Волчья тень - де Линт Чарльз (хороший книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Софи хорошо знала, что не она создала страну снов. По всей видимости, тот, другой мир существовал вечно, а то и дольше и был известен под самыми разными названиями с тех пор, как появились те, кто умел давать имена.
А вот Мабон, город, раскинувшийся в его снах, был ее собственным.
Хотя теперь уже, может быть, нет. Теперь он не принадлежал ей целиком. Зато начинался он с нее.
Это не было похоже на создание картины. Она не натягивала холст, не накладывала грунтовку и крупные первые мазки, не прорабатывала детали. Да и замысла никакого не было.
Была маленькая девочка, которая после школы просиживала одна в квартире, где жила с отцом с тех давних пор, как мать бросила их. Софи ее почти не помнила. Тогда они были бедны, и денег на краски и книги не хватало, вот она, дожидаясь отца с работы, и развлекалась тем, что рисовала карандашом на старых пакетах и читала книги, стопку которых раз в неделю приносила из библиотеки. Она прибирала дом, готовила обед и делала домашнее задание, но все равно времени на чтение и рисунки оставалось вдоволь. Даже слишком много. Ко вторнику она обычно успевала прочитать пять книг, взятых в субботу утром в библиотеке. И тогда начинала грезить наяву.
Первым появился мистер Честный Малый с его удивительной лавкой, в которой имелись все не написанные еще книги, а в дальних комнатах была устроена художественная галерея, где хранились несозданные шедевры великих художников.
Там, в кожаном кресле, она прочла «Стоика» Эмили Бронте, «Перегрина» Авраама Дэвидсона, пятую песнь байроновского «Чайльд Гарольда» и «Элидор» Алана Гарнера.
Она в одиночестве созерцала полотна, которые написали бы Ватто и Дали, если бы прожили немного дольше. Живопись Уотерхауза и Кольера, гравюры Сарджента, пастели Дега – не виданные никем в Мире Как Он Есть. А она видела их, и не только их, в той маленькой галерее за книжной лавкой.
Лавка с ее богатствами привиделась ей с такой отчетливостью, что время, проведенное в грезах, ничем не отличалось для нее от жизни наяву. А вокруг лавки постепенно возникал город. Сначала появилась улочка, видная из окна, за ней – дом напротив, потом кварталы жилых домов по сторонам улочки. Город рос и ширился, она уже не властвовала над ним безраздельно, его существование питалось и другими мечтателями, поселившимися в нем и дополнившими его собственными представлениями и идеями. Кроме мечтателей в город стекались Эдар из междумирья, существование которых зависело от того, верили ли в них.
Софи ничего этого не замечала. Она выросла, поступила в университет, сама стала художницей и забыла про город, про странную лавчонку, даже про мистера Честного Малого не вспоминала, пока восемь лет йазад сон не вернул ее в знакомые места. Помимо ее воли – сказывалась «кровь эльфов», как сказала бы Джилли. Город без нее обветшал, вылинял и расползался по швам. Его обитатели призраками слонялись по опустевшим улицам и прозябали в покинутых домах.
Но возвращение Софи возродило город.
Оборотной стороной этого дела был Джинкс, вновь объявившийся примерно тогда же. Стоило ей начать «исполнять сны», как говорила Джилли, и все электронные и механические устройства выходили из повиновения и пускались развлекаться на собственный лад – точь-в-точь как бывало с ней в детстве. Софи и не вспоминала об этих детских бедах, пока Джинкс не вернулся.
Впрочем, Джинкс принадлежал Миру Как Он Есть и не преследовал ее в стране снов. Был ли он связан с ее мечтами или с кровью эльфов, но стоило ей шагнуть через границу, и перед ней возникали только те проблемы, которые она создавала сама. Приятно было для разнообразия носить часы, на которые можно положиться, работать с художественными программами на послушном компьютере, включить видеоролик и увидеть именно то, что написано на упаковке, а не первое, что втемяшится в электронную башку ее телевизору.
Джилли, надо сказать, особенно бесилась по этому поводу: как можно, попав в страну снов, где тебе предоставлены такие возможности, проводить время в городе, не слишком отличающемся от Ныофорда, и заниматься самыми обыкновенными делами!
