Эльфийский Камень Сна - Черри Кэролайн Дженис (читаем книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
— Донал! — вскричал Киран, опускаясь на колени. — О Донал!
Барк тоже опустился на колени и перевернул Донала, подставив его бледное лицо под хлещущие струи дождя: и грудь его приподнялась от дыхания, и шевельнулась одна рука, словно он пытался заслониться от слепящих всполохов.
— Донал, — промолвил Барк, перебарывая ливень. И небо снова прорезала молния. Бледное тело возникло в прорехах одежды, и Барк приложил руку к боку Донала, где виднелись свежие раны.
— Такое не залечить и за месяц — о боги, кто мог это сделать?
— Ши, — пробормотал Киран, вздрагивая под дождем. — Он был с Ши, — он поднял помертвевшее лицо Донала и обратился с мольбой к камню. — Донал, Донал, Донал, услышь меня.
И глаза Донала открылись, он замигал от дождевых капель.
— Господин, — пробормотал он, и взгляд его болезненно блуждал, — брат, я упал… собаки, много псов…
— Тише, молчи, ты упал с пони. И псов уже здесь нет.
— Господин, — попросил Барк, — позволь, мы отнесем его в наш лагерь.
— Они мертвы, — пробормотал Донал, — все остальные… — но Киран не стал слушать и, подхватив вместе с Барком его под окоченевшие руки, понес его за сторожевые линии. Донал, прихрамывая, старался сам идти и не умолкая твердил о предательстве, о тьме, о тени, об убийстве и господине Донна, но об этом Киран и сам уже догадывался, давно уже — что все его надежды рухнули, и он послал добрых людей на верную смерть.
— Хоть ты вернулся, — промолвил он Доналу, когда они уложили его меж теплых одеял в каком-никаком укрытии. — Теперь ты должен отдыхать, — но в свете молний он видел его раны — ужасные следы коварства.
— Уезжай домой, — сжал Барк руку Кирана, заставляя его выслушать себя. — Ты сказал, что лишь дождешься их возвращения. Ты всех дождался, больше никого не будет. Что тебе здесь делать? На что еще надеяться?
— Не на что. Здесь — не на что. Я отправлюсь в Кер Велл, — Киран смотрел во тьму, и дождь плясал на его спине. — Я уведу с собой все силы, кроме тех, что будут сдерживать Брадхит. И Дав. Нам следует не столько сражаться, сколько наблюдать. Мой брат ответил мне, и его ответ мне ясен, — у него перехватило дыхание. Он вздохнул, и воздух обжег ему грудь, как пылавший камень, и глаза его горели невзирая на дождь.
— Я уеду домой.
Барк помолчал и оставил его.
Киран вздрагивал при каждом ударе грома. В выбоинах, протоптанных лошадьми, отражались молнии, ибо дождь их наполнил водой, стараясь стереть щербины, оставленные людьми. «Арафель, мудро ли я поступил? Боюсь, что нет. О боги, ответь мне, Арафель?»
Донал то и дело засыпал, прижимаясь к гриве пони, которого подыскали специально для него — старую фермерскую лошадку с ровным и мерным шагом. Временами ему снилось, что он скачет по ветрам и туманам, совершая волшебный полет, но когда он просыпался, то видел обычного пони с налипшей на копыта грязью, и уже не знал, не приснилось ли ему и то, другое, и был ли наяву весь тот ужас, что приключился с ним.
Но снова и снова он видел рядом с собой Кирана и принимался бессвязно вспоминать о Кер Донне, Донкаде, о Боке и других, чувствуя, что все перепуталось, и пытаясь рассказать все по порядку.
— Это Донкад сделал с тобой? — спрашивал Киран, и в голосе его звучал с трудом сдерживаемый гнев. И наконец: — Донал, дай мне руку, дай руку.
Донал протянул свою руку, соединяя пространство, разделяющее их — и силы полились в него от этого прикосновения, и боль затихла. Они ехали вдвоем — он и его господин — и все вокруг было в сером тумане. Потом он сидел где-то — казалось, на траве, и господин его сидел чуть выше, взирая на него, но облик его стал иным — морщины на лбу разгладились, и ореол волос сиял как солнце в этой мгле, глаза же принуждали к правде, когда он спрашивал его о том, о сем, и Донал отвечал ему как должно.
«Он как король, — с удивлением подумал Донал. — И если бы королем в стране был он, а не Лаоклан, ни одно из этих несчастий не случилось бы».
Он вспомнил и остальное — Ши и тьму — и рассказал об этом.
