Рубеж (ЛП) - Эдвардс Джанет (читаем бесплатно книги полностью txt) 📗
Она вздохнула.
— Квартира наших родителей находится на первом уровне вблизи центра Синей зоны, но они уехали в долгую командировку в главный торговый центр Европы, так что Эллиот каждую неделю устраивал семейные встречи в своих апартаментах в Оранжевой зоне. На следующих нескольких встречах я пыталась рассказать братьям и сестрам о проблемах с Брюсом, но не смогла.
— Он и сам приходил на пару этих встреч, — объяснил Эллиот. — А когда его не было, любое упоминание о тренере вызывало у нас счастливые воспоминания о нем и команде.
— Я решила использовать простейший выход из этой ситуации, — сказала Михаэла. — Сказала Брюсу, что его поведение лишило меня удовольствия от серфинга и я покидаю команду.
— Тогда Брюс извинился, — договорил за нее Лукас. — Пообещал, что больше не станет на вас давить, и казался таким расстроенным, что вы почувствовали себя обязанной дать ему второй шанс.
Михаэла с удивлением взглянула на командира-тактика.
— Откуда вы знаете?
— Мне уже приходилось заниматься такими токсичными людьми, и я узнаю схему поведения, — объяснил Лукас. — Брюс должен был оставить вас в команде, иначе ваш уход разорвал бы его тесную связь с вашей семьей. Лотерея дала ему импринтинг тренера за талант манипулировать людскими эмоциями. При правильном использовании эта способность — хорошая штука. Она позволяет Брюсу вдохновлять своих спортсменов на лучшие результаты и внушать им любовь ко времени, проведенному в команде.
Лукас скривился.
— Брюс годами верил, что носачи наблюдают за его мыслями. Он использовал свои способности во благо, поэтому у пятерых братьев и сестер остались великолепные воспоминания о серфинге на пляже подросткового уровня. Теперь Брюс знал правду о телепатах и был счастлив злоупотребить своей властью, чтобы оказать на вас эмоциональное давление.
— На несколько дней Брюс оставил меня в покое, — подтвердила Михаэла. — Но на следующей семейной встрече я обнаружила, что он рассказал моим братьям и сестрам искаженную версию правды. Выходило, будто я чересчур сильно отреагировала на мягкую критику и из-за детских капризов угрожала уйти из команды.
— Брюс боялся, что вы сообщите им о произошедшем, — сказал Лукас. — Поэтому рассказал свою версию первым. Уверен, он был крайне убедителен и в конце попросил их ничего вам не говорить, так как же вы все узнали?
— Брюс был совершенно убедителен, — согласилась Паула. — Он сказал, что мы не должны упоминать об этом при Михаэле, иначе вызовем новый приступ капризов, но мы верили: дипломатичный разговор спасет ситуацию. Мягко напомнили Михаэле, что работа тренера — говорить членам команды об ошибках, чтобы они могли все исправить.
— Мне следовало рассказать братьям и сестрам, что случилось на самом деле, но я вышла из себя, наговорила грубостей и ушла, — сказала Михаэла.
Я вспомнила, как разозлилась, когда Золотой командир Мелизенда заявила, что я похитила Бекета.
— Понимаю, что вы почувствовали. Ужасно, когда вы пострадали, а потом другие вас же и считают виноватой.
— Я отправила Брюсу сообщение, что ухожу из команды и никакие его слова не заставят меня вернуться, — сказала Михаэла. — Всю следующую неделю он звонил мне по десять раз на дню, но я не отвечала. На новой семейной встрече все были немного напряжены, а затем появился Брюс, подошел прямо ко мне и заговорил о последних крупных соревнованиях перед Праздником, в которых я хотела поучаствовать.
— Вы отказались отвечать на звонки Брюса, — пояснил Лукас. — Он посчитал, что на глазах семьи вам придется вежливо принять его предложение. А потом, согласившись придти на соревнования, вы почувствуете себя обязанной сдержать слово, а значит, вернетесь в команду.
— Брюс просчитался, — ответила Михаэла. — Я подумала обо всем, что следовало рассказать семье в прошлый раз, и накричала на Брюса. Припомнила ему и работу, которую он хотел, и его угрозы. Затем велела ему выбросить все, оставленное мной на пляже подросткового уровня, поскольку ноги моей больше там не будет, и вылетела из квартиры.
