Мастер оружейных дел - Кузнецова Дарья Андреевна (книги читать бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗
— То есть, получается, ты закончил работу здесь? — тихо спросила я в конце концов. Прозвучало грустно.
— Получается, да, — кивнул он. — Временно. Доделаю всякие мелочи и поеду. Надо вот Даю пристроить и проследить, чтобы она освоилась, подготовить доклад его величеству… в общем, неизбежное зло, бумажная работа, — пояснил маг. Потом пару мгновений помолчал и добавил, переводя взгляд с меня на Лара и обратно: — Звучит, конечно, глупо, но я очень рад, что меня взорвали возле вашей лавки.
— Мы тоже, — со смешком сообщил Лар.
А больше об этом не говорили. Зачем, если все ясно и без слов? Пожалуй, можно смело утверждать, что Грай стал мне другом. Из тех, которых видишь очень редко, но одна мысль о том, что эти люди где-то есть, согревает.
Особенно странно было осознавать это на фоне полного отсутствия у меня каких-то других друзей, если не причислять к таковым Кану и Лара. А если вспомнить, что такое важное место в моей жизни этот энергичный маг занял за какие-то несколько дней…
А вечер получился очень уютным и приятным. Теплым. Дая первое время стеснялась и поглядывала на меня и Лара настороженно, но потом освоилась. Мы даже немного познакомились, и я пришла к выводу, что она мне нравится. В девочке за внешней скромностью и даже мягкостью чувствовался характер. Надо думать, в столице она не пропадет, а уж тем более — под опекой Тагреная.
Пожалуй, я сейчас даже склонна была признать, что ветер перемен не всегда несет неприятности. Как бы все закончилось, не приведи череда случайностей ужастика в мою лавку?
Вскоре Грай уехал, но выяснилось, что пресловутый ветер и не думает ослабевать. Похоже, прочих перемен, которые он принес в Баладдар, Пряхе показалось мало, и богиня решила заодно с жизнью города полностью перекроить мою собственную жизнь. Такое чувство, что у нее вдруг кончилась старая пряжа, а новая пошла совсем другая…
Город потихоньку осознавал свое освобождение от постоянной угрозы с востока. До окончательной веры в это было еще далеко, как далеко было до роспуска Пограничных или иных радикальных мер, но воздух пах несмелым, осторожным, каким-то «пробным» счастьем. Говорили только о Серых, думали только о правдивости слухов.
Ко мне зачастили посетители, прежде никогда мною не виденные. Они бродили по лавке и пытались — кто нагло, кто несмело и исподволь — выяснить мою точку зрения на проблему. Кажется, знакомство с Тагренаем, вдруг приобретшим широкую известность, сыграло со мной злую шутку. Нескольким я любезно ответила, что, насколько знаю, слухи действительно правдивы, но кое-кто не желал верить на слово. После второго такого дотошного смутно знакомого соседа я разозлилась на ситуацию и ушла, отправив за стойку насмешливо ухмыляющегося Лара. Количество любопытствующих резко уменьшилось.
Но это все ерунда, временные неудобства. Проблема заключалась в том, что, в отличие от большинства жителей Баладдара, я думала совсем не о Серых.
В моей жизни как-то вдруг стало подозрительно много Таллия. Первое время я дергалась, огрызалась по пустякам, подозревала подвох, а потом… Нет, ощущение тонкой паутины, которая потихоньку меня оплетает, не пропало, но стало каким-то привычным. И даже уютным.
Северянин вел себя на удивление смирно. Он не говорил со мной о личном, не выспрашивал, не таскал цветов или, хуже того, драгоценностей. Он просто находился рядом, причем под очень веским предлогом: изъявил желание понаблюдать за рождением заказанного изделия и даже был готов заплатить за эту возможность дополнительно.
Я, конечно, могла послать его к Белому в… гости, но в первый момент растерялась и почему-то решила, что большой беды от этого не будет. Не иначе кто из духов под руку толкнул! Беды и правда не случилось, выгонять его стало совестно, так что оставалось терпеть. Да и, если совсем уж честно, не хотелось его прогонять. С северянином оказалось неожиданно интересно в те моменты, когда мне удавалось расслабиться и забыть о своем вечном ожидании подвоха.
