Двести веков сомнений - Бояндин Константин Юрьевич Sagari (онлайн книга без TXT) 📗
Он встал было, чтобы выйти на улицу — как дверь наружу приоткрылась и на пороге возникла Кинисс. Рептилия была мокрой, словно побывала под проливным дождём.
— Ещё не ушёл? — задала она ненужный вопрос. — Есть новости, плохие и хорошие. С каких начинать?
Андариалл, Лето 73, 435 Д., 24-й час
Почему это я думал, что здесь всего один этаж? Снаружи не понять, сколько именно этажей. Но вот я вышел из мастерской, сжимая в руке фигурку орла, оглянулся — и заметил два лестничных пролёта.
Голоса доносились из-за поворота.
Некогда было расхаживать по дому, но любопытство взяло верх. Рядом с лестницей горел светильник, желтоватое пятно вокруг него слегка колебалось — хотя ветра никакого не было. Тут я ощутил запахи.
У каждого дома свой запах. Не все люди обращают на это внимание — как-никак, обоняние — не самое сильное наше чувство. Мне же до настоящего момента казалось, что во время всех предыдущих визитов у меня был заложен нос. В мастерской пахло деревом и смолой. Красками и каменной пылью. Здесь, в просторном зале, потолок которого подпирали колонны, пахло чем-то терпким и сладким. Не то фруктами какими, не то ароматическими травами — трудно сказать.
Сверху, с лестницы по левую руку, доносились другие ароматы — цветочные. Оглянувшись несколько раз, я рискнул подняться наверх.
Совсем подниматься я не стал. Размеры оранжереи можно было представить уже по тому её фрагменту, что открывался снизу. И вновь ощущение неправдоподобности кольнуло глаза: как такое возможно? Как можно следить за всем этим, умудряясь одновременно появляться во внешнем мире? И это всё собрал и привёл в порядок человек, которому нет и двадцати пяти? Не могу поверить. Однако всё видел отчётливо — каждое растение чем-то напоминало скульптуры. Слегка незавершённое, слегка несовершенное, каждое по-своему интересное. Жаль, я не ботаник. У-Цзин, вероятно, здесь бы и поселился — есть у него известная страсть ко всему, что можно выращивать в горшках…
А ведь где-то есть ещё картины! И — никакой прислуги! Ни души! И одновременно с этим — никакой магии. Светильники — и те обычные, на масле (подойдёшь вплотную, сразу ощущается). Нет, такого быть не может. Наверное, я всё-таки сплю.
Я взглянул на часы. Четверть двенадцатого! Боги всемогущие, сколько же я здесь стою?! Надо поскорее найти Андари.
Чем-то всё это напоминало Дом. Однако сходство было только в том, что такое количество помещений с трудом согласовывалось с тем, как выглядело здание снаружи. Ну и тем, что вокруг — сейчас — не было ни души.
Я повернул за угол, сделал несколько шагов по коридору и сразу же увидел её.
Коридор выходил на веранду. На ней, в пятне света, стоял накрытый на четверых стол. Андари сидела ко мне спиной; лицом ко мне сидел незнакомый мне ольт — возраста его было не понять. Я замер, не зная, уместно ли окликать её. Но она, видимо, почувствовала — оглянулась, что-то сказала собеседнику и поднялась из-за стола.
Я увидел, как это происходит.
Она была в том же «осеннем» платье с застывшим на нём листопадом… пока не переступила порог. Тут в чувствах у меня был провал… я не успел уловить того, что произошло. Платье сменилось на тёмные, почти чёрные тальва , невесомые туфли из тонкой кожи — на простые, самые обыкновенные сандалии, на голове возник и охватил развевавшиеся волосы тонкий серебряный обруч.
Рядом с ней я ощущаю себя безобразной обезьяной.
Я молча протянул ей фигурку.
Она приняла её, бережно взяв снизу… на секунду мне померещилось, что орёл шевельнул крыльями. Разумеется, мне показалось — сколько я потом ни глядел на него, он оставался неподвижным. Правда, припомнить, как именно были раскрыты его крылья, я уже не мог.
Она жестом пригласила следовать за ней.
Когда я вышёл на веранду, Андари вновь оказалась «одетой в осень». Лёгкая рубашка с коротким рукавами была вышита сложными узорами, отдалённо напоминавшими очертания листьев.
