Ошимское колесо (ЛП) - Лоуренс Марк (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
За ней последовал Снорри, потом Хеннан, бросивший на меня взгляд. Вряд ли он много разглядел, раз наш единственный источник света исчез в шахте.
– Давай, – махнул я ему. – Я замыкающий. Просто не хочу, чтобы кто-нибудь из вас упал на меня.
Я планировал отыскать удобный мешок зерна и пересидеть это всё. Но проблема с вонью гниющих трупов заключается в том, что к ней невозможно до конца привыкнуть. Про пищание шкатулки я забыл почти немедленно, но, глубоко вздохнув от облегчения, когда Хеннан исчез в дыре, я понял, что не так уж и одинок, как надеялся. Шорох почти наверняка издавали крысы – да тут их, видимо, было полно. Труп и зерно – пир для крыс! Но всё равно, одной лишь вероятности, что это мёртвая рука внезапно дёрнулась, оказалось достаточно, чтобы сделать меня человеком слова, и шесть секунд спустя я уже карабкался вслед за парнем.
Спуск навёл меня на мысли о нашем визите в копи Келема – ещё одном неблагоразумном спуске в темноту неизвестности. Ручки в литом камне, похоже, сделали вместе с шахтой, поскольку они были вплавлены в камень, а не вырублены из него, и оказались намного более надёжными, чем шаткие лестницы Келема. И к счастью, лезть до дна пришлось намного меньше. Я прикинул, что мы спустились ярдов на тридцать, и уж точно не больше пятидесяти.
К остальным я присоединился в квадратной комнате из литого камня. Из круглого блюда на потолке судорожно пульсировал тусклый красный свет, от которого наши тени то росли, то уменьшались. Это напомнило мне Ад.
– Мило. – Я вытащил свой меч.
На противоположной стене на блестящих петлях висела распахнутая круглая дверь из серебристой стали толщиной в добрых шесть дюймов. Если какому-нибудь кузнецу удалось бы найти огонь, достаточно жаркий, чтобы расплавить этот материал, то здесь было бы состояние, сравнимое с казной целой страны, только и ждущее, когда его перекуют в лучшие мечи, которые только можно купить за деньги.
Направо и налево вели коридоры. Левый был завален какими-то древними обломками, а правый – более свежими, со следами огня на камне. Я сдвинулся и уставился мимо Снорри, над головой Хеннана в щель открытой двери подвала. За ней была одна небольшая комната, также залитая пульсирующим красным светом с потолка. В ней стояло четыре стеклянных кабинки – две у одной стены, две у другой. В потолке было установлено четыре купола из серебристой стали, по одному над каждой кабинкой. Каждый можно было представить себе как огромную сферу из серебристой стали, девять десятых которой скрыто в камне наверху, и виден лишь небольшой кусочек. Ближайшая кабинка справа и дальняя слева стояли тёмными, их стекло потрескалось странными узорами. В ближайшей кабинке слева стоял мёртвый мужчина, освещённый каким-то невидимым источником света. Его плоть была всех оттенков гниения, частично отслаивалась от костей, некоторые уже отвалились, но всё же висели безо всякой поддержки на полпути к забрызганному останками полу. Он был привязан к стене чем-то вроде упряжи. В последней кабинке находился доктор Тэпрут, неподвижный, как труп, с выражением тревоги на узком лице, руки скрещены, длинные пальцы полусогнуты. Он выглядел примерно так же, как в прошлый раз, когда я видел его во плоти. На чёрном плаще директора цирка виднелись пятна пыли, на груди белая рубашка с перламутровыми пуговицами.
– Что с ним такое? – спросил Снорри.
– Он застрял во времени, – сказал я. – Вклеен в одно мгновение.
– А этот? – Хеннан скривился, глядя на гниющий труп.
– Думаю, он либо застрял не настолько прочно, и время всё-таки текло вокруг него, просто очень медленно, или же машина включилась и запечатлела его таким.
– Машина? – спросила Кара.
Я кивнул на серебристые купола.
– Вон те, наверное.
Снорри подошёл к кабинке Тэпрута и открыл дверь, помедлив, чтобы подивиться на такой большой, плоский и чистый кусок стекла. Он протянул руку к Тэпруту, и я порадовался, заметив, как он колеблется. Оказалось, что Снорри мне нравится больше, когда демонстрирует хотя бы какие-то признаки нервозности. Его пальцы встретили сопротивление, и он нахмурился. Потом толкнул, и его рука будто бы скользнула по какому-то второму листу стекла, на этот раз изогнутому и не отражающему света.
