Война за корону - Коваль Ярослав (книги серия книги читать бесплатно полностью .TXT) 📗
Эрбелль посмотрела на мужа с подозрительной сдержанностью и сделала вид, будто ничего не слышит.
А через полчаса был объявлен бал.
День казался нескончаемым. Юноша едва пригубливал вина, которые ему наливали, к тому же очень сильно нервничал, и потому почти до самого конца праздника сохранил трезвую голову. Может быть, поэтому усталость, навалившаяся на него уже во время бала, была подобна каменной плите. Протанцевав первый танец с Мирним, он отвёл её к своему креслу, усадил рядом и прикрыл глаза.
— Не спи, дорогой, — прошептала она ему, пугливо оглядываясь на толпы разодетых людей, которые общались, танцевали, корректно перекусывали у фуршетных столов и коротко уважительно кланялись, если встречались взглядом с императором.
— Я не сплю, — пробормотал он, открывая глаза. — Я просто сейчас помру. Устал как собака.
— Нет уж, ты давай, бери себя в руки. Тебе же надо себя показать.
— Угу… Может, немножко магии?
— Немного тоника вам не повредит, — предложил Селсид. — Сейчас принесут. К тому же терпеть осталось недолго.
— А завтра снова?
— Завтра — просто развлечения. Они переживаются намного легче. И вам дадут выспаться. Спальня для вас приготовлена вполне уютная, мы её проверили.
— Это в каком смысле?
— В смысле безопасности, конечно, — телохранитель ухмыльнулся в сторону.
— Стоп! А как насчёт камер видеонаблюдения? Они в спальне имеются? — Усталая расслабленность сразу куда-то делась, Илья снова был собран и насторожён.
— Мда… Камеры есть. Но мы не будем смотреть.
— Чего?! Нет, судари мои, вы их отключите! Причём не у себя на пункте охраны, а руками, прямо в комнате. Из сети выдернете! Только так!
— Хорошо. Отключим, При вас. Обещаю.
Хорошенькая официантка в строгой белоснежной форме принесла юноше бокал чего-то пузырящегося, ароматного, как оказалось, приятно щекотавшего язык. Он приободрился ещё до того, как попробовал тоник. В какой-то момент, танцуя с Мирним заключительный танец, он заметил, как Санджиф, вставший в паре с Машей (да, собственно, он не отходил от неё весь вечер), смотрит на свою избранницу. Илья покосился на жену. Ему вдруг захотелось, чтобы этот день никогда не кончался, и так же страстно, как до того он желал, чтобы всё это завершилось наконец.
— Тебе здесь нравится? — спросил он свою супругу, когда они вальсировали.
— Здесь удивительно! — воскликнула она, взглянув на него восторженно. Такой взгляд заставил его душу вспыхнуть — это было чарующее чувство.
— А завтра снова бал и снова праздники…
— Ты знаешь, мне приготовили такие удивительные платья для второго дня и для третьего. Причём все с завышенной талией. Хотя все они стройнят. Намекнули, что лучше носить такие, чтоб у обывателей сохранялась надежда.
— На что?
— Как на что? На то, что я в положении.
— Интересно, им-то какое дело?
Она тихонько рассмеялась, лукавая, как сама красота, дразнящая, но ускользающая из рук.
— Им-то как раз самое большое дело. Личную жизнь знатных, богатых и известных людей обыватели любят зачастую намного больше, чем собственную.
— Как изящно высказано.
— Но это правда!
— Что ж, я рад, что тебе всё здесь кажется терпимым.
И, увлёкшись мыслями о Мирним, машинально исполнял обязанности хозяина, провожающего гостей и не забывающего пригласить их на завтрашнее веселье. Всё это было формальной церемонией, поскольку знать и прочие приглашённые отлично знали, когда и куда являться и кто будет потом продолжать веселиться в императорском дворце, а кто отправится в Собрание при здании Совета. Но одной из обязанностей Ильи было произнесение речей, которые для него заблаговременно написали, и он старательно исполнял их сейчас, как актёр — роль.
Оказалось, её не так сложно играть.
К дверям спальни Илью сопровождали все его спутники, ни один из которых не переступил порога, а также все телохранители, которые, наоборот, в покои вошли и принялись отыскивать и снимать с опор крохотные видеокамеры. Закончив работу, Селсид Клар сдёрнул с пояса какой-то прибор с тёмным экранчиком и повёл им перед собой.
