Еще одна Ллеверлин! (СИ) - Виноградова Ольга (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Стоять и слушать приближающиеся шаркающие шаги пришлось пять минут. Собравшиеся вокруг нас вампиры нетерпеливо посматривали на наручные часы и ругались с оборотнями за право первого укуса. До начала комендантского часа оставалось семь с половиной минут. Прихвостней Тьмы не напугало облако «серого тлена», которое я сформировала на ладони, стрелу Тьмы они тоже оставили без должного внимания — лишь закатили глаза и попросили тех, кто первым до нас доберется оставить им пару стаканов крови для поправки здоровья.
— Хто там? — открылось смотровое окошко. В квадрате десять на десять сантиметров показался выцветший голубой глаз и курносый тощий нос, покрытый крупными коричневыми веснушками.
— Барнабетта, это я — Азриэль Д'Артэс Ллеверлин и подругой. — Впустите меня, пожалуйста, а то вампиры уже зубы подтачивают, а оборотни когти антисептическим лаком покрывают.
— Аззи? — старушка задумалась, пошамкала губами. — Где ж ты, деточка, столько времени пропадала? — она и не подумала открыть!
— Банабетта, мое честно-пречестное слово, вы все узнаете, только откройте дверь, — я ударила кулаком по железу и покосилась на темных, обсуждающих план атаки на меня и Мирэ. Оборотни уже перекинулись и облизывались длинными красными языками.
— Ты мне также и про шоу «Последний робинзон» и «Два часа до конца света» говорила, а до сих пор не рассказала чем они закончились. Я уж начало забыть успела… — пожаловалась на мою нерадивость Мозгоклюевна.
Нашла время прегрешения вспоминать! Меня сейчас слопают и добавки попросят, а она про шоу и конец говорит. Еще секунд тридцать, и она уже ничего не узнает, кроме конца моей жизни. Драма развернется непосредственно перед ее глазами.
— Барнабетта! — взвыла я. Ударила ногой в дверь, взвыла повторно от боли в поврежденных пальцах, подпрыгнула и оперлась на плечо демоницы. — Открывайте или я снесу сциллову дверь и вампиры доберутся до вашего тела!
Вампиров перекосило. Они сморщились и отрицательно замахали руками, мол сушеная вобла в наш рацион не входит.
Угроза подействовала. Замок щелкнул. Дверь открылась, и мы с Мирэ протиснулись внутрь и захлопнули ее за собой, прищемив волосатый когтистый палец. На улице прозвучал приглушенный разочарованный вой.
Я развернулась, показала двери язык, кулак и пнула ее ногой. Да, я зла и разочарована! Причем не только в Руфиме и предательнице Ромии, а во всем несправедливом мире сразу. За какие такие 'заслуги' в прошлой и этой жизни меня обидели? Чем, скажите на милость, амазонка лучше меня? На глаза навернулись слезы. Крупная капля скатилась по щеке, достигла уголка рта и просочилась внутрь. Соленая…
— Не реви, — отрывисто бросила демоница. — Показывай, где живешь, — потребовала она.
— Там, — буркнула я, неопределенно махнув рукой.
— Понятно.
Марэ подошла к Барнабетте Мозгоклюевне, вы просила у нее запасные ключи от моей квартиры, узнала ее номер, поблагодарила старушку за доброту и отзвычивость, получила за это горстку помятых и расплавленных карамелек в табачных крошках, еще раз поблагодарила и, оторвав меня от ставшей родной двери, повела вверх по лестнице, ворча что-то насчет тупоголовых демонов и не в меру истеричных девиц. Я на свой счет ее бормотание конечно же не принимала!
— Девоньки, а шоу-то как? — окликнула нас снизу консьержка. — Вы же обещали конец рассказать? — бабулька преодолела две первые ступеньки лестницы.
Обернувшись, я прожгла Барнабетту взглядом. У старушенции много достоинств, но все они компенсируются одним большим недостатком: если она прицепится, то не отстанет, пока свое не получит или жертва от усталости не свалится. Она опаснее любого вампира!
— Быстрее, — я рванула вверх. Главное, до квартиры добраться, а там забаррикадируемся.
Марэ бросилась за мной. За ней, подняв правой рукой клюку, левой юбку, кряхтя и охая бежала Мозгоклюевна. Откуда столько резвости в побитом старостью теле? Она догоняла!
