Поспорить с судьбой - Панкеева Оксана Петровна (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
– Нет, – всхлипнул Мафей, которого при воспоминании о маме немедленно пробило тоже поплакать. – Моя мама умерла. Давно уже. Она была замужем за королем Ортана, их всех убили. Маму, папу, братьев…
– А, это когда был мятеж Небесных Всадников в Ортане? – вспомнил Хоулиан. – Я слышал. Ужасная история… Я смотрю, ты тоже легко плачешь по любому поводу? Люди, наверное, плаксой считают? Не обращай внимания. Мы, эльфы, такие и есть. Мы легко плачем и легко смеемся, быстро меняем настроение и быстро забываем плохое. Это нормально.
– А у меня не получается быстро, – пожаловался Мафей. – После того случая я несколько месяцев не мог успокоиться.
– Ты же все-таки наполовину человек. А с кем ты сейчас живешь?
– С кузеном, – снова всхлипнул Мафей и почувствовал неодолимое желание рассказать другу Хоулиану, какой чудесный у него кузен, просто самый лучший и самый замечательный, и как он его любит. И брата тоже, потому что он тоже самый лучший. И рассказал. А заодно и поплакался, как он боится за кузена, который упорно намерен поспорить с судьбой, отчего крепко подвыпивший эльф пришел в полное расстройство.
– Вот так всегда, – всхлипнул он, доставая из воздуха тонкий батистовый платочек и утирая нос. – В этом главная проблема с людьми. Только ты успеваешь к ним привязаться и полюбить их, как они берут и умирают. Взять к примеру Макса…
– А кто это – Макс? – перебил его Мафей. Хоулиан тут же приостановился и резко заткнулся.
– Ну… – неуверенно проговорил он. – Макс… Один мой знакомый человек. Только не говори Амарго, что я тебе о нем сказал, а то опять ругаться будет. Так я о чем… А, о людях. Тебе придется привыкнуть к тому, что они умирают. Пройдет лет тридцать-сорок, и твой кузен и твой брат состарятся и все равно умрут. И годам к ста ты поймешь, что всерьез можно заводить отношения только с магами.
– Мэтр мне это говорил, – вздохнул Мафей. – Но все равно…
– Вот-вот, – вздохнул эльф. – Орландо тоже всегда так переживает, когда люди умирают… Да ты не плачь заранее, может, твой кузен все-таки выкрутится. Макс говорит, он такой умный… А чего это ты рукавом утираешься, у людей что, нет носовых платков?
– Есть. Только я его дома забыл.
– Так возьми. Ты же умеешь, так же как я. Почему же не пользуешься своим умением в практических целях? Вон, Орландо намного практичнее. Ты никогда не видел, как он штаны гладит? Ладонью. Я ему показал одно заклинание, «Горячие руки». Оно считается боевым, а он приспособился штаны гладить. Что значит – человеческая кровь! Люди вообще такие изобретательные и практичные, даже завидно иногда.
Мафей потянулся за носовым платком и достал почему-то трусы. То ли оттого, что пребывал в расстроенных чувствах, то ли давно не практиковался, то ли просто спьяну. Хоулиан немедленно прекратил плакать и расхохотался, наглядно подтверждая свое заявление о том, что эльфы быстро меняют настроение. Мафей, глядя на него, тоже развеселился, и они вместе от души посмеялись над его ошибкой, едва не разбудив спящего и перепугав охрану. Дон Аквилио даже заглянул в хижину, но, увидев там двух пьяных эльфов, ничего не сказал, только укоризненно покачал головой и закрыл дверь.
Когда они откупорили четвертую бутылку, разговор зашел о женщинах, и Мафей, не удержавшись, подробно рассказал новому другу о своей первой и единственной любовной победе и заодно о том, как он научился летать.
– А я не умею летать, – огорчился Хоулиан. – Даже стыдно признаться. Мой сын умеет, ты, такой маленький, умеешь, а я в свои сто семнадцать до сих пор не научился.
– Еще научишься, – утешил его Мафей.
– И то верно… А кстати, ты вот по девочкам пошел, а ты хоть умеешь предохраняться? Тебе наставник это объяснил, или счел… непедагогичным?
– А я сам нашел, – похвалился Мафей. – В справочнике.
