Моя нежная фиалка (СИ) - Лансон Натали (книги без сокращений TXT, FB2) 📗
«Я, конечно, передумала, но раз так получилось, постараюсь узнать то, что меня так проедает изнутри. Просто если я этого не сделаю, буду всю жизнь корить себя за потерянную возможность…»
– Объясню на примере, – осторожно подбирая слова, начала я. – Жена Райлана – Лилия. Она – иная. Умерла в другом мире… Либерий объяснил это странным термином «коллапс».
– Верно, – кивнул лорд Коррин, бросая на меня косой взгляд. – «Коллапс» – это процесс разрушения какой-либо структуры под влиянием системного кризиса. Данное определение больше всего подходило для разъяснения нюансов алгоритма замещения граней.
Видимо, дракон нарочно перешёл на научную терминологию, чтобы запутать, но я всё поняла. Кивнула, чем вызвала более пристальный взгляд мужчины.
– Так же Либерий сказал, – продолжила я, – что вы когда-то были увлечены этой темой… вот мне и стало интересно… а возможно...
– «Возможно» что?
– Возможен коллапс, когда одна душа уже давно мертва, а первая не проходила «процесс разрушения»?
«Ох! На опасный путь ты встала, Эмма!» – заметила я, когда заинтересованный генерал отложил книгу в сторону и прямо посмотрел на меня пристальным тёмно-синим взглядом.
Было видно, что в мыслях дракона происходит нешуточный процесс анализа. Казалось, он пытается разложить мои мотивы на детали, но чего-то ему явно не хватает.
– Мама, – вспыхнуло в голове самое важное в мире слово. – Я никогда её не знала…Мне всегда говорили, что она умерла родами, а теперь…
Дальше говорить не требовалось.
В глазах Хильсадара вспыхнуло понимание и… огромная доля сочувствия, чего я никак от этого мужчины не ожидала. Коррин очень напоминал учёного с аутистическим расстройством, зацикленным только на своей любви к книгам, новым знаниям и прорывам в области науки. А тут вдруг сочувствие к простым человеческим чувствам!
Последующее признание вообще ввело меня в ступор.
– Твой вопрос когда-то привёл меня к более глубинным размышлениям на тему души.
Коррин замолчал, изучая моё лицо. Было видно, что мужчина стоит на распутье. Не знает, стоит ли делиться со мной своими собственными мотивами.
Секундная заминка, и генерал решился:
– То, что я тебе скажу, не подлежит разглашению. Поклянись, что никто не узнает о нашем разговоре…
– Клянусь, – растеряно прошептала я, глядя, как тонкая нить образуется между мной и генералом Греиджа.
– Кевин не знает, но его мать умерла. Совершенно нелепая смерть – упала с книжной лестницы. Я видел, как её глаза покидает жизнь… – понизил голос до слабого шёпота мужчина, уставляясь в пространство перед собой. Печаль поселилась на его лице. – Пытался её спасти всеми известными заклинаниями, но всё было бесполезно. Именно поэтому я чуть с ума не сошёл, когда ровно через две минуты моего горя Самира открыла глаза. Это потом я понял, что женщина в моих руках – иная, но в тот момент был непередаваемо счастлив… – генерал резко поднялся, подошёл к хрустальной вазе, в которой стоял нежный букет розовых гвоздик. – Я пять лет положил на то, чтобы узнать, как вернуть мою Самиру… Нашёл только одно единственное заклинание. Называется «квостид». Использовать его может только сам двойник. Очень сложное и опасное плетение. Предполагается, что оно смывает границу между гранями, но… Как и другие до меня, я побоялся касаться этой материи. Меня почему-то всё время останавливал страх… что, если моя Самира уже переродилась? Уже забыла обо мне? Имею ли я моральное право действовать так эгоистично?
Коррин после каждого вопроса делал долгие паузы, сглатывая горечь.
Мы стало его очень жаль.
«Он такой же однолюб, как и я…»
Устало проведя по лицу рукой, генерал вернулся на удобный диван.
– Я отказался от своих исследований, отпустил Самиру с моим другом, который привёз мне древний трактат Всеединого. Она, правда, не хотела. Довольно корыстная натура… Её вполне устраивала роль жены наместника целой провинции, хоть я её и пальцем не тронул… Салидар пообещал сделать иную счастливой, поэтому я отпустил женщину со спокойным сердцем. Взял с неё только одну клятву – не пользоваться добротой моего сына. Кевин… – генерал покачал головой, – он хоть и вырос в замке Алделла, стал взрослым мужчиной, но даже взрослым нужна мать. Так и случилось. Не знаю, что сказала новая Самира Кею, но он больше не ищет с ней встреч, и я рад. – Коррин посмотрел на меня, и его взгляд посерьёзнел. – Оставь этот путь. Он ведёт в никуда. Душа вечна. Она никогда не пребывает в покое, – повторил слова Либерия генерал. – Душа твоей матери уже переродилась.