— После ухода Михаэлы мы все выступили против Брюса, — сказала Шарлотта. — Он начал врать, чтобы оправдаться, мы ему не поверили, а затем Брюс внезапно превратился из старого милого друга в мстительного незнакомца.
— Брюс наговорил нам кучу ядовитых слов, — дополнил Эллиот. — Когда же выдохся, мы велели ему больше не звонить и не приходить к нам и вообще сейчас же уйти, пока мы не велели безопасникам его арестовать.
Паула кивнула.
— Как только Брюс ушел, мы позвонили Михаэле и все ей рассказали. И думали, что больше не услышим о Брюсе.
— Но, конечно, услышали, — грустно сказал Лукас. — Став слишком жадным, Брюс не мог больше держаться за вашу семью, но винил в произошедшем не себя. Он обвинял Михаэлу и хотел ее наказать. Что случилось дальше?
— А дальше я застряла в лифте во время крупного отключения энергии в Синей зоне, — хмуро отозвалась Михаэла.
— О, нет! — воскликнула я с инстинктивным сочувствием. — Я тоже попала в ту аварию, но мне повезло оказаться в это время в своей комнате.
— Я воспользовалась инфовизором, чтобы позвать на помощь, — продолжала Михаэла, — но люди застряли практически в каждом лифте Синей зоны.
— Через сколько до вас добрались? — спросила я.
— Через сорок семь часов, — дрожащим голосом ответила Михаэла. — Я знала, что тут нет ничьей вины. Аварийные службы делали все возможное, но их завалили просьбами о помощи, и они в первую очередь спасали крупные группы людей, а также больных и раненых. Другие зоны тоже прислали на помощь своих спасателей, но им пришлось долго добираться до центра Синей зоны.
При этих воспоминаниях она стиснула руки в кулаки.
— В лифте стояла полная темнота, а я не решалась использовать инфовизор для освещения, боясь, что он разрядится. У меня не было ни еды, ни воды, и я паниковала из-за ситуации с воздухом. Аварийные службы послали мне сообщение, что это не проблема, поскольку большинство людей находилось в парке и получало воздух из вспомогательных систем, но когда ты заперта одна в темноте…
Она тряхнула головой.
— В итоге аварийная группа нашла меня и отвезла в импровизированный медицинский отдел в ближайшем парке. Здесь были свет, воздух, еда и вода. В тот момент я правда думала, что все в порядке, но когда снова включили энергию, мы разошлись по комнатам и…
Михаэла уставилась на свои руки.
— У меня начались ночные кошмары. Я боялась войти в лифт или проехаться на ленте. Прятала еду и бутылки с водой в своей комнате.
— Это была естественная реакция на пережитое, — сказал Эллиот.
— Совершенно естественная, — подтвердила я. — Все в Синей зоне неделями не пользовались лифтами.
— Вам должны были предложить терапию, — прибавил Лукас.
— Меня записали на лист ожидания, — сказала Михаэла. — Но множество людей в Синей зоне также нуждались в помощи. Я не могла ездить на лечение в другую зону улья или в те районы своей, до которых не могла добраться пешком из комнаты. На самом деле, я вообще не могла на час оставить свои запасы еды и воды, не испытав приступ паники.
Она пожала плечами.
— Терапевт звонила мне несколько раз. Потом она нашла время навестить меня в моей комнате и провести полную оценку. Врач решила передать меня специалисту для предположительной перемотки памяти в момент до аварии, но это означало новое долгое ожидание. К тому времени, когда специалист пришел, он беспокоился о количестве воспоминаний, которые пришлось бы уничтожить. В итоге я прошла стандартное лечение в ближайшем районе Синей зоны и постепенно нашла свой способ справляться с проблемами.
— То есть вы долго оставались уязвимы и в одиночестве, — сказал Лукас.
— Да, — ответила Михаэла. — Правила подросткового уровня разрешают один день или вечер в неделю провести у родителей, но я не могла отправиться на первый уровень.
— А семьи вообще не должны посещать подростковый уровень, — прибавил Эллиот. — Люди такого высокого ранга, как мы, обязаны подавать пример, так что нам удавалось разговаривать с Михаэлой только по инфовизору.