— Стоять, прохиндейки, ходють-бродють тут без спросу, не могут пару ласковых слов бабушке сказать, а бабушке много ли надо…
Второй пролет. Успеем ли? Квартира на пятом. Дом старый: лифта в нем нет, может и догнать, тогда не отвертимся. Придется весь сезон реалити-шоу пересказывать, вскрыв память и где-то приправляя отсебятиной. Мозгоклюевна думает, что я все помню — ага, особенно в последнее время. Себя-то забывать стала, какой до встречи с демоном была. Как будто на меня всю жизнь спятившие оракулы охотились, звери за превращением в очереди стояли и с шести до часу по зеровидению показывали. Устала я. В отпуск хочу. Только не на тропический курорт! Хотела на лыжах покататься, вот и покатаюсь.
Третий пролет, четвертый… Из квартир выглядывали встревоженные жильцы и тут же прятались, увидев нашу процессию. Попасть под клюку и пытливый язык Барнабетты не желал никто. Перед ней пасовали даже закаленные в стычках с преступностью полицаи и взращенные на магических добавках чемпионы по многоборью.
Пятый этаж! Демоница перебросила мне ключи. Я дрожащими руками нащупала на связке нужную железку, вставила в верхний замок и два по часов стрелке крутанула. Мозгоклюевна уже подбиралась. Она на секунду остановилась передохнуть пролетом ниже, попутно вслух вспоминая когда, чего и сколько я ей задолжала — ну и память! Да старушку надо в интеллектуальное шоу кроссвордистов посылать, она всех дипломированных специалистов одной левой половиной мозга на лопатки положит.
Ура, дверь открылась! Я заскочила в квартиру и закрыла ее за собой. Прислонилась спиной, сползла вниз на пол. А… Снаружи истово заколотили. Марэ! Разъяренная шипящая проклятия демоница проскользнула в щель между косяком и дверью, потирая ушибленный лоб.
— Меня? Клюкой?! — ужаснулась частица тьмы.
— Не переживай. К нам однажды Дионис заходил, по пьяни домом ошибся, так и ему досталось. Барнабетта не посмотрела на его божественный статус — влепила промеж глаз, так он спиной ступеньки пересчитал. Впервые за трехлетний запой протрезвел.
Демоница хмыкнула. Наличие олимпийца в ряду воспитанников клюки Мозгоклюевны немного примирило ее с нанесенным оскорблением. Марэ включила свет, скептически осмотрела прихожую, где на стене ютился один единственный крючок для одежды и табуреточка. Прошла на кухню, вышла оттуда с банкой мороженного, реквизированного из холодильного шкафа и ложкой. Заглянула в туалет, ванную, оттуда добралась до комнаты. Шкафы, комод и пространство под кроватью подверглись инспекции. Наконец, она вынесла вердикт:
— А неплохо живешь.
Теоретически я была с ней согласна. Минимализм в обстановке, простые геометрические линии, строгие цвета в отделке комнат и максимум свободного пространства когда-то и мне нравились. Теперь же… мне хотелось чего-то более уютного и обжитого. На ум пришло старое бабушкино плетеное кресло. По вечерам она выносит его на каменную площадку возле пещеры и провожает солнца. В те редкие минуты бабушка ничем не напоминает грозную воительницу тролльего племени. Ну, за исключение кнута, который покоится на ее коленях. Она же не просто так сидит, а ждет очередной попытки соседок дедулю из пещеры украсть. Он у нас в самом соку эльф!
Вздохнув, я перестала подпирать стену, прошла в спальню, развалилась на кровати и включила зеровизор. Рядом примостилась демоница. Отправив в рот очередную ложку мороженного, она поинтересовалась что со мной стряслось такого из-за чего возникла срочная необходимость бросить жениха и оставить райский уголок. При слове 'жених' я скривилась, как от ломтика зеленого лимона, подумала и рассказала историю с начала, то есть с того самого злосчастного дня, когда оставила на столе начальника заявление об уходе…
В пять утра, едва прозвучала сирена окончания комендантского часа и на улицы Унлесс-Сити вышли полицаи и свободные охотники на вампиров и оборотней, мы с демоницей побежали за догоном. Трех банок пломбира, припасенных по уже забытому случаю, нам не хватило.
Ближайшая продуктовая лавка располагалась в квартале от дома. Обнявшись, горланя хриплыми простуженными голосами лирические композиции популярных групп на тему неразделенной любви и уворачиваясь от цветочных горшков, сбрасываемых на наши головы благодарными слушателями, мы добрались до лавки, пополнили стратегические запасы сладкого, купили несколько кристаллов с многосерийными мелодрамами и вернулись домой тем же маршрутом, громко извиняясь перед существами, что петь уже не можем, но по запросу расскажем какой-нибудь стишок. Наши душевные порывы не оценили: от цветов перешли к более увесистым предметам — сковородки, напольные вазы и даже один торшер стали ответом на предложение.