Софи не раз случалось отбиваться от подруги, негодующей на то, что она растрачивает свой дар, целыми вечерами бездельничая на пару с дружком Джэком. «Наверное, – говорила она, – у меня просто бедное воображение».
– Да ты же вся насквозь волшебная: крови эльфов в тебе через край.
– Да ну?
– Ты могла бы вести сказочную жизнь!
– Я так и представляю себе сказочную жизнь: развлекаться на пару с Джэком и не опасаться нападения взбесившегося тостера или телефона.
– Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю!
– Наверное, знаю, – соглашалась Софи, – но я не могу измениться.
При этом Джилли обычно бессильно качала головой, демонстративно вздыхала и принималась перебирать наброски и рисунки, которые Софи делала по памяти, возвращаясь из Мабона.
Особенно ее очаровал Джэк – как своим родством с воронами, так и тем, что все приключения, которые Софи случалось все же пережить в стране снов, происходили обычно в его компании. До сего дня ни одна из них так и не знала, был ли он уроженцем страны снов, сновидцем, как Софи, или одним из Эдар, которого извлек из междумирья сочинитель некой истории. Софи не спрашивала, и Джэк тоже молчал, а то, что в лавочке Честного Малого обнаружилась сказка, довольно точно описывавшая историю его семьи, – «Семь воронов» братьев Гримм с иллюстрациями Эрнста Шепарда, разумеется недоступная в Мире Как Он Есть, – еще не означало, что он Эдар.
Но каково бы ни было его происхождение, о стране снов он знал куда больше Софи. Он чувствовал себя в ней уверенно, как местный уроженец или, по крайней мере, старожил. Такое знание входит в плоть и кровь, а не приобретается урывками, как добывала свои сведения Софи.
В тот вечер, встретившись с ним в своей квартирке и первым делом рассказав ему о последних событиях, из-за которых ей казалось, что с их встречи прошлой ночью прошло бог знает сколько времени, она спросила, не сумеет ли он помочь разыскать Джо. Потому что если кто и мог дать совет, так это он.
– Я ни с кем из псовых не знаком, – ответил Джэк, – а спрашивать надо у них.
– У тех, которые из первого звериного народа, так? – спросила Софи. Она никогда не уделяла таким вопросам столько внимания, как Джилли. – Кто может обернуться волком или собакой?
Джэк кивнул:
– Или лисом, или койотом. Говорят, Народ легко умеет найти любого из своего клана – много быстрее, чем кого-нибудь из чужого.
Софи было известно, что Джо в родстве с псовыми. Была в нем и воронья кровь, но не того сорта, что текла в жилах Джэка. Джэк умел сменить облик только в сказочном мире, где они впервые повстречались: эта способность не была у него врожденной, как у Народа.
– Значит, надо найти кого-то из псовых, – сказала она.
– Легко сказать! Никто из Родственников не держит конторы на Главной улице, куда можно было бы позвонить и записаться на прием. Может оказаться, что отыскать родичей Джо не легче, чем его самого, по крайней мере не так быстро, чтобы успеть помочь твоей подружке Джилли.
– Но должен же кто-то из тех, кого мы знаем, быть с ними знаком, – сказала Софи. – Например, Керри.
– Керри?
– Да ты ее знаешь. У нее лавочка на той же улице, что и у Честного Малого…
Она осеклась. Джилли досадовала напрасно. Сколько бы ни отпиралась Софи, ей случалось участвовать в приключениях – хоть и невольно. Чаще всего она нарывалась на них в мире сказок – в той части страны снов, где волшебство проявлялось явственнее, чем в Мабоне. Где водились и гоблины, и домовые, и колдуньи вроде матушки Погоды. Где она познакомилась с Джэком – сперва вороном, потом красавцем парнем, ставшим ее любовником. Но однажды она очутилась в иной стороне – пустынной части мира снов, напоминавшей юго-запад Америки, и долгое время, стоило ей уснуть, те места притягивали ее, не давая попасть в Мабон.
