Искушение Эльминстера - Гринвуд Эд (прочитать книгу .TXT, .FB2) 📗

— И что плохого в том, чтобы полагаться только на острые мечи, сильные руки и хитрость воинов?

— Эсбре, — прошептала леди Насмаэре, поднимая губы, чтобы коснуться его губ, но слишком медленно, чтобы он не заметил яркий блеск непролитых слез, навернувшихся ей на глаза, — Как долго ты сможешь противостоять врагу за врагом без разрушительных заклинаний наших магов? Сколько острых мечей и сколько хитрости у орды орков?

* * * * *

Звон множества колокольчиков разнесся по залу. Он почти оглушил Эльминстера, когда издававший его холодный ветер пронесся сквозь него, снова погрузив в ледяную неподвижность. Призрачный туман, который был Саэреде, извивался и закручивался вокруг него спиралью, словно бы неповрежденный ревущими лучами огня, которые бросил Азут сквозь нее в Эльминстера. Лед, затем огонь — огонь, который поднял его в воздух в вихре сражающегося тумана и пламени и снова опустил на землю, шатающегося, ошеломленного и способного только блеять от бессловесной боли.

— Вот, — пробормотал Табараст побелевшими и дрожащими от страха губами, — это наш Эльминстер, которого вы сокрушаете, сэр... ваша, э-э, Божественность, сэр!

— Освободись от нее, — тихо сказал Арфист, оказавшийся Азутом. Его взгляд больше не пылал, но теперь был устремлен в прищуренные от боли глаза Эльминстера, —  или ты обречен.

— Я бы сказал, что ты все равно обречен, — произнес насмешливый голос сверху, и пять посохов плюнули в унисон, обрушив на шахту сокрушительный дождь обреченности.

* * * * *

Начальница Послушников шагнула сквозь черный занавес висящих цепей с тем непререкаемым ощущением бессердечной власти, которое заставляла низшее духовенство так бояться ее. Жестокая колючая плеть висела у нее на плече, готовая рвануться вперед при малейшем действии или бездействии, которое ей не понравится, и на ее лице под рогатой черной маской была улыбка безжалостного предвкушения. Даже две жрицы-хранительницы Палаты отпрянули от нее, но она проигнорировала их и зашагала дальше. Подкованные металлом каблуки ее черных сапог до бедер стучали по плиткам и привели сквозь три занавеса ткани в самое сокровенное место созерцания Темной Леди — Бассейн Шар. Фигура двигалась во мраке за бассейном, фигура в знакомом рогатом головном уборе и темно-фиолетовой мантии. Ужасная Сестра Клалаэра немедленно опустилась на колени, держа обеими руками свою плеть. Неторопливой походкой Темная Госпожа обошла чернильные воды и забрала её у нее. Начальница немедленно наклонилась вперед, чтобы поцеловать острые, как ножи, носки сапог Темной Госпожи, прижимая язык к холодному, окровавленному металлу, пока плеть не опустилась на ее спину. Та горела, несмотря на переплетение перекрещенных шнуровок, которые были частью одежды, но это был знак гордости — не вздрагивать и не ахать. Она держалась твердо, ожидая второго удара, который ознаменовал бы неудовольствие ее госпожи, или дождя порезов, которые означали, что Авроана в ярости. Ничего не последовало, и плавным движением, которое почти сумело скрыть ее облегчение, она снова выпрямилась в сидячее положение, чтобы Авроана поднесла плеть к губам. Она поцеловала её, получила назад и расслабилась. Ритуал был завершен.

— Ваше Темнейшество? — спросила она, как это было принято.

— Клалаэра, — сказала Темная Госпожа с легким нетерпением, и эта фамильярность заставила Начальницу напрячься от волнения, — мне нужно, чтобы ты кое-что сделала для меня. Несмотря на заверения Нарлконда, эти пять Заклинателей Ужаса подведут нас. Ты должна быть ударной рукой, которая воздаст им за их проступки. Если они предадут Дом Святой Ночи, ты должна свершить над ними правосудие Дома, какова бы ни была опасность для тебя. Я требую этого. Этого требует само Пламя Тьмы. Самая дорогая из моих верующих, ты сделаешь это для меня?

— С радостью, — серьезно сказала Клалаэра. Снова выйти за пределы Дома! Дышать свободными ветрами Фаэруна, на открытом воздухе, и снова видеть земли, раскинувшиеся перед ней! О, Авроана!

— Добрейшая госпожа, — сказала она дрожащим голосом, — что я должна делать?

* * * * *

Шум ударил их по ушам. Клубилась пыль, земля дрожала и вздымалась под сапогами, и тут и там взлетали каменные плиты, подбрасываемые в воздух гейзерами поднимающегося пара.