— Вроде, всё… Посмотрите, он должен реагировать на сигнал, в том числе и от неактивной камеры, подключённой при этом к сети. Ничего. — И в доказательство настойчиво демонстрировал юноше тёмный экран.
— Хорошо. Верю.
— Спокойной ночи, ваши величества. — Телохранитель коротко поклонился. — Идёмте, Абло. Нам дежурить первыми.
— Зачем дежурить-то?
— Традиция. Не волнуйтесь, мы будем за дальними дверями.
И, подождав, пока из комнаты выйдут все, осторожно, но очень плотно притворил за собой двери.
Илья и Мирним остались в одиночестве. Пышно убранную спальню приглушённо освещали лампы с резными хрустальными подвесками. На столике у кровати ждали вино в ведёрке со льдом, фрукты и закуски, в каждой вазе стояли цветы, распространявшие лёгкий аромат по комнате. С потолка свисали лёгкие полупрозрачные покрывала, большинство полотнищ были подвязаны, но их можно было распустить и превратить обширную спальню в уютное обиталище со множеством укромных закутков.
Девушка покраснела и отвернулась. Смущённо потянулась было расстегнуть платье, но отдёрнула руки, стоило Илье заговорить.
— Хочешь? — спросил он, вытаскивая бутылку из ведёрка.
— Да. Немножко.
Вино оказалось розоватым, игристым. В хрустальных бокалах оно заискрилось таинственно и завлекательно. Они оба пригубили одновременно, избегая смотреть друг другу в глаза. Вместе с тем юноша не мог не глядеть на неё, на изящный изгиб её плеч, на трогательную шею и колечки волос, спускающиеся с высокой причёски. Она тоже то и дело косилась на него.
— Я в ванную. Ладно?
— Что ж ты спрашиваешь-то? — удивился он. И сам устроился на кровати поверх покрывала — ждать.
В намного более скромной спальне на этом же этаже Санджиф с облегчением стянул с себя камзол и, оставшись в рубашке, подошёл к окну задёрнуть шторы. Маша присела к трюмо, чтоб вынуть из ушей слишком тяжёлые для неё серьги.
— Какой-то очень уж сомнительный шаг — предоставить нам на двоих одни покои, — сказала девушка, критически рассматривая безупречно-белый воротник платья.
— Предполагается, что у нас с тобой полным ходом близкие отношения, поэтому так и поступили, — ответил он, отстёгивая золотую пряжку, скреплявшую воротник.
— Как бы там ни предполагалось, я намереваюсь ночевать в соседней комнате.
— Естественно. — Даро-младший порылся в карманах сброшенного камзола и вынул крохотную бархатную коробочку. Несмело подошёл к Маше, протянул ей. — Тебе нравится?
Внутри обнаружилось довольно-таки массивное золотое кольцо с крупным, почти чёрным сапфиром. Впрочем, может, это был какой-нибудь другой драгоценный камень, а может, и вовсе не драгоценный — архангелогородка ничего не понимала в драгоценностях. Она с улыбкой посмотрела на украшение, потом — на молодого человека.
— То есть вот так буднично? Ни тебе пламенных признаний, ни клятв? Куда это годится?
— Ты прекрасно знаешь, что я люблю тебя и только с тобой хочу связать свою жизнь, — спокойно ответил он. — А клятвы — это для венчания. Их я, конечно, принесу. И буду соблюдать.
— Мог бы хотя бы на колено встать.
— У вас так принято?
Маша рассмеялась и аккуратно пристроила ювелирную коробочку на край трюмо.
— А как к этому отнесётся твоя семья?
— Посмотри внимательнее, — предложил он, кивая на кольцо. — Это вещь старинная. Более двух тысяч лет назад его заказал для своей невесты господин Утрех Даро, мой много-раз-прадед. В дальнейшем оно передавалась в роду из поколения в поколение, пока мой отец не преподнёс его моей мачехе, госпоже Кендресс, на помолвку. Позднее мачеха подарила это кольцо моей матери на её свадьбу в знак приязни. А теперь мама передала мне. Понимаешь?
— Понимаю. — Девушка вновь взяла в руки коробочку, рассматривая украшение с должным почтением к такой древней реликвии. — А твой отец? Как он отнесётся? Ведь, если не ошибаюсь, его мнение как раз и было основным препятствием к нашему браку.