— Останься здесь, — сказал ему господин и, встав с места, направился в туман. Казалось, он что-то ищет, но туман был повсюду, скрывая все из виду.
— Господин, — воскликнул Донал, тоже вскакивая из страха, что его оставят одного. Он попытался идти следом, но силы оставили его, и мелкие кривые твари вынырнули из мглы, стараясь утащить его с собой.
Но тут он вновь ощутил щекой жесткую шерстку пони, и раны его тупо ныли, а когда он попытался выпрямиться, то увидел, что господин его едет рядом с ним.
— Ты упадешь, — тихо промолвил Киран. — Не пытайся сесть.
Но Донал не послушался и некоторое время ехал сидя, держась обеими руками за холку. И Барк подъехал к нему с другой стороны.
— Он вернулся, — промолвил Барк.
— Да, — откликнулся Киран, — Донал, не утомляйся. Мы едем к дому и мы глубоко в своих владениях. Отдыхай.
Вокруг скакали воины — войско куда как большее, чем провожало его в путь, но он не стал задумываться над этим. Он ощупал свои раны и нашел на их месте затянувшиеся шрамы, и раздробленные кости срослись, хоть и болели. Кровь остановилась еще тогда, когда Ши заключила его в объятия. И он вернулся живой и невредимый. Он многое узнал — усталость и жестокость. Он покидал этот мир и вернулся из Элда обратно настолько пропитанный им, что принес его отголоски с собой на дневной свет и теперь сам пугался их при пробуждении. Стоило ему закрыть глаза, и он вспоминал, как падал, разбиваясь о скалы и сучья, этот долгий-долгий полет и боль приземления, не телесную боль, а разрывающее на части скольжение между явью и сном.
«Арафель», — кто-то назвал ее имя. Он вспомнил кровоточащий свет и силу, горевшие, как свеча в урагане, которой суждено было погаснуть. «Арафель. Граги и всадник».
Ветер холодил его лицо там, где на щеках остались следы слез. Кто-то похлопал его по колену и закутал плащом, прикоснувшись к его плечу. И лицо возникло перед его глазами — волосы и борода, как полыхающее пламя.
— Барк, со мною все в порядке.
— Да, брат мой. Но позволь я тебя подсажу — старушка Звездочка снесет двоих.
— Бок мертв, — сказал Донал, — и Кайт, и Дули, и Бром — все мертвы; надеюсь, что они мертвы. Ибо в том замке — зло… — и снова ужас нахлынул на него. Он отогнал воспоминания, стараясь успокоиться и неотрывно глядя на уши пони и на всадников, скакавших перед ним. — Я позволил им разлучить нас. Зачем я это сделал?!
— Не вспоминай об этом, — ответил Киран, ехавший рядом с другой стороны. — Бок и сам был хитрым старым волком, как Кайт и Дули, а Бром и вовсе охранял границы; не мучайся из-за них. Они были не дети, чтоб ты должен был заботиться о них; и остаться жить после сражения, в котором пали твои друзья, не бесчестье, хоть, да помогут нам боги, чтобы такого не было. Они и сами пережили не одно сражение и многих друзей оставили на поле битвы при Дун-на-Хейвине, Кер Леле, Эшберне и Кер Велле.
— Чума на тех, кто бросил своих друзей.
— О да, но друг мой, это — жизнь и смерть, — и с этими словами на лице Кирана отразилась такая мука, что горе Донала показалось мелким и ничтожным. Они ехали втроем бок о бок — он, Барк и Киран; и временами мгла вновь застилала ему взор, и чужие руки поддерживали его тогда, укладывая на шею пони, и где бы он ни витал, он знал, что едет к дому.
Финела замедлила шаг, войдя под сень серебряных деревьев, и Граги соскользнул с ее спины, оставив Арафель, и пошел вперед перед кобылицей.
Здесь был дом и покой, но эльфийская кобылица ступала по листьям, по опавшим на траву листьям, где ни один лист никогда не падал под эльфийской луной. Хоть и едва заметно, разорение коснулось и этих мест.
Вот и река. Люди звали ее Керберном, так называлась она во владениях Смерти. Но здесь ее имя было Аргиад — Серебро, и воды ее были чисты и целебны. Финела перескочила через нее, а Граги переплыл ее как выдра и отряхнулся, выйдя на берег, глядя, как эльфийская кобылица продолжает свой путь с молчаливым клонящимся седоком. И Граги, задержавшись, набрал воды в свои огромные ладони и с неподдельной тревогой поспешил следом.