Пять Заклинателей Ужаса обменялись благоговейными, восхищенными взглядами, рев высвобожденной магии заглушил их крики возбужденного одобрения, и они изливали смерть, пока Элрин не хлопнул их по рукам и не взмахнул скипетрами в своих руках — оружием, которое он выхватил из-за пояса после того, как его посох разрядился. Когда он привлек их внимание, старший Темный Брат направил скипетры под углом к полу рядом с шахтой. Если их огонь прорвется в пещеру внизу, он прожжет наклонный путь, ведущий туда, где шпионское заклинание Элрина показало ему ошеломляющего Избранного рядом с троном и кольцом или полукольцом рун, которые по случаю можно было бы заставить взорваться. Уничтожение Избранного было, в конце концов, их святой миссией. Когда Фемтер, Велам и Хрельграт с неустрашимым энтузиазмом нацелили свои посохи, Элрин отступил на шаг или два и увидел, что Далут на дальней стороне группы делает то же самое. Они обменялись невеселыми улыбками. Если бы была обратная реакция, кто-то должен был выжить, чтобы сообщить об этом далекой Темной Госпоже или продемонстрировать по той связи, которую она использовала, чтобы шпионить за ними, какую участь она допустила. Возможно, это даже позволило бы двум ложным волшебникам разойтись в разные стороны по Фаэруну, унося столько зачарованных предметов, что они едва могли стоять. Более разумное время для таких мечтаний наступит позже — когда они не будут стоять в руинах с привидениями на закате в самом сердце убивающего леса, лишенного жизни, и у них под ногами не будут сражаться известный Избранный, сумасшедший, который считает себя богом, и призрак волшебницы. Но пока они перебрасывались заклинаниями вокруг старых и мощных волшебных рун, вырезанных на каменном полу для какой-то древней и очень важной цели. Гром разрушительной магии не ослабевал, младшие Заклинатели Ужаса смеялись и ликовали от чистого прилива силы под их контролем. Стены рухнули, разбивая шкафы, а полы, которые их поддерживали, растаяли и рухнули во все увеличивающуюся пропасть. Деревья вокруг застонали и заскрипели, когда земля сдвинулась с места.

Далут держал свои собственные палочки направленными прямо вниз, на самозваного Азута и его спутников. Он видел небрежные взмахи руки, которые творили то, для чего большинству архимагов требовались долгие и сложные ритуалы. Бог, или аватар, или дерзко блефующий архимаг, кем бы он ни был, его нужно уничтожить. Элрин нацелил свои скипетры, чтобы выстрелить через открытое пыльное пространство вслед за тремя посохами, которые теперь, один за другим, истощались и были отброшены в сторону в пользу нетерезских скипетров, чьи ударные волны были почти такими же мощными. Избранный или нет, ни один волшебник-одиночка не смог бы устоять невредимым перед лицом такого разрушения. Элрин зарычал, когда скипетр рассыпался в прах, и схватил другой на замену. Нет, у человека не было ни малейшего шанса пережить это. Почему же тогда ему было так не по себе?

* * * * *

Край пещеры исчез в падающих камнях, вспышках и каменных брызгах вызванных заклинаниями взрывов. Плиты пола подпрыгнули вверх, когда по ним прокатилась ударная волна, опрокинув трон. Еще больше камней откололось и упало с потолка, подпрыгивая среди бушующей там ярости. Стоя на коленях, ошеломленный Эльминстер наблюдал затуманенными от боли глазами, как обвал потолка продолжался по неровной линии, направляясь к нему. Куски камня больше размером, чем он, рушились или были отброшены в сторону бесконечным ревущим приливом. Кто-то или что-то наверху, должно быть, пытается убить его или уничтожить руны... Не то чтобы он страдал от нехватки врагов поблизости. Саэреде, которая, должно быть, солгала ему обо всем, кроме того, кто нанес здесь руны, скакала на нем, как конный рыцарь, ее когти сомкнулись у него на горле и обжигали спину ледяным железом. Он знал еще до того, как попробовал, что никакое движение или удар о стену не смогут причинить ей вреда или сдвинуть ее с места. Как можно раздавить или соскрести клочок призрачного тумана? Однако он должен был двигаться, иначе его похоронят или разорвут на части рычащие, дымящиеся стрелы и лучи магии, которые прогрызали себе путь сквозь землю и камень, чтобы добраться до него. Эл застонал и прополз немного по вздымающимся камням — пока руны Карсуса не вспыхнули раскаленными добела столбами пламени, один за другим. Когда они лизали и обжигали рушащийся потолок, магия играла по всей пещере, танцуя пурпурными молниями, и странные полуразличимые формы и образы формировались, разрушались и снова формировались в бесконечном параде. Последний принц Аталантара ударился носом и плечом о плиту пола, которая поднималась ему навстречу, и перевернулся со стоном боли и отчаяния. Когда он вцепился в края камня окровавленными, слабыми пальцами, пытаясь снова встать, камень растаял, превратившись в дым, и в него ворвалась раздирающая магия. Ах, ну вот и все... Прости меня, Мистра.