Королева эльфов. Зловещее пророчество - Хеннен Бернхард (читать книги онлайн .txt) 📗
— Не знаю я также и купца-кобольда, который сам, в поте лица своего, вырастил пшеницу, которую он продает и получает прибыль, — ответил король.
Сканга похлопала Гильмарака по плечу. Отбрил он лисьемордого здорово, но теперь довольно. Шаманка стояла прямо за троном и хорошо видела собравшихся в зале. Больше двух сотен кобольдов, представители всех крупных городов и торговых домов.
— Пока что ты понял сложную диалектику социально приемлемого распределения флуктуирующего частного капитала с учетом плюралистических группировок не во всех ее разновидностях, брат Гильмарак. Тем не менее я с большой радостью обнаруживаю, что ты с интересом и вниманием читаешь мои записи. Однако не стоит утруждать присутствующих дебатами на столь возвышенном уровне понимания.
Гильмарак хотел ответить, но Сканга придерживалась мнения, что глупостей достаточно, и ущипнула короля за плечо.
Троллиха чувствовала его недовольство, но король повиновался.
— Ловлю тебя на слове и еще раз обдумаю все замечания.
Через неделю я объявлю присутствующим, к какому решению я пришел относительно новых законов. Хочу предупредить всех собравшихся, что не следует питать слишком больших надежд на изменения, поскольку я по-прежнему считаю достойной попытку унифицировать и упростить существующий кодекс законов. Перейдем к следующему. Прошу предоставить отчет о продвижении заказанного мной проекта степных кораблей. Кто…
Сканга посмотрела на тролльских герцогов и вожаков стай, которые не смущаясь улеглись отдохнуть на полу тронного зала. Большинство из них вскоре будут править крупными городами или провинциями. Несмотря на то что она считала сомнительными новые идеи и изменившийся лексикон Гильмарака, ей очень хотелось, чтобы эта элита нового королевства троллей испытывала хотя бы толику воодушевления правителя. Может быть, стоит…
Маленькая точка света заблистала рядом с троном. Что-то со стуком упало на каменный пол. Гильмарак слишком напряженно вслушивался в разглагольствования кобольдовархитекторов, чтобы что-нибудь заметить. Но Бирга выставила вперед ногу, чтобы поставить ее на пропитанную магией вещь, вынырнувшую из Ничто.
— Дай это мне, — прошептала ученице Сканга.
Ауру Бирги пронизал яркий голубой цвет испуга. Пойманная на горячем, она протянула руку.
Едва коснувшись амулета, Сканга тотчас его узнала. И почувствовала на нем кровь. Итак, Эмерелль найдена! Но как отозвать ши-хандан? Призрачные псы охотились на королеву и предводителя воинов-пауков. Понять, где они находятся, невозможно.
Шаманка выругалась про себя. Ей придется еще раз встретиться с Алатайей. Может быть, княгиня что-нибудь посоветует. Как бы там ни было, ши-хандан наполовину состояли из близких эльфийке лиц. Мысль о том, что придется просить о чем-то именно Алатайю, была Сканге отвратительна. Наверняка она уже пыталась сама создать ши-хандан и потерпела неудачу. Ведь, в конце концов, важной части знания у нее не было.
Наследство
— Мы должны отрезать ей руки!
— С ума сошла? Она забьет тебя до смерти культями, если ты только попытаешься сделать это.
— Если уж делать что-то, то нужно отпилить руки чуть ниже локтей, — вмешался третий голос.
— Может быть, ты тащил с собой пилу? — ответил первый голос, очевидно, женский.
— Мы можем взять нож другого маленького великана. Он сохранился.
— И как ты собираешься перерезать кости? — поинтересовался второй голос. Пожилой брюзга, которому, видимо, все и всегда было не так.
— Если резать по суставу локтя, то резать кость не придется.
И ты только посмотри, насколько далеко простираются ожоги.
Много здоровой плоти при этом не потеряем. — Третий голос, похоже, принадлежал мужчине. Он говорил с огромным воодушевлением.
— Нужно подождать, пока она очнется, и спросить, — вставил брюзга.
— Вся эта мертвая плоть отравит ей кровь. И если это не произойдет, она потеряет слишком много жидкости из-за обгоревших участков. Ты только посмотри, сколько прозрачной желтой слюны течет с ожогов. Она скоро высохнет, как старая дева. Говорю вам, нужно отрезать руки. Прямо по локоть!
