Товарищ Кощей (СИ) - Уксус Сергей (читать книги онлайн полные версии txt) 📗
Снаружи, вокруг полевой кухни немецкого образца, распространяющей аппетитные запахи, уже звякали котелками и кружками успевшие набежать бойцы, среди которых мелькали знакомые лица Мишки Северова и его подопечных. Вот кому из-за гибели кухни пришлось туго! Привыкли они к хорошей жизни, привыкли...
То ли дело оперативники! Даже Пучков, несмотря на свой вечный голод, и на сухом пайке чувствует себя очень даже неплохо. Особенно если его -- сухпая -- много. Хотя, конечно, горячее есть горячее, тут ничего не скажешь. И потому, заметив Гека уже возле самого ганса, мастерски орудующего большим черпаком, насыпая в подставляемые ко... тел... ки... Ганса?!
Гусев "принюхался": от немолодого -- лет сорок с лишним на вид -- сверкающего свежим фонарём гитлеровца в шинели с нашивками обер-ефрейтора тянуло чем-то вроде покорности и... облегчением, что ли?.. В общем, знакомый набор. В последний месяц майор сталкивался с таким "букетом" уже не раз -- почти все взятые в "котле" гансы нижних чинов "пахли" почти одинаково. Так что и с этим ничего удивительного. Но всё равно -- откуда?..
Покрутив головой, Сергей обнаружил повара чуть в стороне. Тот стоял и с благодушной улыбкой отца семейства глядел, как происходит насыщение подопечных. Даже жаль было отвлекать человека от такого приятного занятия, однако любопытство мучило.
Степаныч, вопреки опасениям Гусева, не обиделся и чуть ли не в лицах поведал благодарному слушателю, как, погрустив над останками основного средства производства, отправился поделиться горем к одному из знакомых коллег стоящего рядом пехотного батальона. Коллега Степаныча выслушал, посочувствовал и предложил обратиться к обществу. В смысле, к людям. А точнее -- в одну из ротных парторганизаций. Для начала. Чтобы уже она вышла на парторганизацию батальона. Потому как помочь товарищам в их беде -- это будет по-большевистски.
Два дня после этого выслеживали гансовскую кухню, ещё день ушёл на разработку операции и выдвижение на исходные позиции, и вот сегодня утром оно -- великое дело -- наконец свершилось! На глазах у охреневших от такой наглости гитлеровцев полевая кухня тевтонского образца шустро покатила в сторону русских позиций, а рванувшая следом группа то ли самых отчаянных, то ли самых голодных была остановлена плотным отсечным огнём...
Что же касается пленного, то поначалу на него просто не обратили внимания, благо он не стрелял и даже не вопил, а просто лежал поверх котла, обняв дымовую трубу, а потом... А потом какой-то шутник высказался в том смысле, что это Степанычу возмещение. Мол, пока в тыл не отправили, пусть отрабатывает...
Сам Степаныч поначалу отнекивался, однако когда во время оформления пленного выяснилось, что тот до войны работал в ресторане в Мюнхене, передумал. Мол, будет теперь фирменными рецептами делиться. Когда же Гусев выразил сомнение, что ганс согласится раскрыть свои профессиональные секреты, Степаныч, с преувеличенным вниманием разглядывая свой немаленьких размеров кулак, сказал, что он его очень хорошо попросит...
После обеда, когда бойцы позволили себе ненадолго - на полчасика, благо обстановка допускала -- расслабиться, майор почувствовал сильное желание подняться на крышу той четырёхэтажки, в подвале которой они обосновались, и пообщаться с напарником.
Первым побуждением Сергея было сказать что-нибудь нехорошее. Мысленно. О себе. Точнее, о своей забывчивости, из-за которой он опять не поставил защиту. Вторым -- задавить в себе навязанное желание и никуда не идти. Третьим... Третьим было -- а вдруг не просто так, а по делу?.. Вот стояла бы защита, и всё было бы понятно: если зов сквозь неё прорвался, значит, и правда нужно. А если нет...
С другой стороны, зная напарника, можно сказать, что "просто так" было бы что-нибудь... этакое. Например, гавкнуть ни с того ни с сего (один раз попался. Командира облаял. Хорошо, чужих не было), или петухом прокричать, или кукушкой, или... Н-да... А тут -- просто поговорить...