Раньше я изучала землеописание в основном по материалам, нужным для работы: что откуда привозят, где плавят лучшую сталь, где выделывают кожи, где добывают серебро изумительной чистоты. А Таллий почти все эти места успел посмотреть своими глазами, помнил множество интересных историй об обычаях соседних и весьма удаленных от Турана стран. Рассказывал он очень хорошо. Веселого кипучего Грая тоже было интересно слушать, но он больше смешил и развлекал. Эдакий сборник анекдотов и курьезных случаев, тогда как северянин больше напоминал энциклопедию, написанную хорошим, понятным языком.
Вспоминал северянин и о своей родине, но сознательно избегал щекотливых тем, сосредотачиваясь в основном на вопросах оружия и обращения с ним. Я спрашивала и про антур, но Таллий знал очень мало. Что, впрочем, неудивительно. Да я и не надеялась всерьез вызнать старинный секрет у первого встречного представителя народа. Вряд ли те, кто им владеет, покидают пределы Белого мира.
Анатар так странно говорил и держался, что я в какой-то момент уточнила, не является ли он каким-нибудь аристократом, на что собеседник очень удивился и сообщил, что у них вообще нет такого понятия. Есть старейшины, а есть — все остальные, которые выполняют определенную часть одного большого дела. Ту, которая получается лучше всего, будь то обучение детей грамоте или защита интересов талтар за пределами Белого мира.
Вскоре я нашла верное слово, чтобы описать поведение и манеры мужчины. Внутренняя интеллигентность. Словосочетание звучало странно, особенно — в применении к серокожему горцу, но тем не менее подходило лучше всего.
А что окончательно примирило меня с присутствием рядом этого мужчины… как ни банально, но — интерес к моей работе. Опять, как и с Граем, только по другой причине и в совсем другом свете. Внимание Тагреная льстило как внимание сильного опытного мага. Здесь же… Я ясно видела, что поначалу Таллий спрашивал из вежливости, но потом действительно увлекся. Пытался вникнуть, пытался помогать и при этом удивительным образом не мешал.
Впрочем, нет, даже не в этом дело. Я понимала, что значит его интерес: он принял меня вместе с тем, что составляло смысл моей жизни, и проигнорировать этот факт не получалось. Таллий отошел от привычных стереотипов и обычаев своей родины, и я уже не могла ершиться в ответ на каждое его слово. Да, как я и боялась в самом начале, он меня приручал, и я это вполне сознавала. Но если поначалу в процессе присутствовали некоторая покровительственность, снисхождение, то теперь он стал… обоюдным?
Я уже отдавала себе отчет, что ищу повод огрызнуться просто по привычке, механически, потому что никогда раньше не пробовала вести себя иначе. И начала вполне осознанно с этими порывами бороться. Не из-за каких-то далеко идущих планов, а потому, что было неловко перед Таллием: он старался, менял себя, а я все эти усилия должна была проигнорировать?
Сближения с мужчиной я не избегала, но была благодарна ему за аккуратность и неспешность. Наверное, если бы он настойчиво пытался влезть в мое личное пространство, ничем хорошим это не закончилось бы, а так… Легкие, будто невзначай, прикосновения не пугали и не раздражали, а заставляли сердце стучать быстрее, воскрешали в памяти тот единственный долгий поцелуй и уже заставляли желать большего. Желать и видеть отражение этого желания в удивительно ярких оранжевых глазах, одновременно чуждых и невозможно близких: такой цвет приобретала летняя степь, оплавленная закатным солнцем.
Об отдаленном будущем я не думала очень старательно. Понимала, что мужчина составляет мне компанию не просто так, и планы его на мой счет вряд ли изменились по сравнению с самым началом знакомства, но гнала эти пугающие мысли прочь, получая удовольствие от настоящего. Даже позволила окрепнуть надежде, что из всего этого получится… что-то. Что-то правильное, хорошее. Ведь если меня тянет к нему даже вопреки всем страхам и проблемам, тянет так, как, наверное, должно тянуть к мужчине, а не другу, приятелю или просто интересному собеседнику, то это что-то значит!