Сквозь пелену боли голоса доносились словно издалека.
Эмерелль была на грани обморока. Она почти не понимала смысла слов, которые слышала. Начало разговора она вообще пропустила.
Ее ладони сплавились воедино. Кожа обратилась в дым.
Камень альвов лежал в остатках сгоревших кистей. Он и наследство отца помогут исцелиться, если останется достаточно времени. Впрочем, если кобольды попытаются ампутировать ей руки, то шансы истечь кровью будут гораздо выше. Или она умрет от шока.
— Мы можем просто оставить ее лежать, — произнес брюзга.
— А потом? — поинтересовалась женщина. — Что мы будем делать потом? Вернемся обратно? Без воды мы далеко не уйдем. Если она умрет здесь, то с ней умрет и весь наш народ.
— Мы можем попытаться дойти до сада Ядэ, — заметил брюзга. — Буря стихает. Уже недалеко. Меньше дня пути, как мне кажется. Мы должны убить и второго великана. У большого великана жизнь уже позади. И тогда мы снова будем свободны.
— А наездник драконов? — напомнила женщина. — Его нам тоже придется убить. И сколько наших умрут? Воды почти нет. Мы все ослабли. Кто переживет поход через пустыню?
Восемь из десяти? Или семь? Если бы ты когда-нибудь рожал ребенка, то не стал бы так легкомысленно говорить о жизни.
— Поскольку я никогда не рожал детей, то могу думать обо всех, вместо того чтобы вести бой за одну-единственную жизнь, когда на кону судьба всего народа, — спокойно ответил старик. — А разве у нас есть выбор? Сидеть здесь и ничего не делать? Сидеть здесь, отрезать ей руки и надеяться, что она переживет это? Или убить всех великанов и наездника драконов и надеяться, что большинство из нас выживет?
— А ты знаешь, что ждет нас в саду Ядэ? — спросил молодой мужчина, тот, который только что с большим воодушевлением говорил о том, что нужно перерезать ножом локтевой сустав. — Драконы еще живы?
— Если они и есть, то давно уже не показывались. Нет, все великие драконы мертвы, — решительно произнесла женщина. — О них рассказывали бы истории, если бы они были живы. Не в их духе прятаться. Им некого бояться.
— Нам хватит и одного-единственного маленького дракона, — заявил брюзга.
— Можем взять с собой наездника, — сказала женщина. — Он должен знать, как с ними обращаться. Иначе он не смог бы на них ездить.
Боль взяла свое. Она была похожа на тысячи маленьких хлопковых шариков. Стирала любое иное восприятие. Заткнула уши, и голоса превратились в неразборчивое бормотание.
Склеила глаза, и она перестала видеть. Укутала ее тело, пока не осталось ощущений, кроме очень сильной боли, затягивавшей ее в большую темную дыру.
Она знала, что камень альвов давно должен остыть. Но последнее воспоминание ее нервов, прежде чем они превратились в пепел, казалось, продолжало жить. Боль накаленного добела камня, выжегшего всю жизнь из ее пальцев, по-прежнему пульсировала в ее истерзанном теле. Она знала, что случится, если она сдастся и последует в темноту.
Она прислушалась к голосам, но те исчезли. Не осталось даже невнятного бормотания.
Они ушли, уговаривала она себя, в то же время опасаясь, что именно она с каждым отчаянным ударом сердца отдаляется от мира живых. Песчаная буря стихает, сказал брюзга.
Она знала почему. Буря перестала чувствовать их. В этой пещере они были в безопасности. Единственная из дюжины пещер, которые тянулись по кромке скал подобно проложенным червями туннелям. Нандалее, ее мать, рассказывала ей об этой пещере. Сама она тоже однажды была здесь. В одиночку она легко выиграла состязание с драконьим дыханием. Выждала, пока стихнет буря. Она знала, что ураган продлится недолго.
Может быть, нельзя было задерживаться из-за Мадры и девочки? Состязание началось уже давно — когда они оба своей неразумностью навлекли опасность на всех. Сколько времени было потеряно? Пять сотен ударов сердца? Хватило бы этого, чтобы укрыть остальных в безопасном месте?
