Сколько стоит корона (СИ) - Коновалова Екатерина Сергеевна (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗

И еще один осколок занял свое место на растрескавшейся зеркальной глади. Парень Ивен и его записка. Ведьмы не обсуждали план, они сообщали наверняка жившей в городе Лие или Кори, что все в силе и новая Майла заняла место старой.

 -- Я собиралась приблизиться к королю и оказать ему значительную услугу -- не сомневалась, что представится шанс. Но от моих планов не осталось и следа. Их разрушили двое. Имя первому -- чума. Имя второму -- вы, принц Торден, милорд Дойл.

Глава 46

Дойлу не нужно было слушать, что было дальше. Он не выпускал Эльзу из виду с того момента, как впервые встретил, не давал ей прохода, мучил то показными любезностями, то подозрениями и обысками.

Он поднялся со своего места и повернулся к жене спиной. Теперь стало понятно, зачем она вышла за него замуж. Миледи Дойл -- женщина, которая могла не опасаться подозрений и преследований, женщина, находящаяся под безусловной защитой.

 -- Зачем была нужна чума? -- спросил он. -- Я понимаю все, понимаю, почему ты приняла мое предложение... Но я не понимаю, зачем тебе понадобилась чума. Две тысячи трупов, и еще больше погибших на границе, куда мы не смогли добраться вовремя...

Дойл осекся и добавил тихо:

 -- Ты сняла ее, когда твоему драгоценному Харроу стала грозить опасность. Ты спокойно обрекла на смерть жителей столицы, но людей Харроу тебе стало жаль... -- он закрыл глаза. Всевышний, почему? Он редко молился, почти никогда, но сейчас обращался к Всевышнему с единственным вопросом: за что? И почему именно с ним? Он принял бы... наверное, сумел бы простить ей колдовство, держал бы под постоянным присмотром, ограничил бы передвижение, но спас бы ее, ведьму, если бы не чума.

 -- Ты не понимаешь? -- прошептала она. -- Я никогда не насылала чуму. Неужели ты думаешь, что я могла бы?

 -- Мертвые черные кошки, козел, которого сожгла Майла... -- не поворачиваясь, он опустил голову ниже, -- я не дурак.

 -- Я не насылала чуму, -- это она сказала жестко, звонко. -- Я была воспитана лекарем, всю жизнь училась спасать жизни, а не отнимать их. Я осталась в городе, чтобы найти способ вылечить людей. У меня не получалось, -- она сбилась со своего тона и перешла на усталый шепот: -- если бы со мной была Майла, настоящая Майла, мы нашли бы решение. Джамилль желал помочь, но он жил с уверенностью в том, что чума -- это стихия, с ней нельзя бороться. Лия знала только травы, а Кори -- то, чему научила ее я. Я попыталась запереть болезнь в теле животного, принесла в жертву кошку, но ничего не вышло. Я опустила руки к тому моменту, когда заболел ты.

Дойл понимал, что сейчас ничто на свете не заставит его обернуться. Он хотел верить ей. Но боялся увидеть ложь в ее глазах.

 -- Я не могла позволить тебе умереть, Торден, -- Эльза закашлялась, и у Дойла что-то сжалось в груди, в том месте, где должно было быть сердце и где со вчерашнего дня лежали безжизненные головешки. Он расстегнул пуговицы камзола, неловко стащил с плеч и, стараясь не смотреть на Эльзу, положил его на пол, поставил ее ноги на ткань. Холод подземелья тут же пробрал его до костей, но он не обратил на это внимание и снова повернулся к ведьме спиной, оперся рукой о стол.

 -- Когда я увидела тебя, метущегося в бреду, я поняла... Что готова забыть о сотнях умирающих в доках, что готова своими руками забрать их жизни, если получится этой ценой купить твою.

 -- Не надо, -- попросил Дойл через силу. -- Прошу, не надо...

Он вряд ли мог бы выразить, о чем именно просил, но эта просьба раздирала его изнутри, вырываясь этим невнятным, напрасным: "Не надо". Эльза не послушалась.

 -- Ты спрашивал, связана ли я со злыми силами. Да, связана. Я обратилась к ним, к силам за гранью, чтобы узнать, как спасти тебя. И мне дали ответ. Дали избавить город о чумы и исцелить всех заболевших.

 -- Не бесплатно, -- выдохнул Дойл. -- Что ты отдала? Свою душу? Мою?

