Ловец Видений (СИ) - Лукьяненко Сергей Васильевич (книги хорошего качества .TXT) 📗
– Получилось у меня, может получиться и у других, – сказала женщина. – В Снах, как и в жизни, все манипулируют всеми. Полезно иметь союзника.
– Союзник – это хорошая идея, – согласился Григ. – Но разве союзы начинаются с обмана?
Мария примиряюще подняла руки:
– Выслушай меня, Григ. Хорошо? Пять минут. Мальчишки пока нет, а Снотворцы, надеюсь, всерьёз сцепились с крабом.
– Всегда достаточно времени для любви и войны, – Григ улыбнулся, вспомнив самоуверенного Роберта. – Я не спешу. Это ведь Страна Сновидений. Время подождёт, пока мы не скажем друг другу все слова.
– Тебе нравится, что происходит в мире?
– Не знаю, – честно ответил Григ. – Не уверен.
– Никому не нравится, – твёрдо сказала Мария. – Даже по Снам это видно. Война, голод, болезни, продажная любовь, насилие, угнетение, садизм, дискриминация прямая и обратная, всеобщее оглупление, политические манипуляции… к чёрту манипуляции, просто политика, она и без того мерзкая сама по себе…
– Добавь адвокатов, налоги и штрафы за парковку, – предложил Григ. – Ах, да! Надо не забыть загрязнение окружающей среды и глобальное потепление!
– Я рада, что ты не теряешь чувства юмора, – сказала Мария. – Ну же, Григ! Неужели так трудно признать, что мир болен? Что даже в Снах мы становимся не лучше, а хуже!
– Не все, – Григ наконец-то выбрал нож, который ему понравился. Длинный, зазубренный, с утолщающимся к обуху лезвием. – Да нет, я совершенно с тобой согласен. Реальный мир – неприятное местечко. И что? Альтернатива только одна. Страна Сновидений.
– Сны прекрасны, – сказала Мария. – Но реальный мир их портит.
– Меняй его. Улучшай.
– Этим и занимаемся, – Мария подошла ближе, поморщившись оглядела стол для жертвоприношений, присела на краешек. – Вопрос «как». Не все Сноходцы занимаются эскапизмом в Снах, Григ. Некоторые задумались о связи миров. Как полагаешь, если реальный мир влияет на Сны, то влияют ли Сны на реальный мир?
– А! – сказал Григ. – Влияют, конечно же. Менделееву снится таблица элементов, писателю – сюжет книги, философу – новая концепция.
– Это уж ты совсем с козырей заходишь, – сказала Мария серьёзно. – А по мелочам? Что, если во сне жестокому человеку воздастся жестокостью? Насильник подвергнется насилию? Обманщик будет обманут?
– Думаешь, это улучшит простецов?
– Если станет непременным правилом, если человек будет знать, что за любое совершённое зло его ночи превратятся в кошмар?
Григ подумал. Кивнул:
– Да, в этом что-то есть.
– Люди пытаются учить во сне иностранные языки, слушать музыку, даже книги во сне воспринимать. А нужно другое. Нужно воспитывать себя в Снах. Исправлять. А кто неисправим – пусть Сны держат его в рамках. Станут кнутом.
– И ты… и вы решили изменить Сны?
Мария кивнула.
– Даже не будучи Снотворцами?
– Ты же знаешь, хороший Снотворец – мёртвый Снотворец. Им уже неинтересен и неважен мир, оставшийся за гробовой доской. Они сильны. Но они косные и самонадеянные, их былая сила кружит им головы. Столкнувшись с человеком, который верит в себя – как ты, как я, как Креч, они теряются. Я готовилась много лет, Григ. Я Сноходец, которая нашла союзников в настоящем мире. Не побоялась открыться. Доказала свою правоту и свою полезность.
– Дай догадаюсь, – сказал Григ. У него возникло ощущение, что время, ещё недавно застывшее будто камень, начинает оживать, двигаться. – Какие-нибудь спецслужбы какой-нибудь страны? Ты доказала, что мир Снов реален… как именно? Добывала информацию у простецов? Сводила с ума? Сеяла сомнения, вербовала, запугивала? Может быть, даже, убивала? Я думаю, хороший кошмар способен угробить старенького политика.
– Политика – нет, они совести лишены напрочь, а вот вояки на удивление нервные, – Мария усмехнулась. – Да, в общих чертах ты прав.
– Но это никакое не исправление человечества, – сказал Григ. – Это навязывание миру интересов одной из сторон.
