень заклятие…
— Перстень, который подарили ей вы? — снова перебил Ротт.
— Все верно. — Норман вновь не продемонстрировал ни капли смущения.
— Вы многим студенткам делаете подобные подарки?
— Нет, до сих пор не возникало такой необходимости. — Норман бросил быстрый взгляд на моего отца. — Но я не понимаю, какое отношение это имеет к делу?
— Простое любопытство. — Ротт улыбнулся. — Продолжайте.
Норман быстро пересказал, что ему не удалось найти перстень, как мы вместе отправились к ректору, как потом я вспомнила, что столкнулась во время вечеринки с Нотом.
— И вы пошли его допрашивать? — уточнил Ротт, опираясь на мой рассказ.
— Я пошел его спросить, — поправил Норман. — Профессор Нот признал, что видел студентку Ларину вечером. Далее он заявил, что пригласил ее на кофе, а потом она… осталась у него и ушла только посреди ночи. Сама Ларина утверждала, что ничего этого не было. Пока она пыталась вспомнить, что произошло на самом деле, у нее на короткое время установилась связь с ее физическим телом. По совокупности ощущений, которые она мне описала, я догадался, где ее искать.