За занавесом послышалась какая-то возня, ругань.
Я вовремя сделала шаг в сторону, когда в наш с Коррином альков буквально ввалились Галь и Кевин.
– Что здесь происходит?! – агрессивно потребовал объяснений мой пока ещё жених.
Отвечать на его вопрос у меня не было никаких моральных сил.
Здесь и сейчас я прощалась со своей верой… верой в сказки.
Глава 52. Разрыв помолвки
Пока драконы выясняли отношения, я привалилась спиной к стене алькова, чтобы восстановить дыхание.
Безнадёжность выжигала меня изнутри. Я как будто снова хоронила мужа. Словами не передать, как это больно.
Я любила и до сих пор люблю только Колю. Наверное, понять меня, когда любовь сейчас стала разменной монетой оплаты материального блага, способен не каждый. Но мне ничьё понимание и не требуется. Я просто изо всех сил хочу остановить это саморазрушение! Хочу жить, а не существовать, как это было последние девять лет на Земле. Восстановиться от любви, как бы это ужасно не звучало.
– Кей, – тихо позвала своего спутника.
Набирающий обороты скандал тут же был прерван.
Кевин оставил отца и его капитана в покое, оборвав все свои претензии, и подошёл ко мне.
– Эмми? Они тебя напугали? Угрожали? Что-то сделали? Почему ты такая бледная?
– Не суетись, – остановила Хильсадара, уставившись на его грудь. Смотреть сейчас на лицо двойника любимого было выше моих сил. – Мы просто поговорили. Спасибо, Ваша Светлость, – изобразила реверанс, повернувшись к Хильсадару старшему. – Я последую вашему совету.
Коррин устало кивнул, снова возвращаясь к чтению, хотя было видно, что ему нелегко сейчас сконцентрироваться при всей своей увлечённости. Претензии сына были куда важнее каких-то там древних знаний, какую бы направленность они не имели! Однако он молчал, упорно не желая раскрыть перед единственным своим ребёнком жуткую правду, которая поставила его на губительный путь саморазрушения. Ведь нельзя свою жизнь покрывать тайнами настолько!
Как только я мысленно озвучила эту мысль, поняла, что пора заканчивать с этим шифрованием. Нет, это не значило, что я на весь мир готова озвучить о своём попаданстве. Всё намного глубже. Я так и останусь для большинства драконов Эммиэн Глассар, но для Кевина и его побратимов, которые уже устали мне намекать о том, что знают мою тайну, я признаю иномирность. Признаю, выполню свою часть магической клятвы и попрошу Кевина оставить всё, как есть. Как бы Хильсадар мне не нравился, но быть с ним… не могу. Я не готова пока. И даже не знаю, буду ли вообще готова? Только время сможет с этим разобраться. Что касается меня – я могу только не допустить былого уныния. По крайней мере постараюсь изо всех сил, потому что, как я уже сказала, больше так жить, как я жила на Земле, мне не хочется! Первым делом необходимо стать свободной и найти себе работу. Лучшего способа отвлечься ещё никто не придумал!
Чтобы достичь поставленных целей, мне необходимо, как говорится, взять быка за рога!
«Ну… попытаемся!»
– Кевин, я устала… – вздохнула глубоко, с усилием поднимая взгляд на полные тревоги глаза Кея. – Мы можем поздравить ещё раз императора и уйти?
– Конечно, Эмми. Идём.
Выйдя из алькова, удивлённо моргнула. Я даже не заметила, что на нише стоит поглотитель звука.
В тронном же зале шла полным ходом иномирная дискотека. Драконы вовсю танцевали, отдавшись во власть музыки, причём как своей, так и нашей земной, потому как местный «диджей», где бы он ни был, продолжал чередовать треки, знатно этим заводя публику. В какой-то момент я поняла, что моё платье, которое я до сих пор так и не выгуляла, не произведёт ожидаемого шока. Просто драконья молодёжь отрывалась так, что я им не конкурент со своими воланами на подоле и оголёнными плечиками и коленками. Уточнять, что у меня больше не наблюдалось настроения для реализации смелого эпатажа, думаю, нет смысла.