– Я не могу к нему прикоснуться.
– Можешь разбить стекло? – спросил я.
Снорри нахмурился.
– Сомневаюсь, что тут вообще есть стекло… не чувствуется… вообще ничего. Я просто не могу его коснуться.
Подошла Кара и встала рядом со Снорри – как и большинство людей, она рядом с ним казалась крошечной.
– Если он заперт во времени, а там, где мы, время течёт… тогда должна быть граница между этими районами, барьер, через который ничто не может пройти, поскольку там нет времени, в котором это можно сделать. Бессмысленно было бы пытаться разбить такую стену – там слово "разбить" не будет иметь никакого значения. – Она наморщила лоб, сжала губы в тонкую линию. – Даже свет от него не должен долетать до нас… возможно, машина проецирует последнее его изображение для тех, кто снаружи.
– Что ж, мы ведь здесь, чтобы спасти его? Так что нам сто́ит поторопиться, или уходить. – Мне не особенно нравилась эта нора Зодчих с пульсирующим красным светом, застывшим трупом и единственным выходом, который легко заблокировать. На самом деле после опыта с Крптипскими копями я был бы рад никогда не оказываться под землёй, пока не наступит время, когда меня опустят туда в гробу. – Ударь туда топором, Снорри. По-северному!
– Должен быть какой-то способ освободить его… – Кара начала ходить вокруг кабинки, словно стекло при ближайшем рассмотрении могло выдать больше информации.
Я оставил её и оглянулся на запертый во времени труп, чтобы убедиться, что тот не шевелится. Потом подошёл к двери. Если вёльва тронет что-нибудь, отчего металлический диск хоть качнётся на своих петлях, то я буду первым, кто выскочит, прежде чем проход закроется. Я стоял у стены, зевнул, почесал между ног и снова взглянул на труп. По-прежнему в том же положении…
Кара прибегла к своим чарам, потерпела неудачу и тихо ругалась на старом норсийском к тому времени, как я заметил маленькие серебристые кнопочки на внутренней поверхности двери – сетку из девяти штук ближе к середине. Я немного подождал. Кара приложила руки к невидимой поверхности, окружавшей Тэпрута, плотно зажмурила глаза и начала концентрироваться. Спустя две минуты я увидел пот у неё на лбу – словно капельки крови в пульсирующем красном свете. Спустя ещё минуту она уже дрожала от напряжения.
– Хруга ускит'р! – Кара всплеснула руками. – Дай мне чёртов топор. – Она протянула руку к Хель, и Снорри убрал топор подальше.
– Или мы просто могли бы понажимать на эти кнопки, – сказал я. И, протянув руку, нажал сразу три.
– Нет! – Первой закричала Кара, и тут же к ней присоединился Снорри.
Впрочем, меня остановить они не успели. Свет выключился, и мы остались в полной темноте. Мгновение спустя рядом со мной раздался шум, который мог быть лишь звуком закрывающейся двери – глухой тяжёлый щелчок, в котором слышалась та же бесповоротность, что содержится в смертном приговоре любого судьи.
– Обожемоймывсетутумрём! – Со вздохом вылетело у меня.
– Ял! – Раздался резкий окрик Кары, защищавшей своего юного подопечного.
– У тебя же есть ключ? – Спокойно спросил Снорри. – Без ключа, согласен, мы могли бы все здесь помереть.
– Ключ! – Я сунул руку за маленьким чёрным благословением Локи, и начал ощупывать грудь в поисках бугорка под курткой. Момент облегчения оказался очень коротким. Ничего! – Он где-то здесь. Я его куда-то убрал! – Онемевшие от страха пальцы дико шарили под курткой.
– Погоди! – резко бросила Кара. – Орихалк у меня. Сейчас достану, и увидим…
– Вот он! – Я нашёл ключ. Он соскользнул на шнурке и висел почти под мышкой. Я вытащил его, снял шнурок через голову и крепко вцепился в стеклянную поверхность ключа. Когда моя ладонь сомкнулась, я почти услышал отдалённый смех, возможно воображаемый, который словно дразнил меня из темноты. – Зажигай быстрее свой свет! – Я вытянул ключ перед собой, как оружие, чтобы не подпускать любые невидимые кошмары, и шагнул вперёд, махая им. Отчего-то я полностью потерял ориентацию в пространстве, и двадцатитонная дверь казалась неуловимой.