Буркнув себе под нос пару слов из тех, что при детях лучше не употреблять, Гусев отрицательно качнул головой на вопросительный взгляд Бахи Абаева -- второго всё ещё безымянного (была его очередь дежурить по штабу группы) -- и уже разборчивее сообщив, где его искать случись что, отправился к напарнику.
Кощей на Серёгин приход никак не отреагировал. Как сидел, слегка откинувшись назад, опёршись локтями о покатую крышу, запрокинув голову и подставив лицо лучам зимнего солнышка, так и продолжил сидеть. Пришлось устраиваться рядом, потому как ждать лучше сидя. Удобнее. Да и для вражеских наблюдателей -- а они есть, Гусев это, можно сказать, нюхом чуял - не так заметно.
Долго ждать не пришлось: минут через десять Кощей шумно потянул носом воздух, то ли к чему-то принюхиваясь, то ли выполняя какое-то дыхательное упражнение (он их оперативникам показывал. Да и не только оперативникам. И Командиру тоже, и курсантам в том лагере, и другим), и в своей обычной манере - не открывая глаз и не поворачиваясь -- поинтересовался:
- Гусев, подраться хочешь?
- Подраться?! - удивился Сергей. В его понимании это слово переводилось, как "набить морду". А чтобы её кому-нибудь бить, надо иметь причину, Причём достаточно вескую. Однако вот так сразу ничего в голову не приходило, и майор, которому лень было напрягаться после плотного обеда, просто спросил:
- А с кем?
- А помнишь, Командир просил скрыться с глаз? Ну, когда Кромка тебя чуть не забрала?
Да уж, такое забыть... Однако при чём тут драка?
Оказалось, напарник хотел напомнить немного о другом. О тех непонятных гансах, которые решили устроить на них с Гусевым засаду. Так вот, кого-то похожего князь почуял сегодня утром. По его ощущениям, сейчас они сидят неподалёку -- примерно полторы тысячи шагов, если по прямой. Кощеевых. И, по ощущениям напарника, ждут ночи. И на самом деле напарник у Серёги спрашивает, что с ними делать. То есть если подраться, то пойдут только майор и молодые, а если просто завалить, то и одного Кощея хватит...
Ну, то есть одного Кощея в компанию...
Почесав слегка обросший затылок, майор на всякий случай уточнил: подраться -- это в смысле без громыхалок? И услышал, что со стороны гансов -- хрен знает, а вот им лучше бы да. В смысле, без них. И задумался. Потому что была это, как в таких случаях говорит Командир, а-ван-тю-ра!
С одной стороны.
С другой -- от поединков друг с другом уже тошнит. Нет, отрабатывать приёмы -- оно самое то, но, забери его Чернобог с Белобогом, которых не существует, хочется ведь настоящего боя! С настоящим врагом! Которого тоже учили! И пусть не так хорошо, как тебя, но хоть чему-то!..
- А сколько их там? - Гусев колебался.
- Три десятка, - хмыкнул напарник. И уточнил: - Без одного.
- Значит... эт-то по-лу-ча-ет-ся, - забормотал себе под нос майор. Поймал себя на желании позагибать пальцы, чертыхнулся, начал сначала и наконец выдал: - По десятку на человека, так?
- По сколько?! - от удивления Кощей повернулся к Сергею и распахнул глаза.
Тот объяснил, что гансов три десятка, это князь сам сказал, а их будет трое, вот и... Да. А трое -- потому как Баха, то есть сержант госбезопасности Абаев, и ростом не вышел, и в плечах... не того, в общем. И что он такой невеликий в рукопашной делать будет, а?
Потом они немного поспорили. Кощей доказывал, что не пустить воя в битву только потому, что он ростом не вышел -- обида великая вою тому будет. Сергей же отвечал, что в те замшелые времена, из которых князь родом, оно, наверное... да даже наверняка так и было. Потому что тогда не было теории Ленина-Сталина, самой передовой из всех теорий, и люды были несознательными. А теперь такая теория существует, и потому сознательность людов -- во всяком случае некоторых -- выросла в достаточной степени, чтобы ставить интересы общества выше личных. Тем более что когда речь идёт о выполнении боевой задачи...
Нет, конечно, иди речь о каком-нибудь обычном люде, князь мог бы оказаться прав. Мог бы! Потому что и в этом случае судить огульно -- это не наш метод! То есть нужно было бы разобраться.