– Если это правильные интересы, то, что в этом плохого? Спроси, чего мы хотим добиться, я расскажу. Ручаюсь, ты не увидишь ничего плохого. Мир, где преступники сами побегут в полицию, чтобы избавиться от кошмаров? Где грешники раскаются, а праведники увидят рай? Вот для чего нам нужна Спираль Снов, Григ! Для всего рода людского!
– Слушай, даже Господь Бог, если ты в него веришь, конечно, оставил людям свободу воли, – Григ усмехнулся.
– Может и зря, – Мария посмотрела ему в глаза. – У меня были дети. Мальчик и девочка, двойняшки. Когда я была Анной, я вспоминала именно их…
Григ подумал, что знает продолжение этой истории.
– Они погибли.
– Мне очень жаль, – сказал Григ с сочувствием.
– Я была совсем молодая, – сказала Мария. – И они совсем маленькие. У нас… скажем так, была война. В дом попал снаряд. Тем, кто стрелял, было всё равно, куда он попадёт… Я выжила.
Она подняла руку, коснулась обугленной половины лица. Григу показалось, что ей больно от этого прикосновения, но она словно нарочно давит на щёку всё сильнее и сильнее.
– После этого я впервые проснулась во Снах. Долго думала, что сошла с ума. Потом собралась. Стала изучать Мир Сновидений. Многому научилась. И Снотворцы кое-чего не умеют.
Григ впервые задумался о том, сколько же ей лет.
В образе Анны девушка была совсем молоденькая. В образе Марии старше. А на самом деле?
– Не будет больше войн, – сказала Мария задумчиво. – Понимаешь? Вообще не будет. Мир станет лучше. Нужна только Спираль Снов.
– Держи, – Григ достал из кармана медальон, бросил ей.
– Фальшивка, которую расплющил Джон? – спросила она презрительно, поймав Спираль на лету. Оглядела и с пренебрежением бросила на стол.
– Не совсем. Спираль Снов – это конструкт, который каждый создаёт сам. На самом-то деле его, конечно, нельзя потрогать или взять в руки, – Григ пожал плечами. – Всё не так банально, как думали Снотворцы. Но овладеть Великим Артефактом можно, да.
– Ты понял, как?
Григ кивнул.
– Последняя камера? – Мария посмотрела на прозрачную глыбу.
– Да. Говард создавал симулякров, отвечающих его представлениям о сути человека и Мира Снов. Потом препарировал их заживо, закрепляя свои кошмары.
– Зачем? – жадно спросила Мария.
– Он считал страх и боль важным фактором жизни и развития. Барьером, ограждающим человечество. В своих фантазиях он защищал весь мир, творя кошмары.
– Это не лишено смысла, – кивнула Мария. – Может быть, даже, это надо взять за основу. Кошмары должны быть более персонифицированы. Он не достроил Замок, но…
– Он достроил, – сказал Григ, покачав головой. – Ты смотришь на пустую камеру и думаешь, что работа не окончена? О нет! Пустота гармонична, она часть кошмара. Заполни её – и ты перезагрузишь Сны. Станешь повелителем Великого Артефакта.
Мария молчала. Взгляд её затуманился, словно она рисовала перед глазами картины страшных мук – для тех, кто убивает детей или, к примеру, загрязняет мировой океан…
– Вот и тебя накрывает, – сказал Григ сочувственно. – Держись. На самом деле, достаточно выдержать один раз и безумие ослабнет. Это как переболеть.
– Это не безумие, – резко сказала Мария. – Безумен наш мир.
– И ты готова перестроить Замок? – спросил Григ.
– Да! – выкрикнула Мария.
Она спрыгнула со стола. Рассмеялась. Раскинула руки.
– Да! Иди!
Григ почувствовал, как время дёрнулось в последний раз и начало свой ход.
Из-под жертвенника, где только что ничего и никого не было, издавая хитиновый скрежет выбрался краб. Несколько лап у него были оторваны, а один стебелёк с глазом отсутствовал, но это его не смущало. Краб боком подошёл к Марии – и та положила руку на хитиновый панцирь. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, будто вели разговор, ныне уже не слышимый Григу. Потом краб побежал к столику с инструментами. Григ отошёл, прихватив полюбившийся нож. Такса тихо рычала, пятясь рядом – даже её апломб дал трещину.
Краб не обратил никакого внимания ни на Грига, ни на убыль инструментов. Клешни в ножах не нуждались, но он ухитрился зажать несколько ножей и пилок в ходильных лапах.