— Kaitein veandor , — произнёс, поднимаясь для приветствия, ольт и я понял, что это — аристократ. И по одежде. Тут же стало ясно, что моей памяти предстоит ещё одно испытание. Ну, дорогая, не подведи…
Я бросил взгляд на то, что окружало веранду. Что-то не припомню, чтобы на этой улице были такие дома… такая брусчатка… ну да ладно. Я же считаю, что это сон. А раз так, пусть продолжается.
— Kaitein veandor enalgil , — произнесли мои губы сами собой. «Счастья и долгой жизни».
Оба моих собеседника поднялись, присоединяясь к тосту, и я выпил (в последний раз, наверное) глоток вина, по сравнению с которым гордость коллекции У-Цзина была не более чем слегка перекисшей домашней настойкой.
То, что сам я оказался облачённым не в потрёпанную походную куртку, а в изысканный шёлковый костюм (никогда такого не носил), меня уже не удивило.
Как и прежде, основные усилия приходилось прилагать к тому, чтобы не смотреть в одном и только одном направлении.
Д., Лето 73, 435 Д., 24-й час
— … и где они? — Д. был необычайно возбуждён. Он более не походил на сломленного человека, вид которого вызывал в лучшем случае жалость.
В худшем — отвращение.
— Где положено, — ответила хансса, сжимая в ладонях дымящуюся чашку. — В морге. Их уже успели «выслушать» — негласно, разумеется. Оба были действительно вооружены как небольшая армия каждый. Я втайне надеялась, что их удастся оживить, но…
— Я понял кое-что, — сообщил Д. несколько секунд спустя. — Не знаю, входило ли это в планы генерала, но он выдал несколько крайне интересных личностей.
— Вероятно, входило, — Кинисс тоже успела проголодаться. — Ты уже осознал, что тебя вновь обвели вокруг пальца?
— Осознал, — Д. выдержал взгляд.
— Письмо Смерти означает, что от Клеммена чего-то требовали. Чего? Убить его было просто — прямо там, у него дома.. Что хотели получить от Клеммена?
— Не знаю.
— Я тоже не знаю. Пока. А ты… готов был пожертвовать им — поверил, что переживёшь Рассвет? Зачем генералу свидетели?
— Ты вмешалась… поэтому?
— Нет, не только. Ты сам учил всех… не совершайте необратимых поступков. Тебе ещё предстоит посмотреть в глаза Клеммену. А пока — будем искать.
Она замолчала.
— У меня есть ещё одна догадка, — заметил Д. — Относительно «руки». Если ты смоешь…
— Позже, — Кинисс потрогала его за руку. — Пора возвращаться к дому Андариалл. Клеммен до сих пор где-то внутри. Если удастся отыскать его…
— Понял, — Д. поставил недопитый стакан на стол. — Я готов. Идём.
Андариалл, Лето 73, 435 Д., около полуночи
Имени его я не запомнил.
Аристократ вежливо поинтересовался моим прошлым… Судя по всему, он и Андари были как-то связаны друг с другом, но — странное дело — мне это было безразлично. Никакой ревности я не ощущал и сам не знал, почему. Впрочем, и это меня мало интересовало. Мне было хорошо. Очень хорошо.
Есть не очень-то хотелось, но попробовать — хотя бы из уважения — надо было всё. Память не подвела, я чувствовал, что аристократ поражён тем, что какой-то… в общем, что я веду себя так, как полагается. В этом смысле подготовка оказалась очень кстати.
Спустя некоторое время (на часы я не хотел смотреть) аристократ встал и ушёл. Попрощавшись. Мной он остался доволен — искренне пожелал встретиться ещё.
— Мне кажется, я сплю, — осмелился и признаться после того, как мы с Андари выпили ещё по одной рюмке — за удачу.
— Я знаю, что вы должны чувствовать, — ответила она. На «ты» мы не торопились переходить. Я — потому, что не мог себе этого представить, она — по каким-то иным причинам. — Всё это должно казаться сном.
Тропинка вела к веранде, ничем не огороженной — и три небольших ступеньки поднимались сюда, к столу. Кто ещё появится на этой тропинке? Кто уже появлялся?
— Всё выглядит по-другому, — я оглянулся. Даже рисунок звёзд отличался от того, что я привык видеть всякий раз, поднимая глаза к ночному небу.
— Вы стали другим, — пояснила она, поставила орла в центр стола. Я заметил у него на клюве крохотное бурое пятнышко. Посмотрел на свои руки. Проклятье… всё-таки порезался. Острые у неё инструменты, как только удаётся так их заточить?