Полувздох-полустон позади.

 -- Жизни своих нерожденных детей. Я могла привести в этот мир троих. По одному за желание. Я избавила город от чумы, излечила всех, кто уже заболел.

 -- Это двое...

 -- Тебе было суждено умереть за несколько часов до того, как начали действовать чары.

Дойл развернулся быстро, круто, шагнул к ней, взял за подбородок и поднял ее голову так, чтобы взглянуть в глаза. Она смотрела прямо, не моргая.

 -- Зачем ты выдала себя? Что тебе до Эйриха?

Эльза улыбнулась, по ее щекам потекли слезы, оставляя серые разводы:

 -- Он твой брат. Торден, я... -- обычно она читала в его мыслях и в его душе, как в раскрытой книге, но в этот раз прочел он.

 -- Даже после этого? -- спросил он, большим пальцем оттирая слезы с ее лица.

Она не успела ответить. За спиной Дойла лязгнула решетка, в комнату ворвался Джил, вскрикнул, увидев скованную Эльзу, а потом выпалил:

 -- Милорд, это срочно! С королевой беда!

 -- Что произошло? -- рявкнул Дойл.

 -- Она... -- Джил выдохнул, -- у нее роды. Раньше срока. Король послал за вами. Лекари говорят, что надежды нет.

Дойл не шелохнулся. Королева должна была носить дитя еще два месяца, не меньше. Злой рок или чей-то умысел -- не важно. Наследник не выживет. И он ничем не сумеет помочь.

Еще вчера, три, пять дней назад он бросился бы к брату, чтобы поддержать его и утешить, но сейчас не тронулся с места. Он не сможет помочь, и у него нет сил на утешение.

 -- Передай королю, что я на допросе и ничего не могу сделать.

 -- Торден... -- позвала его Эльза. -- Я могу, -- и сразу же спросила: -- как давно начались схватки?

 -- Я... -- замялся Джил, -- кажется, два часа назад.

 -- У нас мало времени. Торден?

Дойл не колебался, расстегивая наручники и стаскивая с нежных рук Эльзы уродливые металлические перчатки и снимая кандалы. Она пошатнулась и едва не упала, но Дойл поймал ее -- и так и не поставил на выстуженный пол. Джил распахнул перед ним дверь.

Идти по лестницам замка с нелегкой ношей было тяжело, но Дойл не отдал бы Эльзу никому -- и не позволил бы ей идти самостоятельно. Она не сопротивлялась, не вырывалась и ничего не говорила, просто крепко обхватила его руками за шею, спрятала лицо на груди и замерла. Дойл чувствовал только, как поднимается ее грудь от ровного дыхания.

У временных покоев королевы, в башне, толпились придворные. Эйрих стоял неподвижно, по лицу градом струился пот, но он ни словом, ни жестом не выдавал своего волнения. Из-за крепкой дубовой двери раздался истошный вопль. Эйрих закрыл глаза и стиснул зубы так сильно, что надулись желваки.

 -- Пропустите! -- велел Дойл, и перед ним расступились. Эйрих распахнул глаза и сделал предупреждающий жест, но Дойл быстро сказал: -- потом. Пропустите.

Эйрих колебался, по его лицу было видно, что он не понимает, что задумал брат и зачем принес в комнату роженицы женщину, которую сам же обвинил в колдовстве, но лично открыл дверь.

 -- Дальше я сама, -- Эльза встала на ноги и решительно приблизилась к постели, на которой металась королева.

 -- Леди Эльза! -- воскликнул лекарь Хэй, но так и не велел ей удалиться, а отошел в сторону. Монахини нервно заметались, королева снова заорала, и Эльза велела:

 -- Выйдите. Выйдите все!

Эйрих сложил руки на груди и качнул головой. Дойл оглядел придворных леди и монахинь и прикрикнул:

 -- Вон!

Сам остался, затворил дверь, а Эльза, уже не оглядываясь ни на кого, подошла к кровати и взяла мечущуюся и стонущую королеву за руку. Запахло грозой, и королева успокоилась, затихла, задышала глубоко. Элиза, не сводя с нее взгляда, сказала:

 -- Лекарь Хэй, подайте воды.

Вместо стакана лекарь поднес таз и кувшин. Эльза тщательно омыла руки, потом взяла с изголовья постели сложенную простынь, опустила ее в кувшин.

 -- Отвернитесь, ваше величество. И вы, милорд, -- сказал лекарь.