– Эх ты, хризантема серебристая! Это же справочник для людей и про людей! Для эльфов эти заклинания не подходят! Ты думаешь, почему человеческие женщины так легко беременеют от эльфов? Потому, что предохраняются неправильно! Давай, я тебя научу, а то ведь будешь раздавать детей направо и налево, а потом вырастут – что с ними делать? Тут с одним не знаешь, как управиться…
Когда Мафей как следует усвоил эльфийское противозачаточное заклинание, новый наставник заявил, что самое время пришло податься к дамам. Вот только бутылочку допьем, да попросим дона Аквилио присмотреть за бедным сыночком. А не знает ли Мафей, где тут можно найти приличных дам? Чтобы они были красивые, утонченные, и не против немного развлечься?
– Знаю, – заверил его Мафей и храбро подставил кубок, хотя стол уже слегка покачивался у него перед глазами.
– Эльвира, – мурлыкнула Камилла, как обычно занимаясь леденцом на палочке. – А твоя подруга… Невеста его величества… Она как, ревнива?
– Понятия не имею, – отозвалась Эльвира, отрываясь от книги. – Она еще ни с кем не связывалась настолько серьезно. А что, ты уже засомневалась, будет ли его величество продолжать пользоваться твоими услугами, когда женится?
– В этом я никогда не сомневалась, – усмехнулась Камилла. – Мне просто интересно, как это воспримет она.
– Сама узнаешь, – пожала плечами Эльвира и опять уткнулась в книгу. Ей действительно было совершенно неинтересно, что скажет Кира Камилле, застукав его величество за супружеской изменой. Может, и ничего не скажет. А может, и зарубит на месте. Какая разница. Тут Карлсон третью неделю не появляется, а Камилла со всякими глупостями…
– А я бы не рискнула проверять, – заявила герцогиня Дварри. – А то ведь пришибет. Как того беднягу, который додумался анекдот рассказать…
– Все мужчины столицы будут безутешны, – хихикнула Вероника. – Акрилла, а ты так до сих пор и не перепихнулась с его высочеством? Все целомудрие свое лелеешь? А, между прочим, он, говорят, нашел себе другую, пока ты ломалась.
– Ну и пусть, – насупилась Акрилла и закрылась очередным романом. – Подумаешь, какая-то крестьянка! Она ему скоро надоест. Зато больше уважать будет.
– Если бы ему некого было уважать, – засмеялась Камилла, продолжая надругательство над леденцом. – Он бы просто сходил лишний раз пообщался с наставником. А с тобой он связался потому, что ему не с кем было потрахаться. А как только нашел с кем, так и забыл о твоем существовании.
– Так уж и не с кем, – возразила Акрилла. – Вон, Вероника его чуть не силком к себе тащила, все хотела посмотреть, какой же он в постели. И что, пошел? Не пошел. За мной стал ухаживать.
– Ага, – фыркнула Вероника. – Поухаживал, понял, что тебе, кроме ухаживаний, ничего не надо, и нашел себе крестьянку. Ты что, до старости намерена носиться со своим целомудрием?
– Не твое дело, – надулась Акрилла. – Может, я просто еще не нашла достойного кавалера.
– Вы посмотрите! – издевательски посочувствовала Вероника. – Нет для нашей Акриллы достойного кавалера! Принц ей, видите ли, не подошел!
– Попади она сюда год-два назад, – усмехнулась маркиза Ванчир. – Фиг бы она сохранила свое целомудрие. Его величество пригласил бы и отымел, не спрашивая. И отказаться бы не рискнула. Даже рада бы была. А тут перед Мафеем выпендривалась… Эй, Сюань! Вот ты бы стала ломаться, если бы за тобой принц ухаживал?
– Что есть «ломаться»? – не поняла юная невольница.
– Это вот так, как Акрилла. Мафей к ней и так, и этак, а она с ним трахаться не хотела.
– О! – поняла Сюань. – Мафей хороший. Милые ушки. Почему не хотела трахаться?
– А ты бы хотела?
– Если господин его величество разрешить.
– Дамы, прекратите развращать молодежь, – подала голос Эльвира. – Его величество не разрешить… Тьфу ты, не разрешает. Говорит, ей рано. И может рассердиться, если что.
– И что он нам сделает? – хмыкнула Камилла.
– Попросит ее величество разобраться с ее придворными дамами, – невинно пояснила Эльвира. – И мало не покажется. Двадцать отжиманий и час занятий на плацу.
Дамы дружно захохотали, представив себя на плацу, но развращать молодежь перестали и переключились на более мирные темы – стоит ли новая помада Камиллы тех денег, что она за нее отдала, а также войдет ли в моду оригинальная прическа ее будущего величества, подобно тому, как вошли в моду Ольгины штаны. С прической разобрались сразу, единогласно решив, что человеку, имеющему два глаза, такая прическа будет просто мешать. А о помаде спорили бы еще долго, если бы их не прервали самым неожиданным образом.
